Жена на день дракона - Ульяна Гринь

– Представь себе, как через некоторое время я стану единственной наложницей правителя, матерью его ребёнка! Я сумею отблагодарить тебя за оказанные услуги, Гасспар, поверь мне. И никогда не забуду, как ты был добр со мной.

– Ну ладно, ладно, – смягчился хранитель покоев, притворно оттолкнув мою руку. – Получишь ты свою Амину. Но следи за словами, новая наложница правителя! Они что стрекоза: летят быстро и не разбирают дороги, а попадут в паутину чьих-нибудь ушей, и тебе не поздоровится. Ублиеты тебя не забыли, там всегда готово местечко для глупой и слишком разговорчивой наложницы.

– Не пугай, – помрачнела я при упоминании одиночной камеры. Но Гасспар подтолкнул меня в сад наложниц и сказал:

– Мы пришли. Вот тут твои покои, Алина. Я пришлю к тебе служанку, а пока отдохни и наберись сил.

Стараясь не смотреть на других девушек, которые уже не спали и сидели у фонтанчика, обмениваясь, вероятно, новыми сплетнями о тумане и долгом сне, я вошла в комнату, на которую указал Гасспар. Миленько. Широкий диванчик полукругом, низкий столик, покрытый чем-то наподобие изразцовой мозаики, несколько побитых молью гобеленов и ни одного окна. Вместо свечей комнату освещали мерцающие яркие точки, подвешенные в заключении стеклянных фонариков. Присмотревшись к одной из них, я поняла, что это светлячки!

Нет, вы мне скажите лучше, как тут проветривать?

Глава 10. Тонкости жизни в гареме

Первое, что я сделала, войдя к себе, это села на диван. Попрыгала на нём, оценивая твёрдость матраса. Погладила шелковистую обивку. Потрогала ковёр, который, как мне показалось, был сделан из змеиной кожи.

Ну что ж, жить можно.

Правда, нужно немного прибраться… Но я подожду Амину и посоветуюсь с ней. Амина умная, она мне поможет.

Но пришла ко мне не Амина. Первой пожаловала в гости одна из наложниц.

Сначала в дверь стукнули раз, потом она распахнулась, и мимо ликки, которая пялилась на меня любопытным взглядом, в комнату прошла молодая женщина, яркая блондинка с гармоничными чертами лица. Она огляделась, уперев руки в бока, как у себя дома, и сказала чуть чирикающим голосом:

– Так это ты новая наложница нашего правителя?

Я тоже оглядела её с ног до головы, чтобы дать понять – я не какая-нибудь там из милости взятая на третий этаж – и ответила:

– Допустим, а что?

Она прищурилась, словно хотела убить меня взглядом. Потом качнула головой, усмехнулась:

– Спишу твою дерзость на юный возраст и незнание здешних порядков. Я Чеусси-пеш, любимая наложница драконейшего правителя. Меня водят к нему на рассиль три раза в неделю.

Рассиль – это ночь любви, что ли так? За словом в карман лезть не пришлось. Я фыркнула и ответила, даже не стараясь скрыть ехидство в голосе:

– Так ты овца, что тебя водят?! Меня вот водить не надо, я сама буду приходить на рассиль к правителю, когда захочу!

Она глянула на меня, прижала руки к груди, обтянутой переливчатой шёлковой блузочкой, и вдруг рассмеялась – странно, чуждо, квохчуще. Замахала на меня, еле выговорила:

– Ой, дай тебе Великий Дракон здоровья, насмешила ты меня!

– Смейся, смейся, – пробормотала я. – Скоро не до смеха будет.

Что-то зашуршало в комнате, светлячки мигнули и закачались от внезапного движения воздуха. А я уставилась на Чеусси-пеш широко раскрытыми глазами. Ух ты ж, ёшкин птеродактиль! Так она не хухры-мухры, а настоящая птичка! За спиной у любимой наложницы выросли огромные крылья приятного светло-синего оттенка, покрытые пушистыми перьями, как у ангела…

Опомнилась я достаточно быстро. Ведь уже видела феечку и камушек, а цветочки с их лепестками вместо волос и тычинками вместо рта вообще не вызывали у меня больше никаких эмоций! Птица и птица, фиг с ней! Я вот человек, а тут таких раньше не было! И что? Будем мериться, кто кого?

Я встала с дивана и выпрямилась во весь рост. С минуту мы играли в гляделки: кто кого нагнёт надменным взглядом. Сомневаюсь, что Чеусси-пеш что-либо знала об актёрском мастерстве, а вот я училась этому. Посему победительницы не случилось, а ещё и потому, что в комнату вошла Амина.

Спасительница моя!

Правда, вбежала она так быстро и неуклюже, что нечаянно толкнула птичку в крылья. Та обернулась, зашипела:

– Смотри, куда идёшь, несчастная! Хочешь, чтобы я пожаловалась Гасспару и тебя выпороли?

– Простите, простите меня, пожалуйста, Чеусси-пеш! – поклонилась Амина, побледнев. – Я не хотела, правда, не хотела.

– ГОСПОЖА Чеусси-пеш! – фыркнула, словно чихнула, голубая птица. – Я любимая наложница правителя, веди себя, как полагается, а не как эта неотёсанная девка, которая слишком быстро взлетела, а теперь будет так же стремительно падать.

Ужасно захотелось влепить ей звонкую пощёчину, чтобы эта госпожа недобитая заскулила от боли. Но я сдержалась. Бог видел, каким усилием воли мне это далось. Ну ничего, когда я стану главной в гареме, эта птичка подберёт свои крылышки и спустится прямиком в ублиеты. А до этого нужно вести себя спокойно и вежливо.

– Достопочтенная госпожа любимая наложница правителя, – сказала я медленно. – Амина уже извинилась, так что оставь её в покое.

– Не играй со мной в эти игры, – высокомерно ответила Чеусси-пеш, развернулась ко мне спиной, пока её крылья с шелестом втягивались в кожу, и вышла из комнаты. Я выдохнула и плюхнулась на диван. Амина же подошла ко мне, присела в каком-то робком файшете и сказала:

– Благодарю тебя, Алина, за оказанную мне честь.

– Чем же это такая честь? – удивилась я. – Ты всё равно остаёшься ликки.

– Лучше быть ликки на третьем этаже, чем на первом, – рассудительно заметила Амина, поправляя подушки на диване. – Но опаснее.

– Чем?

Она вздохнула, сложив руки на животе, и сказала:

– Я говорила тебе, что, если будешь покорной и милой, получишь все блага мира. Ты их получила, уже не знаю как. Но я в тебе не ошиблась. Как только Гасспар привёл тебя в гарем, я поняла: ты станешь наложницей правителя, не мытьём так катаньем. Однако на третьем этаже нужно быть не только пробивной, но и хитрой. Нужно лавировать между твёрдостью и любезностью. Не давать другим слишком много свободы. Не наступать им на пятки. Ни в коем случае не жаловаться правителю!

– Ты слишком много говоришь, Амина, – фыркнула я. – Миртас оценил меня, я сделала для него больше, чем любая из этих девиц. Поэтому мне нечего бояться.

Амина покачала головой:

–Умна ты, Алина, но самоуверенна. Пусть так, увидишь сама. Что мне сделать для тебя? Приказывай.

Я пожала плечами:

– Не знаю. Делай что хочешь.

Амина только глаза закатила,