Могу я тебе кое что рассказать? - Холли Джун Смит

и стягивает его вниз по моим ногам.

«Это должно произойти, потому что мне нужно увидеть тебя всю. Попробовать тебя всю на вкус».

Этого не может быть. Я, должно быть, сплю. Кэмерон не торопится, откровенно говоря, слишком долго, прокладывая поцелуями дорожку вверх по внутренней стороне моего бедра. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не приподнять бедра и не посмотреть ему прямо в лицо.

«Будь терпелива, малышка. Ты получишь то, что тебе так нужно».

Откуда он знал, что все будет именно так? Когда он достигает складки в верхней части моего бедра, я чуть не вскрикиваю от ощущения его теплого рта на моей гладкой коже. Он пробует на вкус и дразнит, переходя на другую сторону, скользя по тому месту, где я нуждаюсь в нем больше всего.

«Смотри, как я пробую тебя на вкус, Ханна».

Он высовывает язык и проводит им прямо по мне, дразнящим облизыванием, от которого его глаза закатываются. Жар разливается по мне, когда он лижет снова, смакуя, затем пожирая.

За его плечом я вижу, как его бедра покачиваются на кровати, и это заводит меня еще больше, когда я понимаю, в каком отчаянии он тоже находится.

«Посмотри на себя, грязная девчонка, пока твою нуждающуюся киску поедают. Оседлай мое лицо, не стесняйся, я выдержу».

Черт возьми! Ощущения нереальные. Его слова наполняют мой мозг так, как он никогда бы не смог, пока его рот сосредоточен исключительно на том, чтобы доставить мне удовольствие. Кэмерон немного отстраняется, затем раздвигает мои ноги шире, его большие пальцы раздвигают меня, прежде чем он снова погружается внутрь, давление усиливается.

«Ты сдерживаешься, Ханна. Я сказал, оседлай моей гребанный язык».

Мои ноги болят от желания сдвинуться вместе, обхватить его голову, но он крепко прижимает их, и все, что я могу делать, это извиваться и толкаться, трахать его голодный рот.

«Ты жаждешь, чтобы тебя наполнили прямо сейчас?»

Мои глаза расширяются, голова мотается из стороны в сторону, когда я сжимаю в кулаке простынь у бедер.

«Ты должна вести себя тихо. Сдержи свой стон, детка».

Он приподнимает бровь вместе со своим голосом мне на ухо, когда мои руки ослабляют хватку, зажимая мне рот.

«Я знаю, это так приятно. Ты хочешь закричать, верно?»

Я напряженно киваю. Как я до сих пор не издала ни звука, выше моего понимания, не с тем, как он лижет и посасывает, подводя меня к грани оргазма.

«Но ты не можешь. Ты должна быть для меня хорошей девочкой, детка».

Я такая, я такая, я такая, мне хочется кричать, когда мои бедра быстрее прижимаются к его лицу.

«Вот так, моя хорошая девочка. У тебя так хорошо получается. Так хорошо… Но думаю, тебе нужно больше, верно?»

Кэмерон смотрит на меня снизу вверх, его губы блестят, ожидая моего одобрения. Я приподнимаюсь на локтях, чтобы разглядеть его как следует. Он не отводит взгляда, но я опускаю глаза, чтобы посмотреть, как он обводит меня одним пальцем, распределяя мою влагу, прежде чем войти в меня и изогнуться вверх. Моя голова откидывается назад.

«Не смей сейчас отводить от меня взгляд, Ханна».

Я вскидываю голову, чтобы снова посмотреть на него. Как? Как, черт возьми, он говорит именно то, что мне нужно услышать в данный момент?

Медленно он добавляет еще один палец, и широко раскрыв глаза и развратно наблюдает, как они входят и выходят из меня.

Он облизывает губы, затем снова высовывает язык, заостренный кончик обводит мой клитор, сильно ударяя по нему, в то время как у меня перед глазами вспыхивают искры.

Усилие, чтобы не закричать, настолько сильное, что почти причиняет боль. Я хватаю подушку с другой стороны кровати и кладу ее на лицо, сильно вгрызаясь в набивку. Мне все равно, если я ее порву.

Мои бедра приподнимаются с кровати, но Кэмерон просовывает руку мне под бедро, обхватывает одной рукой за талию, чтобы придавить меня, пока он трахает меня своей рукой. Его губы обхватывают мой клитор, посасывая с идеальным нажимом, посылая белый испепеляющий жар вверх по моему позвоночнику, вниз по ногам, в кончики пальцев, в мою душу.

«Дай мне увидеть, какая ты красивая, когда кончаешь. Кончи для меня, Ханна. Кончи. Кончай».

И я делаю это. Моя потребность в освобождении нарастала весь день, и даже дольше. Месяцы. Все сжимается, затем разлетается вдребезги, когда я распадаюсь на части для него, его руки на моей коже, его рот, ласкающий меня проводит сквозь оргазм, его тяжелое дыхание в моем наушнике.

Несколько секунд спустя я чувствую, как он убирает подушку, а вместе с ней и мои руки.

«Открой рот, Ханна. Прибери за собой весь этот беспорядок».

Мой рот открывается прежде, чем я успеваю осмыслить то, что он сказал, мое естество сжимается от его отсутствия, когда он нависает надо мной, его пальцы очерчивают влажный круг вокруг моих губ, прежде чем провести ими по моему языку. Никто никогда не делал такого со мной раньше, и это так чертовски грязно. Обожаю это.

Я жадно ласкаю их, слизывая влагу сначала с его указательного пальца, затем со среднего. Когда он просовывает третий палец между моими губами, я понимаю, почему чувствую себя такой опустошенной. Он наполнял и растягивал меня, одновременно забирая у меня все. Я никогда в жизни так не кончала.

«Вот моя чертова хорошая девочка. Я знал, что ты будешь охеренно горячей, когда кончишь».

Звук заканчивается, и он осторожно вытаскивает мой наушник, засовывая его обратно в футляр рядом со своим. Он ставит его на прикроватный столик и целует меня в лоб, затем еще раз в щеку.

Мы закончили? Мы не можем закончить.

Этого не может быть. Если бы я была дома одна, я бы немедленно включила воспроизведение и слушала на повторе до конца дня.

— Еще? — шепчет он, очень тихо, мне на ухо, и я нетерпеливо киваю.

Он убирает мою руку с того места, где я сжимала подушку, и направляет ее вниз, к передней части его штанов, чтобы я могла почувствовать, что все это с ним сделало. Он толстый и теплый, ощутимый в моей руке. Я исследую его сквозь мягкую ткань и наблюдаю, как закрываются его глаза.

Он достает из кармана презерватив и держит его между нами, на безмолвный вопрос я отвечаю мягким «Да» просовывая пальцы ему