1943. Дивизия СС "Рейх" на Восточном фронте - Роман Пономаренко

Однако, несмотря на трудности, солдаты СС стойко держали свои позиции. 2-й батальон Ханса Биссингера из полка СС «Дойчланд» в течение двух дней оборонялся в районе Кулиничи — Заики. За это время батальон отбил несколько сильных вражеских атак. Положение немцев осложнялось тем, что батальон действовал практически в одиночку, без поддержки. В этих условиях Биссингер проявил все свои командирские способности, появляясь на самых опасных участках и лично организовывая контрмеры и контратаки. Как отмечалось в документах, действия Биссингера подвигали его людей на «сверхчеловеческие подвиги»[206]. Но без поддержки долго обороняться против превосходящих сил противника было невозможно.

12 февраля советские войска активизировали свои действия вдоль дороги на Старый Салтов и потеснили части 2-го батальона Биссингера. Прикрывать отход гренадер на новую линию обороны должна была 3-я рота саперного батальона, которую бросили в контратаку, при поддержке четырех самоходных орудий. Этой атакой продвижение противника было приостановлено. В бою отличился унтершарфюрер СС Пауль Балфанц[207]из 3-й роты саперного батальона. Со своим отделением он атаковал высоту 209,3, где закрепились красноармейцы. В ходе этой акции было ликвидировано несколько пулеметных позиций противника, уничтожено шесть пулеметов и противотанковых ружей. Батальон Биссингера отошел в район Лосево, где вскоре столкнулся с 15-м танковым корпусом[208].

Части 3-го батальона Вислицени держали оборону в районе Байрака и Кутузовки, прикрывая дорогу на Волчанск. Здесь с 10 февраля оборонялась 10-я рота Гельмута Шрайбера. Ему была придана сводная рота, набранная из персонала наземных служб Люфтваффе в Харькове. Малопригодная для наземных боев, эта рота оказалась в гуще сражения. Как отмечалось в документах, солдаты Люфтваффе были скорее бременем для эсэсовцев, чем помощниками[209].

12 февраля противник, силой до батальона пехоты с танками, легко прорвал позиции роты. Солдаты Люфтваффе начали отходить. В результате вся система обороны батальона оказалась под угрозой. Красноармейцы приблизились на 300 метров к командному пункту Вислицени. В бой был брошен батальонный резерв — 11-я рота гауптштурмфюрера СС Рудольфа Ульманна[210]. Последняя в одиночку предприняла четыре контратаки и остановила продвижение противника. Одновременно унтершарфюрер СС Бартл Брайтфусс из 14-й роты оказался в нужное время в нужном месте — он быстро организовал контратаку своего взвода и с помощью 20-мм зенитных орудий отбросил противника, полностью стабилизировав положение. Справедливости ради отметим, что красноармейцы в упорный бой предпочли не ввязываться и благоразумно отступили, оставив на поле боя 20 погибших[211]. Тем временем, быстро действуя, Шрайбер лично явился к солдатам Люфтваффе, произнес короткую, но содержательную, «напутственную» речь, которой возродил у солдат веру в свои силы, и личным примером показал, как вести себя в такой ситуации. Отход был остановлен, и рота вернулась на позиции. Когда же на поле боя прибыли эсэсовские танки, то оказалось, что дело уже сделано своими силами: прорыв врага ликвидирован, а линия обороны — восстановлена.

Два военных корреспондента из состава дивизии СС «Дас Райх»

Левый фланг дивизии СС «Дас Райх» удерживал 1-й батальон Эхрата из полка СС «Дойчланд». В ночь с 12 на 13 февраля у поселка Фрунзе советские войска атаковали, основной удар пришелся по 1-й роте. Вскоре весь сектор обороны батальона оказался под угрозой. К счастью для немцев, унтерштурмфюрер СС Франц Громанн из 2-й роты быстро распознал опасность и немедленно организовал контратаку. Он ударил прямо в середину наступающих советских войск. Однако немцев была всего горстка, и вскоре взвод Громанна оказался в окружении. Красноармейцы, впрочем, свое преимущество реализовать не сумели. Громанн организовал круговую оборону и оказал яростное сопротивление, вынудив противника отойти. На поле боя перед фронтом его взвода немцы насчитали 54 убитых красноармейца. Тем временем с другой стороны прорвались советские танки, и вскоре некоторые из них вышли в тылы 1-го батальона. Против них был брошен штабной полковой противотанковый взвод оберштурмфюрера СС Эрнста Вайзенбаха, имевший три орудия. С дистанции в 20 метров Вайзенбах открыл огонь и, целясь по башням, подбил семь танков, остановив атаку. Воспользовавшись этим, Фриц Эхрат организовал контратаку и отбросил противника на исходные позиции. Так смелые и решительные действия Громанна и Вайзенбаха спасли как 1-ю роту, так и в целом 1-й батальон.

Поскольку 69-я армия сильно отставала от «графика», особенно на фоне остальных советских армий, то командование Воронежского фронта выдало серию «подгоняющих» приказов, заставивших М.И. Казакова с 13 февраля резко активизировать свои действия. Что и говорить, Герберт Валь мало что мог противопоставить возросшему давлению советских войск. Действительно, к 13 февраля боеспособных танков «Дас Райх» имела всего 21 единицу, из которых лишь один — Pz-IV. Правда, кроме танков в дивизии еще оставалось 18 самоходок Stug-III[212]. Кроме этого, фон Райтценштайн включил в состав танкового полка захваченные на подступах к Харькову один KB и пять Т-34, снабдив их немецкими экипажами и нанеся соответствующую маркировку[213]. Отметим, что М.И. Казаков расценивал количество немецких танков перед фронтом своей армии (то есть в составе «Дас Райх») на 15 февраля в 60–70 штук[214]. Учитывая вышеприведенные цифры, очевидно, что эти данные завышены более чем на треть (даже если учесть и самоходки, которые, как правило, принимались советскими командирами за танки). Здесь же добавим, что к 15 февраля в 69-й армии вообще не осталось боеспособных танков[215].