Зона Посещения. Плата за выход - Сергей Вольнов

Все дружно закатились громким ржанием. Первым перестал хохотать Че Гевара и весело предложил:

– Раз уж пошла такая пьянка, давайте что-нибудь споем! Чур, я первый.

– Давай!

Ему тут же передали гитару, которая лежала между тем из новичков, который расспрашивал про Тигра, и четвертым, который жадно интересовался, существует ли реально зонник, названный Колесом Фортуны. Наивный парень, еще один из тех, кто хочет найти «концентратор удачи» и решить свои проблемы одним махом…

– Мне как-то попался на глаза файл с записками одного моего приятеля, – приняв гитару в руки, произнес Че. – Эти стихи особенно понравились. Поэтому я положил их на музыку и сейчас сбацаю получившуюся песню. Специально для вас!

– У-у-у! О-о-о! – Новички воодушевленно зааплодировали. Несомненно, им не на шутку льстило, что такой известный ветеран, как Че Гевара, держится с ними на равных.

Че пробежался пальцами по струнам, сделал очередной глоток воды, откашлялся и запел:

Солнце встает – день начался.

Время идет – он ей нравился.

Что до меня, то я живу,

День ото дня куря траву.

В обычный день я стал знаменит,

Но я грущу – слава меня тяготит.

Люблю себя, а не тебя.

Что же теперь? Не знаю. Хотя…

И снова я на поле боя.

И снова я на поле боя.

Мама и папа, простите меня

За все те годы, что прожиты зря.

Я не хочу делать всем зло,

Просто кому-то не повезло…

Совершенно согласен – надо бросать

Пить и курить, здоровье спасать.

Люблю я вас, но больше – себя.

Что же теперь? Не знаю. Хотя…

И снова я на поле боя.

И снова я на поле боя.

Я поднялся настолько высоко,

Что расцарапал крылья об облака.

До любви мне идти еще далеко,

Но я и не собираюсь. Пока.

Время по-прежнему идет,

Оно на месте не стоит.

Кто-то движется вперед,

А кто-то только говорит.

И снова я на поле боя.

И снова я на поле боя.

Птицы летят, а дети растут,

Душа поет, а деревья цветут.

Люблю всех вас, а не себя.

Я не эгоист. Хорошо. Но хотя…

Ваша жизнь чернее черного, моя черней.

От счастья полного мне только больней.

Все же люблю себя, а не тебя.

Что же делать? Не знаю. Хотя…

И снова я на поле боя.

И снова я на поле боя…

Последние два куплета он пел с закрытыми глазами, живо представляя себе образы, которые его память ассоциировала с содержанием строк. Закончив, сталкер открыл глаза и увидел уже не четверых начинающих бродяг, а человек двадцать. Вокруг этого костра столпились все, кто услышал его пение, заинтересовался и подошел ближе.

У Че был хороший голос, и петь он умел. Хорошо умел. Таким образом, он собрал вокруг своего костра чуть ли не всех, находившихся на улице неподалеку от кабака. В том числе и трех официанток, которые в это время находились снаружи, выбравшись из прокуренного зала подышать свежим воздухом.

– Че, а кто автор слов? – поинтересовалась одна из них, пухленькая брюнетка.

– Не скажу, – покачал он головой. – Автор попросил никому не говорить.

– Ну, Гри-иш! – Ирина пробралась к нему, присела рядом на корточки и обвила руками его шею. – Скажи! Пожа-алуйста…

– Я же дал слово, милая, – повторил сталкер, обращаясь преимущественно к ней; голос его стал мягким, наполнился обертонами, которые появляются в голосе мужчины, говорящего с женщиной, ему не безразличной. – Кто-нибудь в Зоне обо мне может сказать, что я не выполняю обещаний?

31 декабря, длится день

Отвалив от армейского форпоста, Тигр не торопился возвращаться в лагерь у Сорочьей Горки. Он вообще не хотел возвращаться туда, но что поделать, обстоятельства требовали от него периодически туда являться.

И не то чтобы сталкер по каким-то причинам не жаловал это место. Или ему здесь были особенно не рады. На-оборот, именно в этом лагере имелись личности, которые с нетерпением ждали, когда он снова придет. Тигр ведь захаживал сюда довольно редко, он бродил повсюду, и различных забот у него было множество. Но уж так получалось, что большинство заказов приходилось выполнять либо в местах, расположенных глубже, то есть ближе к центру Трота, либо во внешнем первом круге, территория которого занимала добрых сорок процентов общей площади Зоны. Второй круг, в котором располагался этот лагерь, как ни странно, меньше всего доставлял Тигру хлопот.

Поэтому в этом лагере он и бывал нечасто. Тигр не тратил время зря. Приходил он сюда в основном по двум причинам: по вызову Ахмедова или торговать с тем же Ахмедовым. Да, существовала и третья причина, но Тигр упорно игнорировал ее и мог с уверенностью считать, что приходит сюда не ради третьей, а ради встреч с Ахмедовым.

Третьей причины он боялся. Да, игнорировал, но не так успешно, как ему хотелось. И вынужден был признать, что боится НЕ ЗРЯ.

Вот бы удивились сталкеры, проведав, что неустрашимый Тигр способен чего-то убояться… Но знал об этой слабости один-единственный из них, а он поклялся молчать и обещания свои до сих пор выполнял.

Третья причина представляла опасность именно потому, что могла сделать Тигра слабым. А ведь он для того покинул родной город, оставил «большую землю» и мир людей там, за периметром, и приперся в Зону, чтобы стать сильным и обрести свою подлинную судьбу.

Не все его ожидания оправдались, и не все оказалось таким, каким представлялось. Далеко не все случилось так, как ему хотелось. Люди и здесь люди, со всеми присущими человеческой натуре свойствами… Но он сумел как-то выкрутиться из той ситуации, в которую его загнала судьба. Сумел выжить и… оказаться здесь и сейчас.

Чтобы стать тем самым Тигром, который ничего и никого не боится, потому что обрел наконец силу, ради которой оставил прежнюю жизнь и вверил себя Зоне.

Да, он поверил, что смог избавиться от всего, делавшего его зависимым, привязывая к чему-то или к кому-то, порождая несвободу. Увы, он ошибался, привязанность настигла его и здесь. Приняв новое обличье.

Когда у человека появляется кто-то, кого он боится потерять, человек превращается в заложника собственного чувства. И неизбежно теряет психологическую неуязвимость, становясь зависимым, а значит, слабым.

Надеясь, что она оставит его в покое, Тигр отталкивал ее от себя, пытался убедить, что на самом деле он очень плохой. Но «третья причина» оказалась упрямой и не собиралась просто так отпускать… Судьбе было угодно распорядиться, чтобы в Троте их жизненные дороги пересеклись в сложнейший для Тигра момент. Он умирал. В буквальном смысле. Она спасла его, выходила и поставила на ноги. Была рядом, лечила и ухаживала. Вытащила с того света обратно на этот, в процессе влюбилась и, что самое печальное, – поверила в иллюзию, что Тигр ответил ей взаимностью.