Дебил с дубинкой. Том 1-6 - Артем Всеволодович Туров

*** еще пятнадцать минут перечисления титулов *** великий император Мин в знак уважения к вашему великому роду дарит вам свою любимую дочь Киу Мин.

Пока Минцы спорили друг с другом на своем языке, я тихо охеревал от происходящего. И было от чего. Сколько анекдотов и веселых историй было придумано про дочерей императора Мин. Говорили, что если расскажешь хороший анекдот императору, который ему понравится, то сильно рискуешь стать его зятем. Он дарил этих дочерей почти каждому встречному, так как у него их действительно было до… ну вы поняли.

Сами подумайте. У не самого слабого мага с отменным здоровьем есть больше сорока официальных жен и больше трехсот наложниц, чьи дети тоже считаются принцессами. Народ Мина считал плохим предзнаменованием, если в этот год не рождалось хотя бы три имперских отпрыска.

Но как вы поняли, удивляло меня вовсе не это. С принцессой Киу Мин все было совсем иначе. Начнем с того, что у них с наследником престола одна мать — любимая жена и императрица, которая умерла при рождении принцессы. Говорили, императрица была единственной женщиной, которой дозволялось ночевать вместе с императором, в прямом смысле этого слова.

Короче принцессу Киу была любимой доченькой императора, да еще и обладала звездным талантом. Одно только то, что она в тринадцать лет смогла стать старшим учеником, а в пятнадцать бакалавром, оставляло далеко позади даже мои рекорды как охотника.

Сейчас принцессе было восемнадцать, и она неофициально имела ранг магистра, правда еще не сдавала экзамены. Только вот владела она не даром воды, или как говорили у них, не была дочерью лунья, а получила воздушную стихию своей матери.

Вот за нее главы крупнейших кланов Китая и не только готовы были на многое, но император даже слышать не хотел ничего.

Скорее всего, вторая девушка тоже является принцессой, но проходной. В случае, если бы моя связь с Бальгиром оказалась бы менее значимой, мне бы подсунули принцесску попроще.

Только вот это на самом деле гигантский геморрой для меня, а не честь. Одним шагом император Мина сделал меня врагом восьмидесяти процентов всех кланов из поднебесной, не говоря уже о том, что я в один миг стал чуть ли не прямым конкурентом Романовых, для которых моя ликвидация с этой минуты стала бы приоритетом номер один.

Романовы и так боялись пуще смерти, что один из древних родов предъявит свои права на престол и сможет изгнать немецких выскочек. А теперь, с поддержкой ТАКОГО тестя, который ради своей дочурки сможет подогреть парой миллионов гвардейцев…

Мне даже жалко, что я так не люблю власть и вообще не имею притязаний на становление императором. Но как бы сильно мне не стерли боги все чувства из прошлой жизни, но лекции отца про то, что такое настоящая власть все еще оставляли во мне глубокие следы. А между тем делегация наконец-то закончила споры.

— Тут такое дело господин Волков. Рассудите нас. Согласно словам принцессы, раз вы родственник владыки небес, то она должна стать вашей наложницей.

Тут я конкретно завис, но благо — смог сдержать мину и не выдать моего очередного удивления.

— Но как я понял, остальная делегация с этим не согласна.

— Все верно. В любом случае, она дочь императора, и, к сожалению, такой шаг станет… даже не знаю как это обозвать.

— Скандалом, катастрофой, нонесенсом.

— Именно. Так что думаю роль младшей жены…

— Не продолжайте. Знаете, откуда берутся все эти термины для жен или мужей?

— Так повелось. Мы не можем сказать.

— Все дело в статусах. Король не может жениться на простолюдинке, поэтому делает ее наложницей. Герцог не может жениться на простолюдинке, поэтому делает ее младшей женой. Все дело в статусе.

— Мы поняли. Но к чему это вы?

— К тому, что я могу жениться на нищенке из самого глухого угла планеты, и никто не сможет пошатнуть мой статус. Я не могу объяснить за пять минут мировоззрение моего рода, но в целом для меня все эти понятия неважны. Есть мои женщины, а есть не мои.

— То есть вы согласны сделать принцессу своей женой?

— А вот тут как раз проблемка. Скоро я очень надолго уеду очень далеко. Не знаю, насколько долго это будет длиться, но… Возможно меня не будет пару недель, а может и пару столетий. Я не хочу рушить жизнь молодой девочки, заставив ее ждать меня долгие года.

— Хорошая жена может не только хранить очаг, но и сопровождать мужа на трудном пути ваше благородие.

— Вы не поняли. Я уйду слишком далеко. Скажем так, возможно для путешествия за мной явится Бальгир, вот настолько далеко. Мне нужно закончить свое обучение у предков.

Опять узкоглазые товарищи начали спорить о чем-то своем, пока принцесса не повысила тон, и все вышли из гостиной комнаты, оставив нас одних с языковым барьером.

— Я немного говолить на лусский. Но я быстло учусь.

— Понятно. И почему же ты захотела остаться наедине со мной?

— Я хочу поплосить тебя не отвелгать меня.

— Зачем тебе это. Ты всю жизнь хочешь прожить взаперти, в этом особняке? Разве тебе не хочется встретить своего принца на белом коне.

— Сколее сталика на белом лимузине, со знаком главы клана. Луцьсе оставаться тут и ждать тебя.

Вот тут до меня дошло, почему именно император отправил свою дочь ко мне. А то я все диву давался суеверности и граничащей с безумием верности традициям. Какой к черту дракон, какие нафиг родственные отношения. А тут все оказалось намного проще.

Не могу ответить за всех, так как редко читаю новости, но для понимания — молодой наследник клана Тун, который претендует на руку принцессы, в юные стал уродом из-за катастрофы, которая произошла в алхимической лаборатории. А это один из нескольких кланов в мире, которые хоть что-то смыслят в варке зелий нормального качества. Соответственно, даже могучему императору поднебесной стало все сложней отказывать их клану. А таких кланов в империи Мин немало.

Соединив факты, видим довольно четкую картину. Император сватает свою дочурку под благовидным предлогом со мной, оскорбленные до глубины души кланы вырезают весь мой род, а бедная молодая вдовушка отправляется обратно под крылышко любящего папочки. То, что в процессе я сниму пломбу с этой самой дочурки, наверняка меньшее из зол.

Такую злость я не испытывал очень давно, и лишь волосок моего терпения позволял этой принцессе жить. Странно,