Прости, если сможешь - Аля Морейно
Шрифт:
Интервал:
Но где-то я просчитался. День за днём я ждал, что Мила успокоится и привыкнет. Вчерашний демонстративный отказ даже заглянуть в коробки с игрушками, которые я ей принёс, стал для меня своего рода точкой невозврата. А что, если она так и не сможет привыкнуть ко мне и будет со мной несчастной? К такому раскладу я не был готов, не продумал заранее, а потому теперь пребывал в ступоре.
Что мне делать? Идти на попятную? Я бы с удовольствием Аню дожал, тем более адвокат подстёгивал. Но что будет с Милой? И что будет с моей психикой? Ребёнок провёл у меня всего пять дней, а у меня уже крыша ехала от её слёз и постоянных протестов. И я боялся, что дальше будет только хуже. Был ли я готов сделать несчастной собственную дочь ради мести её матери за старую обиду? А ведь я, как выяснилось, тоже перед Аней оказался не безгрешен.
Я не стремился вернуться домой пораньше. Уставал на работе, бессонные ночи с плачущей Милой выматывали последние силы. Хотелось хоть немного тишины и покоя. А потому я припарковался и не меньше часа просто сидел в машине. Кажется, я даже задремал.
На удивление, когда я поднялся домой, не услышал там никаких звуков. Полина, ничего не говоря, попрощалась и выскользнула из квартиры. Подумал, что надо бы ей выдать премию, всё-таки она целыми днями развлекала мою царевну-несмеяну. Тишина удивляла. Неужели Мила уснула?
Открыв дверь в комнату дочери, я застыл. Мила спокойно лежала в кровати, а рядом сидел Дима и тихонько читал ей сказку. Мой мальчик умел успокаивать плаксу лучше, чем профессиональная няня!
Вспомнил, что уже давно не читал ему сказки, хотя обещал это делать каждый вечер. Не получалось у меня быть хорошим отцом. Мила меня любила только в присутствии своей матери, а Дима явно отгородился от меня невидимой стеной. С этим нужно было что-то делать. Ведь если с Милой проблема решалась просто, достаточно было вернуть её матери, то Диме я обязан был заменить и отца, и мать. Кажется, я попытался взвалить на себя неподъёмную ношу.
Наутро снова непонятно почему я задержался на школьном крыльце. Сам себе не мог объяснить, зачем хотел её увидеть. Как и вчера, она не спеша шла от станции метро. Болезненная бледность исчезла, либо она её умело спрятала косметикой. Спина, как всегда, ровная, голова поднята. Красивая. На минуту я увлёкся и застыл, рассматривая её. Сердце резануло старой болью.
— Здравствуй, Дима, как дела?
— Хорошо. Я выучил стих, который мы вчера читали, и нарисовал к нему рисунок!
— Какой ты молодец! Идём?
В мою сторону она даже не посмотрела. Я машинально отдал Диме рюкзак. Хотел было что-то сказать, но она уже открыла дверь и вошла в школу.
Днём позвонила Полина.
— Максим Андреевич, Мила сегодня снова не завтракала и не обедала. Я хотела вывести её на прогулку в надежде, что она отвлечётся и нагуляет себе аппетит, но она вырывалась и не дала себя одеть. Я уже довольно давно работаю няней, но никогда не сталкивалась с таким странным ребёнком. Её явно нужно показать специалисту.
— Полина, давайте я сам буду решать, кому нужно показывать мою дочь. И уж тем более не собираюсь обсуждать это с вами по телефону.
— Конечно, вам виднее. Но только когда мы с вами договаривались о работе, то речь шла только о старшем мальчике, а не о Миле.
— Вы недовольны своей зарплатой?
— Что вы, зарплатой я вполне довольна. Но условия работы слишком тяжёлые для меня. Поэтому я увольняюсь. Здоровье не купишь за деньги, а мои нервы уже на пределе. Сообщаю вам сейчас, чтобы не ждать вечера и вы уже начали искать мне замену. Решение своё я не поменяю. В агентство я сообщила. Свяжитесь с ними, надеюсь, они вам подберут другую няню, которая сможет найти общий язык с вашей девочкой. Я доработаю до пятницы, но не дольше.
Вызвал свою помощницу и опять велел связаться с агентством. Меня не оставляло ощущение, что в какой-то момент моя жизнь свернула не туда. Или это я промахнулся с поворотом и потащил свою жизнь в каком-то неправильном направлении.
Я отомстил Ане, насладился своим триумфом. Но почему я испытывал от этого всё меньше удовлетворения?
Я отобрал у неё свою дочь, но совершенно не представлял, что с ней делать. И, судя по всему, ей со мной было плохо. Раньше она жила с матерью в какой-то дыре, у неё не было нормальных вещей и игрушек, но тогда она была счастлива. Теперь у неё было всё, но она целыми днями плакала. И, похоже, она вынуждала меня идти на попятную и возвращать её Ане. Так какой смысл был со всем этим заводиться?
Я не понимал, чего я хочу. Вернее, я-то я как раз знал — я хотел вернуться к той жизни, которая у меня была до того, как моя сестра попала в аварию. Когда в моей жизни было всё просто и однозначно. Но, увы, это уже было невозможно.
Выпив две таблетки от головной боли и не получив ожидаемого облегчения, я решил уйти с работы пораньше.
— Ксения, сегодня я сам заберу Диму и отвезу его домой. Сюда уже не вернусь, неважно себя чувствую. Если что, я на телефоне.
К школе я подъехал чуть раньше времени. Аню с небольшой группой детей заметил издали. Она стояла возле входа, а дети вокруг неё играли в снежки. Иногда они попадали и в учительницу. И тогда она с наигранным недовольством лепила снежок и бросала в своего обидчика.
Я наклонился, набрал в ладони снега, слепил шарик и бросил его в Диму. Он заметил меня и попытался попасть снежком в ответ, но я ловко увернулся.
— Анна Петровна, за мной Макс приехал.
Она обернулась ко мне и едва заметно кивнула.
— Мы можем подвезти тебя домой.
— Спасибо, я на метро.
— Как хочешь. На машине может и не быстрее, но точно теплее. А ты всё-таки только после болезни.
У меня не было особого плана. Головная боль на воздухе слегка отпустила, но я старался не напрягать себя мыслями, действовал и говорил что-то скорее интуитивно.
— Я могу тебе привезти Милу на выходные, если хочешь.
Кажется, она немного изменилась в лице. Во взгляде появилась сталь и недоверие или удивление.
— Хочу, конечно. Ты оставишь у меня её на два дня?
— Я пока не решил. Возможно, я в субботу схожу куда-то вместе с детьми, а потом привезу тебе Милу до воскресенья.
Про себя подумал, что, пожалуй, это хорошая идея. Я так устал за последние дни, что парудесятков часов и ночь без плача мне были явно необходимы. Со мной сегодня явно происходило что-то странное, потому что дальше я ляпнул то, что никак не собирался:
— Если хочешь, идём в субботу вместе с нами.
Кажется, я подсознательно боялся, что дочь без неё со мной идти откажется. И это уже было очень похоже на капитуляцию.
— Анна Петровна, пожалуйста, соглашайтесь! Очень вас прошу!
— Ну раз просишь, то я, пожалуй, соглашусь.
Она обняла его и прижала к себе. Дима тут же обхватил её в ответ. Всё-таки она была удивительной женщиной. Она источала тепло, которое поневоле притягивало даже меня, несмотря на ненависть к ней.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!