Лирик против вермахта - Руслан Ряфатевич Агишев

ну марш отсюда! В крайнюю палату к лежачим! Здесь, чтобы духу твоего не было!

Константину тоже пришлось возвратиться в палату. Начальник госпиталя даже слушать ничего не хотел, всех гнал по своим местам. Грозил дополнительными уколами, а особенно шебутным обещал прописать клизму. Мол, если ум через голову не приходит, то нужно попробовать через задние ворота.

- Товарищи, а что это за малец? - в палате Симонов попытался разузнать про недавнего рассказчика. Карандаш и блокнот у него уже были наготове. - Имя, фамилия? Откуда?

Но ответа ни у кого не было. Почти все, кто был в палате, попали сюда с передовой вчера или сегодня. Совсем не до санитаров им было.

- Ты бы про ту рыженькую сестричку бы спросил. Я бы тебе все про нее рассказал, - ухмыльнулся боец из разведки с забинтованной головой. - Она страсть, как на Лису Патрикеевну из сказки похожа. Сама из Кирова, а училась в…

Симонов махнул на него рукой. Сестричка, конечно, хороша собой, но его сейчас больше интересовал тот странный паренек. Как же ему узнать о нем? Пойти к начальнику госпиталя не самая хорошая идея. Похоже, тот сейчас очень сильно зол на паренька.

Попробовал поговорить с медсестрами и санитарами, но тоже не добился особого эффекта. Одни отмалчивались, другие рассказывали самую малость. словом, разузнал лишь то, что парня зовут Михаилом Стариновым и направлен в госпиталь лично генералом Коневым. Вот такие дела.

Чтобы прояснить вопрос окончательно, Симонов все же решился дойти до начальника госпиталя. Ведь, тому точно было известно больше, чем подчиненным.

- И где он интересно? - Константин медленно прошелся по коридору, высматривая военврача. Обычно его монументальная фигура и не менее внушительны громыхающий голос заметны издалека. Сейчас же почему-то было тихо. Хотя… - Ух ты! Кто-то поет? Неужели, он?

Когда он дошел до самой дальней части госпиталя, то услышал негромкий мальчишечий голос, напевавший какую-то незнакомую песню:

- … Дернул люк, толкнул он люк,

Из последних сил, что было.

Скрежет стали, рваный звук,

И все в памяти застыло.

… А его тащил мед. брат

Из пылающей машины…

Боясь спугнуть, Симонов пошел на цыпочках. У полуприкрытой двери крайней палаты замер и осторожно заглянул внутрь.

- … Нет, не так, совсем не так, - набирал силу голос паренька, склонившегося на забинтованной мумией бойца.

- До последнего вздоха.

Умирая он шептал,

А за родину совсем не плохо.

За любимых, за живых, неплохо.

Молодой танкист-летеха…

Карандаш корреспондента молнией метался по странице блокнота, пытаясь ухватить все самое главное в этой картине. Резкими штрихами нарисовал часть стены и окна, высокую спинку кровати. После аккуратно вывел склонившуюся над кроватью фигуру.

- … Ох, маменьки, танкист-то наш ожил! А мы думали уже все… отмучался, сердешный, - за плечом Симонова неожиданно охнула медсестра, заставляя его вздрогнуть. Похоже, лейтенанту до этого совсем худо было. - Смотрите, смотрите! Подпевает…

А лежавший на кровати раненный крепко схватил парня за руку и пел вместе с ним. И слова незнакомой, но проникновенной грустной, песни звучали все громче и громче, заставляя у них всех остро сжиматься сердце.

Только допеть до конца им не дали. Словно дежавю какое-то. Опять где-то в коридоре загрохотал начальственный бас, от которого все вокруг «прыснули», как мыши от кота. Вновь из-за поворота появилась недовольная фигура начальника госпиталя, взглядом метавшего гром и молнии.

- … Ну, сколько можно?! - мальчишка, словно нашкодивший домашний кутенок опустил голову и с виноватым видом побрел за военврачом. - Я же сказал тебе, сидеть как мышь под веником?! Хватит! Живо за мной!

Корреспондент так и продолжал стоять, как столб, провожая их взглядом. Когда же опомнился, то ему уже было не до них. Прямо перед ним тянулся плотный сержант:

- Товарищ интендант второго ранга, Вас товарищ генерал срочно к себе требует.

Раздосадованный Симонов еще мгновение глядел в сторону поворота, не появится ли снова тот паренек. Тщетно. Оттуда появлялись лишь санитары с носилками и медсестры, суетившиеся рядом.

- Пошли, - махнул он рукой. Генерал, как и любое начальство, ждать не будет.

До штаба девятнадцатой армии, которая обороняла Витебск, было рукой подать. Если дворами и на машине, то можно было за десять - пятнадцать минут добраться.

- Здесь срежем, а то там сильно немцы шалят, - водитель на перекрестке свернул в узкий переулок. Легковая машина еле-еле втиснулась между двухэтажными каменными дворами. - Из артиллерии содят и содят. Как говорится, тише едешь, дальше будешь, - нажал на газ, бросая автомобиль вперед. - Проскочим!

Только не проскочили. Случайный немецкий снаряд рванул на их пути, обрушив часть дома прямо на машину. К счастью, никто не пострадал. Чуть поцарапало, да немного контузило. Оттого и добирались до места почти полтора часа.

В штабе, расположенном в бывшем купеческом особняке, царило нервное оживление. Несмотря на непрекращающийся обстрел по всему двору сновали бойцы с мешками песка, патронными и снарядными ящиками. В оконных проемах ставили пулеметы, сразу же намечая секторы обстрела. Здание явно готовилось к обороне. Толстые кирпичные стены узкие конные проемы делали из него прекрасный укрепленный пункт.

- Товарищ Симонов?! Где вас только черти носят! - недовольно вскрикнул генерал, едва только завидел корреспондента. Без фуражки, с блестящей от пота лысиной, он резко махнул рукой в его сторону. - Под обстрел попали? Все целы? Хорошо. Заходите быстрее. Твари, уже минометами бьют…

Константин вжал голову в плечи, заслышав очередной воюющий звук. Раз до штаба долетали мины, значит, дело совсем плохо. Именно это, к сожалению, подтвердил и генерал:

- Обложили, суки, - кивнул он на карту, разложенную на столе. - Пришел приказ оставить город. Я уже распорядился начать эвакуацию госпиталя… Константин Михайлович, вы тоже собирайтесь. Никаких «НО», я сказал! - тут же Конев отмел любые возражения. - По машине я уже дал команду. Вас добросят до Ольшанки. Там переберетесь по мосту до поста охраны. Вот приказ, по которому вам дадут сопровождающего…

- Вам?! - не понял Симонов. Про каких еще «Вам» говорил генерал? Разве с ним еще кто-то поедете? - Со мной еще кто-то будет.

Конев развел руками. Мол, в этом бедламе совсем позабыл.

- Заберете с собой одного пионера, - проговорил генерал с непонятной усмешкой. - Только внимательно за ним присматривайте, а то он больно … шустрый. Мишка, выходи!

В этот момент из соседней комнаты вышел… тот самый парнишка, которого все это время и разыскивал Константин Симонов. Вот