Неверная - Кира Романовская

её собственная тупая идея, похоже. Можно у неё спросить как-то? Где она?

— Пропала. Летела в Германию. Не долетела.

— Сдохла, значит, за идею свою. Идейная, блять. — сделала логичный вывод Артемида. — Дина не понимала, почему вы его оставили у себя, а не отдали отцу. А может надеялась, что ты с отцом схлестнешься не на жизнь, а на смерть? Боялась она его очень, каждый день ждала, что дверь откроется, войдёт Юра и кокнет её за то, что сына скрыла. Уж он бы докопался, что Иры никакой знать не знал, и никого она не рожала никогда.

— А может Дина тебя боялась? Ты же у нас специалист по избавлению от ублюдков.

— Если ты мне намекаешь на мальчика, что умер вместе с матерью в аварии, то зря ты на меня пеняешь. — покачала почти седой головой Ковалевская. — Ты маленький был, когда бабка твоя с дедом померли один за одним. Но до твоего рождения они привели меня как-то в морг и показали два тела — мать и сын. И там мне чётко объяснили, что ублюдков Ковалевские не потерпят в своей семье и даже вне ее, и строго мне наказали, чтобы я лучше следила за мужем, не позволяя его подстилкам беременеть. Да, сына, ты всё правильно ты понимаешь, они убрали ненужного наследника, а я водила любовниц твоего отца на аборт, прямо за ручку. А кто мне их подкидывал, чтобы я по-тихому, по-семейному, эти вопросы решала? Правильно, твой отец… В последние годы я от этой обязанности отказалась, понадеялась, что последние его живчики от химии сдохли. Зря…

— Я ненавижу своих родственников… — выдохнул Влад. — У нас хоть один мужик с фамилией Ковалевский, не конченный дегенерат, есть?

— Ты вот ничего получился, дети у тебя хорошие. Сёстры, кстати, тоже неплохие, тупенькие, но не злые, внуки у меня тоже вроде пока нормальные. — задумчиво прибирала все возможные варианты Артемида. — Луизу отец замуж выдает, в третий раз, свадьба через три дня. Впервые твоего отца за четыре года увижу. Мы ведь последнее время не общались, только он звонил иногда. На тебя вот жаловался, что вы подрались. Ну, и правильно, ты ему рожу то начистил.

— И ты всё равно меня отчитала. — напомнил ей сын.

— По привычке. — пожала плечами она. — Старую собаку новым трюкам не научишь, а я она и есть. Сейчас вот только ошейник давить начал, задыхаюсь, и задница на палку уже не реагирует. Живого места не осталось видать, всё атрофировалось под сраку лет.

Влад усмехнулся и покачал головой, этот разговор с родной матерью был самым искренними за всю его жизнь, пусть и грязным, после которого хотелось помыться и забыть, что он вообще был.

— Дина никогда не казалась мне умной, но она была предана, а преданность это то, что больше всего ценится в семье Ковалевских… Поэтому она мне нравилась… Я ошиблась в ней, а она ошиблась в тебе, думая, что ты её спасёшь от него. Ей надо было прийти ко мне и признаться. Юре любовницы становились сразу неинтересны, если я о них узнавала, может поэтому он за неё так держался?

— А может он больной псих и ему нравится издеваться над женщинами? — предположил Влад.

— Знаешь, как заканчивают свою жизнь все диктаторы? — неожиданно задала совсем уж странный вопрос мама.

— На виселице?

— Они устраивают бессмысленные акты насилия, когда чувствуют, что смерть придет и за ними тоже, исключений ведь она не делает… К нему уже стучится в дверь… — горько усмехнулась захмелевшая мать. — Они утаскивают с собой как можно больше народа, чтобы напоследок почувствовать свою власть.

— Эти женщины недавно… Он их за компанию с Морозовой убил? Он ведь её себе в любовницы хотел?

— Я так не думаю, ей просто не повезло… — покачала головой мать. — Заодно и Северу насолил, но целью были именно родимовские шлюхи.

— А их то за что?

— Калдыр, когда ещё жив был, сболтнул мне как-то, что Юра снял эту всю тусовку Родимовых на прошлый Новый год, вернее, их женскую часть, и устроил себе оргию с стиле Древнего Рима. Что-то там произошло, я думаю, и вот пришла расплата… Кто знает, что у этого Кощея на уме? Только он сам.

Влад раздумывал всего пару минут, прежде предположить свою догадку.

— Филин как-то оборонил, что отец пропал куда-то летом, сразу после того как Калдыра грохнул. Он предполагал, что у него рецидив и он лечится в Германии. Одна из женщин свингеров, а может и несколько, больны, у них ВИЧ. И они его заразили… Вирус и рак, хоть и в ремиссии, не совместимы. Он умирает, мама, и просто тащит за собой на тот свет всех, до кого может дотянуться!

Влад вскочил на ноги и нервно заходил по комнате, ероша волосы на голове, пока мать пыталась переварить сказанное. Влад пытался искать логику или выгоду в действиях отца, но не мог найти, потому что всё для него потеряло смысл…

— Бешеная собака сорвалась с цепи… — тихо сказала Артемида, приложив дрожащую руку ко рту.

Она тяжело встала с кресла, покачиваясь подошла к своему сыну и трясущимися старческими руками сплошь в золотых перстнях схватила его за предплечья, вглядываясь в уставшие глаза Владлена.

— Что бы он не сказал — соглашайся! Засунь гордость в жопу и встань на колени! У него твоя семья! Пожалуйста, сынок, что бы он не потребовал — отдай! Только бы они и ты остались живы! Просто отдай! Поклонись в ноги! Он, всё равно умрёт!

— Так ты думала всю жизнь, лишь бы дожить до его кончины, и заживешь спокойно? — тихо спросил Влад.

— А у меня что ли был выбор по-твоему? У Дины он был? У Динара он был, думаешь, когда он бросил тут всё и уехал, пока Юра его со всех сторон обложил подставами? У сестер твоих выбор был, за какого замуж идти и от кого детей рожать? У Луизы он есть, считаешь, если она замуж выходит за семидесятилетнего старика, которого сосватал ей отец! Нет у нас его! У нас есть Юрий Ковалевский и его воля!

— Выбор есть всегда, мы просто его иногда не видим… — покачал головой Влад, убирая руки матери от себя, в них он так и не нашел ни капли тепла и понимания.

— Смирись, сынок, просто сделай, как он скажет! — всхлипнула мать за его спиной.

— Мама, как ты не понимаешь, ему ничего от меня не нужно! Он поступил со мной также как с Калдыром! Бросил палку и собирается стрелять мне