Дойти и рассказать - Сергей Владимирович Анисимов

Примерно в середине августа появились вши, и вывести их золой, заменяющей мыло, не удалось. Бо́льшая часть одежды превратилась к этому времени в рванину, и почти все постепенно начали переходить на местную форму одежды – бесформенные штаны и рубахи коричневого, чёрного или серого цветов. Когда похолодало, несколько человек начали носить как рабочую одежду свои строевки, нашивки с которых постепенно ободрали на сувениры местные пацаны, вскоре их примеру последовали почти все остальные. Единственное, до чего додумался Николай, это вывернуть блекло-зелёную куртку наизнанку, швами наружу. Во-первых, это скрывало яркие пятна невиданной в здешних местах эмблематики от лишнего внимания, а во-вторых, торчащими нитками и подрубленными загибами придавало одежде непритязательный вид. Кое-кто, когда он это сделал, поинтересовался причинами. Ответы Николая отличались в зависимости от личности спрашивавшего, и это привело к тому, что в вывернутых строевках начали работать ещё трое – Игорь, Шалва и Шура.

Одним из немногих отступлений от рутины стал приход в селение довольно крупной группы военных. В отличие от вооруженных и даже расхаживающих в камуфляже мужчин-местных жителей, приехавшие на двух КАМАЗах и «Ниве» люди производили впечатление почти настоящей воинской части – с явным понятием о дисциплине, достаточно однородным вооружением и общим налётом «кадровости». К местным «Рэмбам», вроде Хамида и остальных, они относились с фамильярностью, переходящей в явное помыкание, выражавшееся в частой отдаче команд вроде «пойди-принеси». Примерно таким же оказался стиль общения верхушки прибывшей группы и с Усамом, который постоянно мельтешил вокруг, отдавая своим людям какие-то неслышные за расстоянием распоряжения. Николай с Игорем разравнивали керамзитную подушку под будущий пол второго этажа строящегося почти в центре села дома и, присев у оконного проёма, видели всё с самого начала. В кузовах крытых дырявым серым брезентом КАМАЗов находилось человек тридцать, ещё несколько сидели в кабинах и в «Ниве», остановившейся посреди улицы самой первой. Николай попытался сосчитать прибывших, но точную цифру определить так и не смог – они все выглядели одинаково, а замереть на одном месте или, скажем, построиться в шеренгу им в голову не пришло.

– Смотри, – шепнул Игорь.

Из концевого КАМАЗа начали вытаскивать широкие и плоские зелёные ящики, сразу же переносимые в тень, к дальней от них стороне улицы.

– Оружие?

– Скорее всего…

Чтобы не привлечь к себе лишнего взгляда, они присели за высоким подоконником на корточки, внимательно следя за происходящим внизу. Наличие бинокля и пулемёта превратило бы эту сцену в пародию на кино «про разведчиков» – но ни того, ни другого, разумеется, не было. Имелись две совковые лопаты, которые на «масатоп» походили слабо.

Зато у деловито расхаживающих боевиков явно имелось многое. По крайней мере четверо носили за спинами гроздья гранатомётов или другое тяжёлое оружие, остальные – нормальные «Калашниковы». Николай отметил, что оружие, явно тяжёлое и неудобное, им даже не пришло в голову оставить в машинах – каждый имел его под рукой. Командиров удавалось отличить только по манере держаться и разговаривать, но каждый раз они тут же опять сливались с остальными. Единственным исключением был высокого роста, очень крепко сложенный бородач, с небрежной лёгкостью таскавший за спиной на одном плече ручной пулемёт, а на другом – какую-то короткую трубу, похожую на инженерский тубус. В отличие от большинства других, он не носил на голове зелёной повязки. Её заменял косой, защитного цвета берет с невнятной кокардой спереди.

Увлёкшись наблюдением, они слишком поздно обратили внимание на шаги поднимающегося человека, и только когда за спиной хрустнули керамзитные гранулы, Николай и Игорь вскочили на ноги, ухватившись за лопаты.

– Бездельничаете, дети шакала!? Я застрелю вас сейчас обоих!

Анзор выглядел достаточно зло и решительно, но слова его почему-то не казались слишком серьёзными. Не застрелит.

– А ну, быстро, вон на улицу!

Они зачем-то взяли лопаты с собой, но охранник заставил бросить их и почти бегом погнал ребят вниз, а потом к дороге. На выходе он задержался, пропустив пленников вперёд, и Николай подумал, что это, наверное, первый за всё время случай, когда Анзор, с автоматом не в руках, а висящим за спиной, позволяет кому-то из русских приблизиться к себе на расстояние прямого удара. На улице, впрочем, ходили и стояли полтора взвода бойцов, и предпринимать что-либо серьёзное в такой ситуации было бы глупостью.

– You'd better watch out, buddy. They gonna need something. Just watch out.[5]

Николай успел сказать лишь несколько слов, прежде чем Анзор подтолкнул его в спину, и они остановились перед несколькими стоящими чуть в стороне боевиками. Рот он закрыл вовремя. Чеченцы прервали свой разговор и уставились на них так, будто вообще впервые видели русских. Несколько секунд все молчали. Потом один из приезжих небрежно махнул рукой, произнеся расслабленным голосом короткую гортанную фразу, и Анзор прикладом влепил Николаю между лопаток. Ударом того швырнуло вперёд, и он едва удержался на ногах, выбросив руки перед собой. Рядом мотнуло тоже удержавшего равновесие Игоря, и только после этого охранник соизволил перейти на язык, хотя бы поверхностно затрагивающий вторую сигнальную систему, то есть на перемежающиеся матом команды идти туда-то и делать то-то. Чем они и стали заниматься, почти до конца дня. Погрузка и разгрузка. Постепенно к центру села стянулись ещё несколько человек из бывшей бригады бетонщиков, подгоняемые своими конвоирами, да и некоторые местные, не гнушаясь работой, впряглись в переноску мешков, ящиков и коробок. Не слишком организованный поначалу труд достаточно быстро приобрёл направленность. Насколько понял Николай, хорошо обмундированная команда собиралась воевать, и, согласно принципам, установленным ещё во времена викингов, возлагала на остающихся в тылу задачу обеспечения бойцов продовольствием. Оружие у них было своё. Самое интересное, что часть ящиков с «лишним» оружием явно оставалось в селе – то ли как плата за многочисленные мешки с картошкой, кукурузной мукой и прочим, то ли как запас на будущее. Забавненько… Ни на один такой ящик посмотреть вблизи не удалось, но они были явно фабричного вида и оставляли впечатление «настоящести». Внутри явно было что-то полезное.

Шатаясь под тяжестью пятидесятикилограммового мешка с сахаром, Николай, пользуясь согнутой позой, попытался прочитать маркировку на одном из таких ящиков, поставленном на землю остановившимся передохнуть вооруженным мужиком – но тот, видимо о чём-то догадавшись, злобно прикрикнул. Пришлось пройти дальше, не приостановившись и стараясь даже не глядеть в его сторону. Не дай бог глазами встретиться.

Несмотря на это, за несколько часов работы у всех появилось немало возможностей как следует рассмотреть прибывшую в село команду. Стараясь всё же не особо сверкать взглядом, а побольше смотреть в