Расплата за ложь - Михаил Черненок

— Офис — это контора по-нашему. Организация как называется?

Купчик пожал плечами:

— Мне подумалось, что это и есть название организации. Ну, в общем, если я правильно понял внука, работает он киноимператором. Или опять не так?..

— Кинооператором.

— Вот-вот! Хвастался, будто каждый вечер на банкетах да свадьбах кино снимает по заказу празднующих. Деньги зашибает бешеные. К слову сказать, меня заснял за гармошкой с песнями, за столом с бутылкой, во дворе, в огороде. Полпленки потратил, а другую половину — на Ритку. Кассету мне подарил. Я у соседок через телевизорную приставку полный час ее смотрел. Забавно, как артист, выступаю. Ритке тоже понравилось. Продай, мол, и точка! Сначала три тысячи предлагала, потом — пять. Не продал. Это для меня память до конца жизни.

Голубев заинтересовался «кином» и попросил старика одолжить видеопленку хотя бы на денек, чтобы посмотреть дома. Купчик принес кассету. Со словами «только гляди, не замыль» вручил ее Славе, чуть помялся и сказал:

— А к тебе, Дмитрич, будет встречная просьба. Водительские права гаишник у меня отнял. Не поможешь ли их вернуть?

— Когда, где, за что? — быстро спросил Слава.

— На прошлой неделе внука на электричку провожал. Приехали с ним в «Запорожце» к вокзалу и остановились на площадке, где испокон веку все автобусы и легковые останавливаются. Там ГАИ по непонятной прихоти недавно повесила знак «Стоянка запрещена», но на него никто не обращает внимания. Вот и я так же поступил. До отправления поезда еще пятнадцать минут. Сидим в машине, калякаем. Вдруг красная «дразнилка» подкатывает. Вылазит красивый молодой мужик с усами, показывает мне гаишные корочки. Я и фамилию не успел прочитать, а он уже требует предъявить права. Мне, дураку, надо бы волынку потянуть, а я, чудак, как ни в чем ни бывало подал ему документы. Он показывает на запрещающий знак и, дескать, выкладывай, дедок, за нарушение Правил пять тысяч штрафу. Я ему — кукиш: «Накось, выкуси!». Он посуровел: «Не хочешь платить пять, в ГАИ пятьдесят заплатишь». И права мои — к себе в карман. Глазом не успел моргнуть — гаишник усвистел в неизвестном направлении. Внук расстроился: «Зачем отдал права? От гаишника пивом пахнет. Надо было шум поднять — он бы смылся, как нашкодивший котенок»… — Купчик сокрушенно вздохнул. — Ну, близок локоть, да не укусишь. Проводил внука и прямиком к начальнику ГАИ. Тот, запурханный, с каким-то дорожным происшествием разбирался. Говорит, зайди завтра. Прихожу. Там опять суета. И вот уже неделю не могу документов найти.

— Ладно, займусь этим делом, — пообещал Слава. — Больше того «гаишника» не встречал?

— Нет, ни до, ни после моей промашки не видел. Он, наверное, из новосибирских. Те, орлы, часто к нам залетают шороху навести. Местных ребят из ГАИ, считай, всех в лицо знаю, а этот, точно, залетный.

— Не рэкетир?

— Замашки рэкетирские, а внешностью интеллигентный. Одежка гражданская. Серый костюм нарядный. Волосы короткие, но не как у молодежных балбесов. Волнистые, русые. А усики черненькие, будто подкрашены. Одним словом, красавец.

— Номер его машины не запомнил?

— Ошарашен был. В голову даже не стукнуло. Старый разведчик, а так вот, позорно, обмарался… — Купчик смущенно опустил глаза и вдруг, словно вспомнил: — К слову сказать, когда кино про меня до конца просмотришь, погляди дальше и про Ритку Календину. Там есть момент, когда она на дороге к пляжу у старого моста чего-то сказала водителю остановившейся машины. Точно на такой «дразнилке» гаишник был. Кажись, и к «Марианне» на такой же сегодня подлетали.

— Спасибо, Карпыч, за подсказку. Непременно посмотрю тот момент, — ответил Слава.

От Купчика Голубев ушел с непреодолимым желанием поскорее прокрутить видеопленку и хотя бы приблизительно узнать модель автомашины, подъезжавшей с налетчиками к «Марианне». На дверях магазина висел замок. Оперативная группа уже завершила осмотр места происшествия и отбыла восвояси. Слава хотел было остановить первую же попутку, чтобы не идти пешком до милиции, но, быстро передумав, решил заглянуть к участковому Кухнину. Длительное отсутствие Кухнина и его внешняя схожесть с одним из участников разбойного нападения серьезно настораживали.

Жил участковый недалеко от ограбленного магазина в собственном доме под шиферной крышей. Рядом с огороженным штакетником домом — хозяйственная постройка, металлическая коробка гаража, дощатая летняя кухня и срубленная из осиновых бревен небольшая банька. В ограде, сразу у ворот, стоял обляпанный грязью мотороллер с копной зеленой травы в квадратном кузове. Двери веранды и дома были распахнуты настежь.

Похожий на цыгана с могучими плечами Анатолий Кухнин в одних плавках сидел за столом и прямо из большой сковороды торопливо ел жареную картошку с крольчатиной. Под стать ему, такая же рослая, но в отличие от мужа белокурая жена стирала в эмалированном тазу милицейскую рубаху. Хмуро ответив на приветствие Голубева, участковый, не отрывая взгляда от сковороды, с явно напускным равнодушием пробурчал:

— Что там, в «Марианне», стряслось?

Голубев сел напротив. Вместо ответа спросил:

— Почему в рабочее время неизвестно где мотаешься?

— Ольга ведь русским языком сказала твоему гонцу, что уехал за травой кроликам. Жрут, проглоты, не успеваю подбрасывать. Решил вот перекусить на скорую руку да бежать к магазину.

— Там уже нечего делать.

Видимо, привлеченные разговором в дверях соседней комнаты разом выстроились четверо черноголовых мальчуганов один другого меньше. Все в одинаковых белых маечках и красных шортиках. Самый маленький, лукаво присматриваясь к отцу, вдруг спросил:

— Ты пошему без штанов? Ушшался?

— Гавр-р-рош! — строго рыкнул на него Кухнин. — Возьму ремень — сам уссышься!

— Анатолий! — одернула жена. — Разве можно так говорить с детьми?..

— А чего он, сопляк, подначивает, — раздраженно отмахнулся участковый и исподлобья глянул на Голубева. — Под грозу попал, вымок до нитки.

Слава перехватил ускользающий взгляд:

— Долго ездил. За тридевять земель уезжал?

— Каких тридевять… Сразу за окраиной, у лесопосадки, косил. Рассчитывал через полчаса вернуться, но «Муравья» не мог завести. Аккумулятор скис. Пока возился — гроза шарахнула, проселочная дорога раскисла. Пришлось подсобную тягу привлекать, чтобы на трассу вытащили.

— Кровь, что ли, у тебя на рубахе, — внезапно сказала жена. — Никак не могу отстирать.

Участковый удивленно посмотрел на нее:

— Откуда взяться крови?

— Ну, а что тогда?.. Не отстирывается, хоть плачь.

Кухнин уставился в сковороду. Будто с замедленным опозданием вспомнил:

— Может, и кровь. Я ж в этой рубахе вчера кролика свежевал. Ты бы, Ольга, вышла во двор и выводок с собой увела, пока мы с опером по службе поговорим.