Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России - Александр Лукомский

«Правительство Его Величества смотрит с большим неудовольствием на назначение генерала Ляхова151 губернатором Дагестана (как потом выяснилось, часть Дагестана англичане считали в сфере своего влияния), в который Добровольческая армия могла бы ввести войска лишь для борьбы с большевиками. Великобритания постарается, чтобы грузины и другие кавказцы оставались нейтральными. Если же генерал Деникин будет действовать в направлении, не приемлемом для Великобритании, то это принудило бы правительство Его Величества отказать ему в своей поддержке и остановить отправку ныне посылаемых запасов».

Вследствие возникновения целого ряда недоразумений с британским командованием в Закавказье, 1/14 августа 1919 года генерал Кийз прислал на имя начальника штаба Добровольческой армии сообщение, в котором, подробно останавливаясь на всех жалобах на действия представителей английского командования в Закавказье и разъясняя возникшие недоразумения, он закончил так:

«Я надеюсь, что Вооруженные силы на юге России примут во внимание все эти факты, чтобы отказаться от мысли, что британские военные власти в Закавказье пропитаны по отношению к ним иными чувствами, чем те, которые имеют командование в Константинополе и британская военная миссия.

При отсутствии объединяющего русского правительства и стремлении всех отдельных народностей Закавказья отделиться от России, общие указания, даваемые британским войскам, первоначальная задача которых была принудить неприятеля к эвакуации Закавказья, заключались в том, чтобы в ожидании решения мирной конференции охранять порядок и поддерживать правительства, находящиеся у власти, пока они будут вести себя подобающим образом.

Русские представители в Закавказье и даже командование Вооруженных сил на Юге России, не сумев оценить этих основных принципов, часто обращались к британским военным властям в Закавказье с требованиями, которые шли вразрез с полученными ими распоряжениями и неминуемо ввели бы нас в войну с упомянутыми республиками, что было бы противно принципам, одушевляющим мирную конференцию.

Не следует забывать, что во время заключения перемирия с Турцией Батумский округ находился под турецким владычеством и был занят турецкими войсками. Британские войска были присланы туда, чтобы принудить турок к эвакуации этого округа и поддерживать порядок как там, так и во всем Закавказье, до тех пор пока мирная конференция не определит, за отсутствием единого русского правительства, дальнейшую судьбу этой области».

Приведенные выше выдержки из заявлений представителей Великобритании объясняют официальную политику англичан на Кавказе.

Командование Добровольческой армии отлично понимало, что Великобритания, приняв на себя протекторат над Персией и заинтересованная в беспрепятственном получении нефти из Баку через Батум, стремится установить и поддержать в Закавказье полный порядок и что одной из мер для этого является поддержание образовавшихся в Закавказье республик. Было вполне понятно, что ближайшая и главная задача введенных на территорию Закавказья британских войск в этом и будет заключаться.

Было также понятно, что английское командование, придавая огромное значение сохранению порядка в Туркестане, прилегающем к Афганистану и Индии, где началось брожение под влиянием умело организованной германо-большевистской пропаганды, выделило из своего очень скромного по численности отряда в Хоросане все, что могло (1 батальон, 3 эскадрона и 1 батарею), и помогло противобольшевистским силам занять Чарджуй и очистить от большевиков Бухару.

Командование Вооруженных сил на Юге России находило, что пребывание английских войск в Закавказье необходимо, и, когда в 1919 году получены были сведения о предполагаемом уходе британских войск из Закавказья, генерал Деникин просил этого не делать, так как было опасение, что это может послужить причиной распространения в Закавказье большевизма.

Недоразумения же и трения с представителями английского командования в Закавказье происходили вследствие того, что получалось впечатление определенной ими поддержки сепаратных, во вред России, стремлений Грузии и Азербайджана. Затем казалось, что англичане хотят образовать из Закавказских республик буферную зону между будущей Россией и Персией, а также, пользуясь обстоятельствами, захватить исключительное влияние в Закавказье.

После занятия англичанами Батума, Тифлиса и Баку командование Добровольческой армии получило уведомление, через начальника британской военной миссии, что разграничительной линией между Добровольческой армией и Закавказьем надлежит считать линию: Кизил-Бурун (на берегу Каспийского моря, между Дербентом и Баку), Закаталы и далее по Главному Кавказскому хребту до Туапсе на Черном море.

Проведение разграничительной линии на Туапсе показывало, что англичане, поддерживая в этом отношении грузин и стоя на формальной точке зрения – сохранить в Закавказье то положение, которое было до их прихода туда, признают, что Сочинский округ должен, до решения мирной конференции, оставаться во владении Грузии. С этим командование Добровольческой армии согласиться никак не могло.

9/22 января начальник британской военной миссии генерал Пуль уведомил, что генерал Уоккер, командующий английскими военными силами в Закавказье, сообщил, что он получил инструкцию поддерживать грузин, пока их поведение удовлетворительно, и что продвижение войск Добровольческой армии в Сочинском округе без предварительного сношения с ним не должно иметь места.

Командующему британскими военными силами было, письмом от 14/27 января, разъяснено, что грузины, совершенно незаконно захватив Сочинский округ осенью 1919 года, никаких прав на него не имеют; что вряд ли правильно англичанам поддерживать грузин в той политике, которая последним была внушена немцами, и что во всем этом кроется серьезное недоразумение, которое необходимо разъяснить возможно скорей.

22 января/4 февраля грузинские войска открыли неприязненные действия против наших войск, и генерал Деникин приказал перейти в наступление и занять Сочи. Это было исполнено 24 января/6 февраля.

Министр Грузинской республики Гегечкори 4/17 февраля послал радиотелеграмму, адресованную на имя Добровольческой и Союзнической армий, следующего содержания:

«6 февраля нового стиля частями Добровольческой армии учинено внезапное нападение на отряд, стоящий в Сочи. Генерал Бруневич представил нашим частям требование о сдаче оружия.

Подобное распоряжение командования Добровольческой армии является актом самочинно-грубого насилия и вероломства последней. Сочинский округ занимался нами по соглашению и настоянию английского командования (курсив мой. – А.А.).

13 февраля грузинским правительством было получено от английского командования в Константинополе письменное заявление, что со стороны генерала Деникина не будет предпринято никаких враждебных действий по отношению Грузинской республики; ввиду этого мы заявляем самый решительный протест против такого нападения и требуем свободного пропуска наших частей с оружием в руках из Сочинского округа, а в противном случае возлагаем всю ответственность на штаб Добровольческой армии. Грузинское правительство примет крутые меры против всех чинов Добровольческой армии, находящихся в пределах Грузинской республики, и с оружием в руках заставит уважать свои права. 1616».