Серебряные колокольчики - Андрей Красников

Мой день снова был расписан с шести утра до одиннадцати вечера. Подъем, стрельбы, завтрак, изучение новейших систем вооружений, тренировка, обед, тактика, диверсионное дело, рукопашный бой, ужин. Свободное время.

Меня радовало то, что курсы, которые съедали много моего времени на планете, теперь входили в обязательное обучение. Оставались занятия по получению специальности, которые я без проблем мог продолжить на линкоре, а также целых два свободных часа в день и полностью свободное воскресенье – никто не собирался учить меня полетам внутри линкора, болтающегося на орбите. Как сказал сержант в местном тренировочном центре, если мне удастся стать десантником, там «всей этой фигне» и так научат. Ну, научат – и хорошо.

Я долго думал, чем же занять остатки времени, а потом разозлился сам на себя и плюнул. Ничего со мной не случится, если я буду немного отдыхать. В крайнем случае, всегда можно пойти на беговую дорожку или в бассейн.

В общем, я в первый раз за много лет сознательно позволил себе небольшое послабление. Впрочем, у этого была и объективная сторона. На моем счету к этому времени оставалось немного меньше пяти тысяч кредитов. Спасибо поступившим наградным – две тысячи за медаль и сто кредитов за значок. Полгода мне предстоит просидеть без жалованья, а траты только на подписку на курс специального образования составят за это время тысячу двести кредитов. Вдобавок, через пять месяцев мне предстоят первые экзамены, которые тоже стоят денег. Вдобавок, на них полагалось идти в костюме, которого у меня, опять же, не было. Итого, полторы тысячи. Еще тысячи полторы я отвел себе на жизнь – немного больше двухсот кредитов в месяц, вполне нормально. Остается около двух тысяч, которые являются чем-то вроде неприкосновенного запаса. Так что у меня банально нет сейчас денег, чтобы куда-то еще записываться.

Успокоив себя этими рассуждениями, я окунулся в учебу.

Одноклассники зачем-то бросаются врассыпную. Кто-то – к флаеру, кто-то – к учителям, кто-то – подальше от пылающего неба.

Глупые.

Я чувствую, что от этого не убежать и не скрыться.

Где-то за горизонтом огненное покрывало падает на землю. Я не вижу этого, но чувствую всем нутром. Такое впечатление, что это знание передается мне вместе с легкой дрожью почвы под ногами.

Смотрю вниз, затем снова поднимаю глаза.

Вижу, как вспыхивает горизонт. Весь, целиком.

Покрывало продолжает падать на крохотный шарик планеты.

– Вставай, Новичок, тебе пора на дежурство. Будешь сторожить наши задницы.

– Иду уже, отвали.

Режим красной опасности за три года так и не был снят. Я успел отучиться в учебном центре на орбите, сдать тесты и получить распределение в семьдесят первую десантную часть. Успел даже сдать экзамены на специализацию и записаться на дополнительный полугодичный курс с преподавателями из Федерации.

А сопротивление на планете все продолжалось. Глупое, бессмысленное и жалкое, на мой взгляд. Хоть и здорово портящее нервы армии диктатуры. То какие-то неизвестные разнесут в клочья армейский грузовик. То появившиеся из ниоткуда повстанцы перестреляют солдатов, находящихся в увольнительной. То еще что-нибудь.

На мой взгляд, переход к тактике терроризма был глуп и бесперспективен, вдобавок он толкал захватчиков к тому, чего гражданам Содружества совсем не хотелось бы. Уже начали просачиваться слухи, что все бывшее население планеты будет переправлено на Корону-два, заниматься восстановлением планеты. И обратно можно будет вернуться только делом доказав свою ценность для государства.

Судя по всему, готовилась немыслимая по своим масштабам акция переселения. Самая благодатная с точки зрения климата планета из трех обитаемых должна была в итоге стать новым домом для победителей. Корона-два превращалась в своеобразный отстойник для неблагонадежных элементов, до тех пор, пока там не будет возрождена инфраструктура. После чего, полагаю, отстойник переместится на третью планету. И окончательным итогом войны станет то, что Коронное Содружество и диктатура Короны-три поменяются местами.

Мне даже страшно было представить, сколько ресурсов понадобится для подобной рокировки, но, полагаю, именно так все и будет.

Я залез в штурмовой костюм, попрыгал в нем и, убедившись, что все сидит, как надо, взял из шкафчика винтовку. Уже не трехсотая серия «Федерации», а пятисотая, которую я приобрел с год назад. Пришлось изрядно потратиться и расстаться со старым оружием, но это того стоило. Особенно с учетом того, что новая винтовка позволила мне занять место второго снайпера во взводе.

Теперь, кстати, армия больше не казалась мне примитивным механизмом, вытаскивающим деньги из солдат. Здесь у каждого всегда была свобода выбора. И те, кто, как я, тратился на вооружение и учебу, сразу же попадали в списки на столе у начальства. И на них потихоньку начинала капать благодать. Направления на бесплатные курсы повышения квалификации. Ускоренное продвижение по карьерной лестнице. Надбавки к зарплате. Работал на удивление эффективный механизм по выявлению нужных армии людей. Те, кто шел сюда просто заработать, получали свои деньги, тянули лямку, но их дела откладывались в сторону, как бесперспективные. Те же, кто хотел чего-то добиться, сталкивались одновременно и с сопротивлением системы и с ее же помощью. Примерно как я – потратил все, что имел, на оружие топового класса – и получил лычку снайпера, а вместе с ней и небольшую прибавку к жалованью. И страховку на оружие – в случае повреждения в результате военных действий мне выдадут уже не ширпотреб новобранца, а точно такую же модель.

В общем, система противовесов в действии.

Перед выходом из казармы я глянул в зеркало. Обучение в проекте и так дало мне много в физическом плане, а теперь сказывались и заложенные когда-то генные изменения, усиленные постоянными тренировками в десанте. В свои двадцать два я уже выглядел настоящим штурмовиком – высокий, широкоплечий, с развитой мускулатурой, но не перекачанный. И лицо у меня было соответствующее – не особо мирное, прямо скажем. Суховатое, с холодным взглядом серых глаз и время от времени проявляющейся недоброй улыбкой.

Наверное, то, что за последние годы мне пришлось расстрелять не один десяток своих бывших сограждан, наложило весомый отпечаток.

Отвернувшись от зеркала, я нахлобучил на голову шлем и отправился на пост. Идти было всего метров двести – до небольшого здания, где располагался пункт наблюдения.

Сейчас моя первая пехотная база вспоминалась с грустной улыбкой на лице. Двухметровый забор без колючей проволоки и датчиков слежения. Собранные на скорую руку конструкции. Солдаты, несущие дежурство на небольших башенках. Армия диктатуры тогда еще не воспринимала население планеты всерьез, за что и поплатилась. Теперь все было иначе. Глухой забор, по одну сторону от которого располагалось минное поле, а по другую – роботы-охранники, рассматривающие окрестности из-за стены. Беспилотники, держащие под контролем всю местность. Еще один защитный робот высшего уровня, притаившийся под землей и готовый в случае опасности установить вокруг себя безопасную зону с радиусом в километр. И постоянная связь с орбитой – на всякий случай.