Запрет на любовь. Второе дыхание - Сюзанна Брокман

– Не носись по дому, как дикий слон, юноша, – басом крикнул ему вслед Ринго, передразнивая Уолта.

– Нет, серьезно, Ринго… – ухмыльнулся Ной и вдруг замолчал, остановившись на пороге кухни.

– Серьезно, Ной. – Ринго стоял у него за спиной и еще ничего не видел. – Если ты очень хочешь, я пойду с тобой записываться в команду, хотя уверен, что…

– Дедушка! – крикнул Ной и, оттолкнув друга, побежал к лестнице.

– О, черт! – Теперь и Ринго увидел: на линолеуме алело пятно разлившегося томатного соуса. Высокий стул Уолта и еще одна табуретка, опрокинутые, лежали на полу.

Перепрыгивая через две ступени, Ной взлетел наверх и бросился к ванной, надеясь, что дедушка, как иногда бывало, обжегся, когда готовил, и сейчас они в ванной, и бабушка роется в аптечке в поисках какой-нибудь мази.

Он слышал, как Ринго на первом этаже зовет Уолта и Дот.

Ванная оказалась пустой. Спальни тоже.

Ной никогда об этом особенно не задумывался, но ведь они уже старики. А старики часто умирают. Отец Джонни Редфорда недавно умер от сердечного приступа, а он был гораздо моложе Уолта.

Страх мешал дышать и путал мысли, но Ной постарался прогнать его прочь, спустился вниз и распахнул дверь на улицу. Голубая машина Уолта стояла на месте.

Наверное, Ринго подумал о том же, потому что он уже был на улице и даже успел перепрыгнуть через ограду, отделяющую их двор от двора Леонардо, ближайших соседей. Обычно, когда один из мальчиков совершал подобный чемпионский прыжок, миссис Леонардо выскакивала на крыльцо и угрожающе трясла метлой. Она говорила, что ей надоело выравнивать отпечатки их больших ног на своей любимой клумбе»

Поэтому Ной отправился в обход, и, когда он дошел до соседской калитки, Ринго уже разговаривал на крыльце с миссис Леонардо.

– Пожалуйста, мэм, вы не знаете, куда подевались Уолт и Дот?

– Вы опоздали, наверное, на полчаса, – ответила та, вытирая руки кухонным полотенцем. – Здесь были две скорые помощи, одна пожарная машина и две полицейских.

Господи!

– А что случилось? Куда они уехали?

– В Методистскую больницу, – ответила миссис Леонардо. – Вообще-то я не знаю подробностей. По-моему, миссис Гэйнс упала, и, наверное, мистер Гэйнс позвонил в Службу спасения. Не знаю, может, ей стало плохо с сердцем или еще что. Ее увезли на скорой помощи, и он поехал вместе с ними.

Бабушка… Неужели?..

– Пожалуйста, мэм, – крикнул Ной от калитки, – я знаю, вы нас не особенно любите, но нам очень надо сейчас же попасть в больницу. Не могли бы вы нас отвезти?

– Отвезла бы, но машину забрал Шерман. Он вернется примерно в полшестого. Если будет надо, я вас отвезу. – Она посмотрела на Ринго и прищурилась: – А вы, молодой человек, постарайтесь пользоваться калиткой.

Ной взглянул на часы: без пяти три. До половины шестого еще два с половиной часа.

– Спасибо, мэм, – сказал Ринго. – Мы попробуем добраться как-нибудь по-другому.

Он бегом бросился к калитке и без труда перескочил через нее.

– Надо пользоваться калиткой! – крикнула ему вслед миссис Леонардо. – Открыть ее, пройти, потом закрыть. Как все люди!

– Давай позвоним в больницу, – предложил Ринго, когда они бегом вернулись домой, – и выясним, что за хреновина произошла. – Он старался ободрить друга, но тот понимал, что Ринго и сам напуган не меньше его. – Может, ничего страшного. Знаешь, старики часто падают и ломают руку или там бедро.

– Перелом бедра – это довольно серьезно, – возразил Ной, раскрывая телефонный справочник.

– Ну, я же не говорю, что обязательно бедро. – Ринго снял трубку. – Диктуй номер.

Ной продиктовал и начал отчищать кетчуп с линолеума, одновременно прислушиваясь к тому, как Ринго выясняет, где можно узнать о состоянии Дороти Гэйнс.

Надо ехать в больницу. И не в пять тридцать, а немедленно.

Можно позвонить Джолли, но ей тоже потребуется время, чтобы сюда добраться. Хотя ей все равно надо позвонить и сообщить, что бабушка в больнице. Ной взял из стаканчика на кухонном столе карандаш и записал на чистом листке: «1. Позвонить Джолли». Уолт говорил, что, если не хочешь о чем-нибудь забыть, надо обязательно это записывать.

Кому еще можно позвонить?

Ринго с грохотом вернул трубку на аппарат:

– Эти уроды отказываются сообщать о ее состоянии по телефону.

Мальчики испуганно переглянулись. Ной решился сказать вслух то, о чем они оба подумали:

– Это значит, она умерла?

– Чушь, – возразил Ринго без всякой уверенности. Ной не выдержал и заплакал. – Ну, послушай, Ной, – Ринго обнял его за плечи, – может, она просто подвернула колено.

– Тогда почему они нам ничего не говорят?

– Да не знаю я! Наверное, какие-нибудь идиотские больничные правила. Знаешь ведь, как дядя Уолт всегда ругает бюрократов. Давай лучше придумаем, как добраться до больницы. Тогда и гадать не придется.

– Я не знаю, кому позвонить, – всхлипнул Ной. Все их соседи, кроме дряхлой миссис Юргенс с катарактой на обоих глазах, были на работе.

– Я кого-нибудь найду, – решительно пообещал Ринго. Он подтолкнул Ноя к лестнице: – А ты лучше иди наверх, найди сумку и собери в нее всякие вещи. Ну, то, что им может понадобиться. Возьми какую-нибудь одежду для дяди Уолта: может, он вылил этот соус прямо на себя. И зубные щетки, и бритву Уолта, и все такое… Возьми шерстяные носки и свитер для Дот, потому что она вечно мерзнет. И книжку, которая лежит у нее на тумбочке. Иди.

Ной кивнул и пошел наверх. Укладывая вещи, он слышал, как Ринго набрал номер, а потом бросил трубку и выругался:

– Твою мать! Почему тебя нет дома, когда надо? – Потом он опять набрал номер, бормоча: – Будь дома, будь дома, будь дома… – Услышав его следующие слова, Ной застыл на верхней площадке лестницы: – Отец? Это я, Роджер.

Ной опустился на ступеньку. Он даже не знал, что этот гад вернулся в город. Хотя должен был бы догадаться – все признаки налицо. На каждой большой перемене Ринго куда-то пропадал – наверняка бегал домой, чтобы убедиться, что с матерью все в порядке.

Уже год, как Роджер Старретт-старший не осмеливался колотить сына, и Ной подозревал, что теперь он отыгрывается на жене.

Отец Ринго говорил так громко, а мембрана телефона, установленная специально для Дот, была такой чувствительной, что Ной хорошо слышал весь разговор.

– Вот как? – с усмешкой протянул старший Старретт. – А я думал, ты теперь называешь себя Ринго или еще какой-то дурацкой кличкой.

– Нам с Ноем надо срочно попасть в больницу, отец. Ты же знаешь, я бы не стал тебе звонить, если бы это не был вопрос жизни и смерти…