Домик номер шестнадцать - Наталия Романова

- А там папа живёт, - прервала мысли Альбины Светик, показывая на небольшую деревянную винтовую лестницу куда-то наверх. – Но я туда не пойду! Там Феофан!

- Бабушкин кот, - пояснил Даниил, первоклассник, такой же кареглазый и кудрявый, как и сестра, спокойный, вдумчивый, даже тихий мальчик.

- Он злой! – подхватила Олеся.

- Да? – Альбина улыбнулась.

- Феофан расцарапал Даниилу руку и коленку! – вставила Светик.

- Я дёрнул его за хвост! Он не виноват, что котам не нравится, когда их дёргают за хвост! – тут же заступился за бабушкиного питомца Даниил.

- Ты же ребёнок! - возмущённо взмахнула рукой Светик. – Мама говорит, у котов болезни разные!

- У Феофана нет болезней, - насупился Даниил. – Его только за хвост дёргать нельзя. За всё нельзя дёргать. Папа сказал, что изолирует от нас Феофана, пока мы не научимся себя вести.

- Вот и пусть сидит в своей изоляции, раз не хочет быть снежной королевой! – продолжила возмущаться Светик.

- У тебя есть костюм снежной королевы? – восхищённо подпрыгнула Олеся. Ничего, что костюм на какого-то злого кота, главное – есть этот костюм, а значит, можно, не сходя с места, пуститься в игру, условия и роли придумают на ходу!

  Даниил закатил глаза, совсем как его родной дядя Матвей, и степенно пошёл в детскую комнату, чтобы спустя время выйти оттуда с конструктором и перебраться на диван в гостиной.

- Девчонки, - пренебрежительно проговорил, став точной копией своего отца. Если бы Альбина сейчас услышала из уст маленького мальчика «милая», она бы не слишком удивилась.

  Через полчаса в игру были вовлечены Михаил, который сначала с энтузиазмом изображал кучера, потом карету, а потом и оленя для снежной королевы, и Идида Яковлевна, наигрывающая на Бехштейне ненавязчивую мелодию Шуберта.  Феофан, оказавшийся серым пушистым котом, скорей всего сибирской породы, запрыгнул на шкаф и оттуда наблюдал за передвижениями людей в комнате, готовый в любой момент убежать.

  Альбина помогала на кухне Нелли Борисовне, удивляясь про себя, почему Розе сложно найти с ней общий язык. Приятная женщина, а какой прекрасный собеседник, а уж сколько рецептов и кулинарных хитростей раскрыла между делом. Впрочем, Розу вряд ли заинтересует рецепт быстрой запеканки, а Нелли Борисовну, наверное, именно это и раздражает в Розе.

  Только чудес не бывает, видимо и Нелли Борисовна это признавала. Роза занималась строительством спортивной базы, ей не до запеканок, да и детей у них с Матвеем нет и, кажется, они пока не планируют. Роза отмахивается от вопросов, говоря, что всё успеет. Альбина была с ней согласна, успеется, хотя свою дочку не променяла бы ни на какую базу. Только базы у Альбины и нет, зато Олеся есть.

- Он не понимает! – ворвалась Светик в кухню, всхлипывая на ходу. – Так нельзя, а он не понимает!

- Что случилось, милая? - Нелли Борисовна посмотрела внимательно на внучку.

- Я хочу быть Снежной Королевой, а он не понимает, что так нельзя! Говорю, говорю, а он не понимает, скажи ему!

- Остановись, - спокойно проговорила Нелли Борисовна. – Сформулируй, что ты хочешь сказать, и только потом говори.

- Не хочу формулировать! Он не понимает! А так нельзя!

- Можно, я скажу? – робко вышла вперёд Олеся.

  Нелли Борисовна кивнула головой.

- Светочка сказала, что теперь она хочет быть Снежной Королевой, потому что я уже была. У меня платье нежно-нежно-голубое, - тут же пояснила свою мысль маленькая блондинка. – Мы спросили бабушку Светочки, Идиду Яковлевну, а у Светочки, оказывается, нет белого платья, - Олеся в удивлении развела руками. Как у пятилетней девочки может не быть белого платья или хотя бы нежно-нежно-голубого, она решительно не понимала. – Её папа дал ей платье, но оно… синее, - «синее» девочка прошептала, всё недоумение было написано на хорошеньком личике. Как же можно синее платье Снежной Королеве?!

- И чем тебя синее платье не устраивает? – виновник появился на кухне, держа в руках очень красивое, длинное, с юбкой в несколько слоёв, атласное, наверняка, безумно дорогое платье.

- Оно же синее! – в три возмущённых голоса вскрикнули Альбина, Светик и Олеся.

  Альбина смерила глазами Михаила Розенберга. Как можно заключать контракты на баснословные суммы и не понимать очевидных вещей?!

- Милый, не порть девочке праздник, сходи и купи платье, белое, - отчеканила Нелли Яковлевна.

- Девять вечера, вообще-то, - тряхнул синей тканью Миша. – Вам было необходимо это платье. Именно синее, а не красное, розовое или жёлтое. Я заказал, забрал, привёз, даже отпарил! Девять вечера, повторяю, все магазины закрыты.

  Михаил Розенберг выглядел одновременно растерянным, даже потерянным, и злым. На мгновение Альбине стало жалко мужчину. Только на мгновение, потому что почти рыдающая Светик занимала всё внимание блондинки.

- Слезами горю не поможешь, - Альбина присела рядом с кудряшкой. – Ты ведь танцуешь, у тебя должен быть гимнастический белый купальник.

- Есть, - кивнула Светик.

- Дождик с ёлки, вон ту гирлянду, с карниза, ножницы, белые нитки, иголку, старые ненужные платья, колготки, косынки, простынь, штора, что угодно, - отдавала команды Альбина, по-военному, чётко, а Михаил выполнял, под строгим взглядом Нелли Борисовны.

  Альбина ничего не понимала в выгодных контрактах, но приготовить салатик из ничего и сшить карнавальный костюм из ровно такого же «ничего» Альбина умела.

  К десяти вечера по квартире бегала счастливая Светик в развевающемся белом плаще из отслужившей своё скатерти, обшитой гирляндами и дождиком, юбка была из той же ткани. Получилось даже лучше, чем могла рассчитывать Альбина. Сшито наспех, как говорится на живульку, а много ли надо пятилетней девочке для счастья?

  В итоге Альбина перестала ощущать себя скованно и даже была довольна компанией. Олеся радовалась встрече с летними друзьями, Нелли Борисовна и Идида Яковлевна были приветливы, если бы ещё Михаил не мельтешил перед глазами, а лучше ушёл куда-нибудь, было бы и вовсе хорошо. Жаль, что нельзя его выставить, всё-таки он здесь живёт, и он пригласил.

  Цепкий взгляд Миши, кажется, не выпускал из вида Альбину. Он внимательно смотрел, пока она мастерила костюм Светику, до этого стоял в проёме кухонной двери и наблюдал за каждым движением Альбины, вызывая мурашки где-то в районе поясницы. Заставляя пылать щёки, ей и без того было не слишком-то уютно, ещё и разглядывал, будто видел в первый раз.

  Альбина вздохнула, убрала иголку с нитками в шкатулку, огляделась вокруг в поисках – куда поставить, решила, что правильней спросить, а не хозяйничать в чужом доме, и двинулась на кухню.

- Скажи, пожалуйста, где мне стелить нашим гостям? – Нелли Борисовна сверлила взглядом сына, приподнимая вопросительно брови. – Ты ведь не думаешь, что они отправятся домой ночью, пешком?!