Практика - Наталья Самсонова

Уже оказавшись в нашей мини-лаборатории, Жад судорожно сглотнул — набор инструментов поражал, а от портрета веяло могильной жутью.

— Это тот самый, проклятый портрет с галереи? Ох и радовались мы, когда он исчез.

Я прикусила губу — значит, о портрете знали все, но никто не его не трогал. Отчего? Надеюсь, мы не слишком вляпаемся из-за этого. В то, что все пройдет гладко, я уже не верю.

Императрица действовала мне на нервы — каждый раз, когда стражник поворачивался к картине спиной, дымка рассеивалась, и Диамин подмигивала или потягивалась. Или посылала воздушные поцелуи. Казалось, что женщина вот-вот шагнет на пол, настолько живой она выглядела.

Когда Жад ушел, я шумно выдохнула и покачала головой. А Диамин, сложив руки на груди, по-кошачьи фыркнула. После чего вышагнула из портрета, оставив на холсте свою бледную копию.

— А теперь, глупые дети, сядьте и послушайте старого, умного, мертвого оборотня, — властно произнесла Диамин.

И мы сели — кто где стоял, тот там и сел.

— Ни в коем случае нельзя проводить такие алхимические ритуалы вблизи некромантов! — Она гневно воздела руки. — А если бы я не вошла в разум? Если бы я не была оборотнем — вы были бы уже выпиты, как и полдворца. В том числе и ваш император-неудачник.

— Я не знал, — вздохнул Верен, — об этом нигде не упоминается.

— Разумеется, некромантия долгое время была запретной.

Диамин устроилась в кресле, и я с облегчением отметила, что обивка не продавилась. Мертвая императрица поймала мой взгляд и криво усмехнулась:

— Да, я согласна на сделку.

— Вы бы дали пару советов его высочеству? Он вам тоже внук... — робко попросила я и добавила:

— Или подскажите, где свежими человеческими косточками разжиться можно.

— Насколько свежими? — спокойно уточнила Диамин.

А я поняла, что как-то особенно мы этот момент с Кигнусом не оговорили.

— Я завтра скажу — посчитаю, обдумаю.

— Как скажешь, так и найдем. Тут пару месяцев назад в стене особо приставучего кавалера закатали, — тут Диамин фыркнула. — Кстати, мода действительно сильно изменилась. Недавно одна девица другую в алькове по темени приложила, юбки задрала и порты сняла. Отвратное зрелище.

— Вы были бесплотным духом? — робко спросила Кариса.

— Бесплотным и слабым, — вздохнула Диамин. — И ведь я слышала о герцогине Данкварт, но проклятый туман в сознании мешал понять, что это говорят о моей дочери.

— Как вы умерли? — спросил вдруг Вьюга.

— Мою дочь отравили, — императрица пожала плечами, — у меня не было выбора. Дочь была моей единственной радостью, пусть и рожденная от нелюбимого мужчины, она пошла в меня, в отличие от сына. И допустить ее смерть, а ради чего? Ради того, чтобы остаться рядом со лжецом? Я перетянула яд на себя и умерла спокойной. Я знала, что Армин справится.

— Спасибо, — поблагодарил Вьюга.

— Не за что, — улыбнулась Диамин и вдруг удивленно произнесла, — надо же, а я и правда чувствую себя лучше.

В этот же момент я вспомнила параграф, касающийся правил общения с духами: обязательно уважить мертвеца, спросить, как он умер. Ведь это самое важное событие в жизни-смерти загробного гостя.

Клятву составляли долго и составили только с шестого раза — ехидная императрица пять раз забраковала и только в шестой согласилась.

— Я не хочу, чтобы вы, вернувшие мне разум, поплатились за свою глупость и безответственность. Сыгравшие мне на пользу, но все же. Не все духи так милы и добры, как я. — Диамин поправила призрачный локон и улыбнулась.

— Идиллия, — промурлыкал от дверей мастер.

Я резко обернулась и постаралась принять независимый вид.

— Как мне кажется, у вас слишком много свободного времени?

— Ты — мой внук? — дрогнувшим голосом спросила Диамин, и Роуэн склонился в поклоне:

— Да, миледи. И мне крайне любопытно узнать, отчего у меня и вашего, фон Тарн, деда пробудить портрет не получилось? Леди Диамин, позвольте пригласить вас для приватной беседы? Матушка, узнав о вашем пробуждении, присылает вестника каждую неделю, ждет возможности перемолвиться хоть словечком. Вот только на территорию дворца ей вход воспрещен.

— Кто посмел? — грозно вопросила Диамин.

— Она сама в сердцах произнесла, что ноги ее в этом рассаднике тли не будет до тех пор, пока последний представитель Совета Лордов не отправится под землю, червей кормить, — хмыкнул мастер. — Очень уж довели тогда матушку, я ее в такой ярости никогда не видел, ни до, ни после.

Призрачная дама грациозно поднялась с кресла, расправила складки юбки и приняла руку мастера Данкварта. Он же окинул нас внимательным взглядом и коротко произнес:

— Поговорим позже. Рысь, господин ни-Сэй, вас ожидают в малой чайной гостиной. Знакомство с остальными претендентками на руку и трон его высочества.

— И почему это твоя любимая участвует в таком непотребстве, внук? — гневно спросила Диамин.

Закрывшаяся дверь отрезала ответ мастера, но Кариса, чутко прислушавшись, усмехнулась:

— Ну, не только нам мозг вынесут. Так, вы двое идите, а мы втроем картину подкрасим, а то она блеклая. Вер-вер, у тебя же были где-то краски, а тонкие кисти я свои отдам.

— Только будьте аккуратны.

— Ой, что может быть проще? Просто сверху подмажем чуток и все, — отмахнулась волчица. — Идите к этим полуночникам. И, Рысь, ты переодеться не хочешь?

— Много чести, — фыркнула я.

До гостиной, если верить Лию, идти было минут пятнадцать. По узким коридорам и широким галереям.

— Ненавязчивая демонстрация, — проворчал эльф. — Ты поняла, да? «Девица девицу по темени приложила» — вполне вероятно, это она говорила о том, из-за чего меня чуть не растерзали.

— Месть? Зависть? Заметание следов? Жертва знала, или видела, или участвовала в том, о чем никто не должен знать? — азартно включилась я.

— Или шантажировала кого-то, — кивнул эльф. — Все упирается в один вопрос — будут ли еще жертвы. Если да — искать надо среди тех, кто знал обеих. И знал хорошо, а это существенно сузит поиски.

Подойдя к дверям гостиной, эльф шепнул мне, что я в любом случае умнее всех, и толкнул дверь. Фурор мы если и произвели, то небольшой — все девицы сидели по одной. В полной тишине, как заведенные, они в одном ритме подносили чашечки ко рту, обозначали крошечные глотки и ставили оные чашечки на блюдечки. У меня задергался глаз, а Лий приглушенно заржал.

С общего стола мы поставили на поднос булочки, чашки, чайник, а я еще прихватила яблоко. Жаль, что эльф не успел меня предупредить, что оно восковое. Под сдавленные смешки «потенциальных принцесс» я отплевалась от вязкой гадости и посетовала, что дворец экономит на фруктах. Видать, хотят, чтобы мы стали толстыми и некрасивыми — булки до добра не доведут.