Спасу тебя навсегда - Яна Нова

Картинка из прошлого расплывается перед глазами мутью, а дурноту никак не прогнать, она повисла на мне и цепляется за горло изо всех сил. Возвращаюсь в настоящее посмотрев на седовласого мужчину.

— Палыч, ты что-то сказал?

— Вижу, что ты готов к допросу.

— Как ты узнал?

— В деле увидел название части, показалось знакомым. Пробил по базе. Что скажешь?

— Не знаю, — почесал затылок. — Сложно верится, что он мог. Мы ведь его "батей" называли, а он нас "сынами". Не может так человек с гнилью, о чужих людях беспокоиться.

— Так случается. В жизни не всё бывает так, как мы хотим и планируем, жизнь — она многогранна. Его могло что-то заставить так поступать. Я тоже не думаю, что человек прошедший войну, пойдёт от нечего делать убивать невинных девушек. Нам предстоит выяснить, что его сподвигло на эти поступки.

* * *

Заходим в допросную, Игорь Ильич сидит в наручниках, опустив голову, рядом находится его адвокат.

— Здравствуйте, Корягин, — Палыч здоровается, присаживается напротив него, начинается стандартная процедура ведения допроса. Разъясняются права и порядок производства следственного действия.

Я остаюсь стоять в тени у двери.

— По какой причине меня задержали? — Палыч объясняет причину ареста, показывает фотографии, где в кадре запечатлена служебная машина, на которой он работает. Фото жертв.

Корягин отрицает свою вину и знакомство с погибшими, в том числе, Настей.

— Во всех случаях ездил по поручению своего работодателя. В этой стороне — живёт его компаньон. Отвозил документы для сделки. Здесь, — показал на второе фото, — неподалёку расположен дом-пристарелых, где пребывает дальний родственник Вагана Ашотовича. Возил гостинцы и необходимые лекарства. В этом направлении — загородный дом Хасанова, вёз его домой. А здесь, — показал на последнее фото, — рехаб, он находится за городом. Там находится на лечении моя дочь, — сказал с поникшей головой, я прочувствовал его боль, с которой он говорил о дочери. Что же могло с ней произойти? Я как-то видел её фотографии, которые присылала жена в письмах, милая, улыбчивая девчушка, со смешными косичками.

— У вас такая хорошая память, помните каждую свою поездку?

— Да, у меня феноменальная память. Правда, Володь? — поднял голову, посмотрев в мою сторону.

Глава 25

— Здорово, Бать, — подхожу к столу, устремив взгляд на когда-то своего командира. Человека, на которого в молодости многие наши пацаны равнялись, в том числе и я.

— Здравствуй, Володь. Видишь, как жизнь складывается, теперь мы по разные стороны, — с неким сарказмом бросает он.

— Что случилось с вашей дочерью? — знаю, что не должен вести беседу на личную тему, но так хотелось с ним поговорить. В моей голове ещё не осела мысль, что он может быть убийцей.

— Скажем, так, — ответил скрипя зубами, — связалась не с той компанией.

— Игорь Ильич, — засуетился защитник, — вы в праве не отвечать на вопросы не относящиеся к делу.

— Я буду сам решать, на какие вопросы отвечать, — Корягин хмуро смотрит на адвоката, тот потупив глаза, выдаёт, — как знаете, — и больше не пытается его остановить.

— Всё же, давайте вернёмся к делу, — встревает Палыч. — Одна девушка выжила и дала показания. Всё свидетельствует о том, что вы, Корягин, после её жестокого избиения Хасановым, вывезли девушку в лесополосу и оставили умирать. А может вы думали, что она уже мертва, а? — навалился телом на стол, пристально разглядывая подозреваемого.

Палыч отлично владеет искусством распознавания лжи по мимике и жестам. Он может легко «прочитать собеседника» по невербальным признакам, выявлять тайные намерения людей и предугадывать их действия. Профайлингом он обучился ещё в студенческие годы. С тех пор успешно применяет навыки в работе. Не раз с парнями пытались его провести. Нарочно блефовали, невпопад жестикулировали руками, состроив непонятные выражения лиц. Никогда не прокатывало, ложь распознавалась сразу.

Так и сейчас, он пытается его прочитать, но Корягин, тоже не так прост, как может показаться. Сидит абсолютно спокойно, не выражая никаких эмоций на лице. Как говорят в народе, даже глазом не ведёт. Ровным, спокойным, тихим голосом повторяет одно и то же.

— Эту девушку не знаю. Я ездил навестить дочь. У неё был очередной срыв, она пыталась сбежать. Врачи меня вызвали. Это ведь можно проверить. Могу дать координаты.

— Вы ездили одни или с супругой?

— Один. С женой мы год, как в разводе.

— Завтра потерпевшая даст показания, если она вас опознает, вам уже не отвертеться, Корягин, — виснет пяти секундная тишина, во время которой слишком остро ощущаю на себе взгляд Корягина. Почему он так смотрит? Что хочет этим сказать?

— Я не имею к этому ни какого отношения. У меня алиби, проверьте.

— Обязательно проверим, — Палыч записывает подробно данные тех, кто может подтвердить алиби. — Сержант! — зовёт инспектора, ожидавшего за дверью, — уводите.

Игоря Ильича забирают, а мы покидаем допросную. Смотрю на телефон от Насти пять пропущенных. Бляяя… совсем из головы выпало, что обещал её забрать. Надо ещё за повесткой забежать к следователю.

На часах обед, решаю вырваться под предлогом — отвезти повестку.

— Палыч, я к Стрельниковой.

— Хорошо, — соглашается. — Одна нога здесь, другая там.

Перезванивал Насте. Отвечает сразу.

— Малышка прости, был очень занят. Ты где?

— В кафе, не далеко от банка, зашла кофе выпить.

— Сейчас подъеду, дождись меня. Адрес скинь смс.

— Конечно, — радостно отвечает и выбивает звонок.

Иду за повесткой.

Кристина, как обычно, не в духе. Сидит с поникшей головой. Даже не понял, поздоровалась в ответ или нет. В прочем, это не важно. Чем меньше уделяет внимания, тем лучше. Она сегодня, как знаменитый ленивец Блиц из "Зверополиса", самая расторопная и эффективнее всех работающих. На всё ушло минут двадцать, то ручка не пишет, то бумага в принтере закончилась, и в кабинете тоже. Пришлось идти в соседний, там накинулись с вопросами по работе. Потом дату не ту поставила. Распечатывает новую. Наконец-то, заветная повестка у меня. Не слова не говоря, хватаю бумагу и быстрым шагом иду к машине. Попутно пишу Насте, что немного задержался. Отвечает, что вышла из кафе, ждёт на улице.

* * *

Подъездаю к месту, вижу кафе, но почему-то Настю не вижу. Сердце сразу делает кульбит. Пытаюсь себя успокоить, она могла просто отойти или зайти внутрь, устав ждать. Ещё с самого утра, когда оставил её у калитки детдома, ощущал тревогу. Не нравится мне это место. Моя бы воля, вообще бы запретил ей туда приходить. Но пока не вправе указывать девочке, что делать.

Припарковал машину, выскочил из салона, щёлкнув сигнашкой. Оглядываюсь вокруг, с ужасом осознавая, что Насти