Пришелец - Фёдор Быханов

— Он так кричал, Дэйв! Так кричал! — в голосе Саймона чувствовалось с трудом сдерживаемое рыдание.

Затем исповедь переросла в вопль самого настоящего отчаяния:

— Спасите нас. Долбите же стену, наконец!

Этой проблемой уже, как было сказано Корфом, занимались не первый час. И всё же троица с «Каравеллы» не могла оставаться в стороне от участия в спасательных работах.

— Где вы? Как долго продержитесь? — тут же принял за всех троих решение американец. — Говори мне напрямик.

Саймон отозвался тут же. Тем самым давая понять, что ему совсем не безразличен срок вызволения их из беды спасателями:

— В препараторской, — послышалось из телефонной трубки. — Она рядом с лабораторией, оснащенной аппаратом радиоактивного излучения, откуда нас вытеснила губительная пена.

Затем снова перешёл к деталям.

— Этой дряни, кажется, только кафель не по вкусу, — заявил он в телефонную трубку. — А тут им все выложено.

Наблюдательность и опыт исследователя не подвёл дотошного швейцарца. Подарил ему последнюю надежду:

— Должны продержаться.

Однако тут голос, почти окончательно впавшего в отчаяние, Ларсгартена прервал какой-то шум. И крик с мольбой о помощи возобновился.

— У нас новость — свет погас, заявил виновник беды, обрушившейся на всех, кто был с ним рядом. — Наверное, это проклятое желе до самого электрического кабеля добралось.

Звук оборвался на самой высокой ноте…

— И до телефонного тоже, — Дэйв аккуратно положил навсегда замолчавшую трубку на стальные рожки аппарата.

Дальше он действовал так, будто не герр Корф, а именно он руководит спасательной операцией.

— Скажите кто-нибудь — есть в этом бардаке хоть какой-либо план внутренних коммуникаций? — требовательно спросил он. — Схема подвалов, вентиляционной шахты, наконец?

— Вряд ли, — раздалось в ответ. — На всем был указан гриф «совершенно секретно».

Помощь, все же не заставила себя долго ждать.

— Я тут знаю одного, он, как раз коммуникациями и занимался, — сразу понял намерения Дэйва Колби шеф службы безопасности, охотно передавший чужаку свои полномочия. — И живет тут недалеко.

Затем голосом, набравшим прежний стальной оттенок начальника, герр Корф подвёл черту:

— Сейчас специалиста сюда доставят.

Так же быстро, как и входил сюда вместе с чужаками, он покинул служебное помещение, некогда занимаемое привратниками, оставив марсианскую команду наедине со своими мыслями.

Невысокий тщедушный паренек, приведенный охраной через полчаса, и оказался тем самым знатоком секретного подвала.

— Он в курсе всех событий, — кивнул Гюнтер Корф. — Задавайте вопросы.

— Всего один: как попасть в, так называемую, препараторскую? — обратился Колби. — И, кстати, кого там ваши алхимики заодно препарировали?

— А это к делу не относится, — отсек его нескромный интерес от канвы спасательной операции герр Корф.

— Я-то, конечно, не вдаюсь в ваши секреты, только вот думаю: еще с каких мест и кого доставляли вы в свои подвалы.

— Ладно, хватит ёрничать, — оборвал его разглогольстования начальник службы безопасности. — Давай поясняй все, что нужно.

Для убедительности того, что не следует совать свой нос туда, куда не велят, чиновник дал волю рукам.

Оставив выпад астронавта в свой адрес без ответа, Корф с силой тряхнул за рукав сотрудника концерна:

— Отвечай на вопросы со всеми подробностями!

— Пути вниз, к лаборатории и препараторской целых два — по лестнице или на лифте, — оживился тот. — Всего девять этажей, а на шестом и находится это помещение.

— Открыл Америку, — хмыкнул Сергей, — Ты лучше скажи, как еще туда можно добраться?

— Никак, — простодушно развел руками специалист по коммуникациям. — Иного пути нет.

Но так просто от него не отстали.

Бывший второй пилот космического экипажа, а ныне командир гражданского воздушного судна наглядно продемонстрировал своё умение вести и следственные действия:

— Я имею в виду — воздуховоды, трубы какие-нибудь.

Сантехник оживился:

— Да.

Он затараторил так быстро, как только успевал следовать за своими мыслями.

— Есть вентиляционная шахта, — услышали спасатели. — Достаточно широкая для того, чтобы мог пройти человек.

И внезапно запнулся на последнем слове:

— Но ведь там высота в девять этажей, только наоборот, идут не вверх, а вниз….

— Пойдет, — прервал его американец. — Девять, так девять, главное, иметь схему движения.

Дальше Дэйву нельзя было отказать и в организационной сметке.

Пока шли к бетонному флигелю в дальнем конце тюремного двора, откуда начиналась вентиляционная шахта, он попросил Корфа дал команду на то, чтобы им троим принести защитные комбинезоны, респираторы, прочную веревку.

Часть востребованного имущества нашлась, но не всё. О верёвке, необходимой для спуска в шахту прежде никто прежде е думал.

— Подобной длины у нас нет, — извинился герр Корф за столь вопиющую непредусмотрительность.

Прощение он получил. А вместе с ним и новую просьбу:

— Тогда что-нибудь в этом роде.

Тем временем идеи уже били ключом.

— Хотя бы вот, — Дэйв поднял с земли конец длинного сварочного кабеля, ведущего от генератора вглубь здания, где раньше работали сваркой спасатели, вызволяя из-под обломков камер последних, забытых было там арестантов.

Теперь ответ удовлетворил всех заинтересованных лиц.

— Такого добра навалом, — с явным облегчением заявил руководитель спасательных работ. — Да и не нужен он нам больше.

Ясность в то, что он имел в виду, внесли спасатели, наряду с костюмами глубокой химической защиты, доставившие к ним и несколько, достаточно мощных мобильных плазменных резаков, тем не менее, успешно и производительно работающих от переносных батарей.

Теперь всё что нужно имелось в наличии. Оставалось применить снаряжение так, чтобы спасти людей, оказавшихся в подземной ловушке. Хотя на самом деле, эта часть задуманной операции внушала больше сомнений, чем уверенности в благополучном завершении мероприятия.

Зияющий провал, обрамленный краями только что сбитой металлической трубы воздуховода, пахнул на них смердящим холодом.

— Эта напасть еще и морозит все, как в холодильнике! — удивился Ямото, скинув прежний гражданский прикид и натягивая на себя спецовку.

В том числе шерстяное нательное бельё. А поверх него — прорезиненное облачение, внизу переходящее в тупоносые литые бахилы с ребристыми подошвами.