Сефевиды. Иранская шахская династия - Фархад Карими

во сне человеком, которому он безгранично доверял[130]. Произошло это в конце ноября 1586 года.

Под давлением знати шаху Мухаммеду пришлось назначить своим преемником тринадцатилетнего Абуталиб-мирзу, наставником которого был Аликули-хан Фатх-оглы Устаджлу. Власть в государстве перешла в руки Аликули-хана и его союзника Исмаилкули-хана Шамлу. Взвесив обстоятельства на весах выгоды, большинство кызылбашских эмиров предпочло примкнуть к шестнадцатилетнему Аббасу-мирзе, находившемуся под опекой Муршидкули-хана Устаджлу.

С Аббасом произошла следующая история. Муршидкули-хан похитил мирзу у Аликули-хана Шамлу – настал день, и былой дружбе пришел конец. Теперь Муршидкули-хан выдвинулся на первое место среди сторонников Аббаса-мирзы, а звезда Аликули-хана Шамлу закатилась.

К июню 1587 года центр власти переместился из Казвина в Герат. В сложившейся ситуации у шаха Мухаммеда не было иного выхода, кроме передачи власти Аббасу и, скорее всего, шах сделал это с великим облегчением, потому что пребывание на престоле не приносило ему никаких радостей.

Торжественная церемония передачи власти состоялась в Казвине 1 октября 1587 года. Шах Аббас стал пятым правителем из дома Сефевидов. Мало кто тогда мог подумать, что этот юноша превзойдет деда и прадеда, став спасителем гибнущего сефевидского государства… Пока что бразды правления перешли к Муршидкули-хану Устаджлу, который при новом шахе стал векилем дивана.

Мухаммед Худабенде полностью устранился от участия в политической жизни. Он умер спустя восемнадцать лет после оставления престола. Есть данные о том, что отрекшийся шах содержался в крепости Аламут, хотя Искендер Мунши сообщает, что Мухаммед умер в Казвине. В целом содержание Мухаммеда в хорошо охраняемой крепости вполне логично – шах Аббас опасался не своего кроткого отца, а того, что его могут похитить эмиры и использовать для давления на сына.

Современные историки любят выдвигать смелые версии и делать неожиданные выводы. Например, есть мнение, будто шах Мухаммед Худабенде на самом деле был сильным правителем, а слабым его выставил сын Аббас, заставивший отца уступить ему престол, – Аббасу было нужно оправдание для своего поступка, вот он и «подкорректировал» реальный образ отца в худшую сторону. Определенная логика в данной версии присутствует. Сын, отобравший власть у отца (пусть даже и чужими руками) может испытывать по этому поводу определенную неловкость. Ну а о том, как в хроники позднее вносились нужные правки, и говорить нечего – примеров известно множество. Однако есть факты, которые невозможно игнорировать. События, сопровождавшие пребывание Мухаммеда Худабенде на престоле, однозначно и без вариантов свидетельствуют о слабой власти. И вот что удивительно – при кротком добряке Мухаммеде творилось не меньше зла, чем при жестоком тиране Исмаиле II. Тут определенно есть о чем задуматься.

Часть II

Расцвет сефевидского государства

Глава 6

Шах Аббас I, он же Аббас Великий

От пери среброгрудой, луноликой

На свет родится богатырь великий.

Он барса криком приведет в испуг, —

И шкура в клочья разлетится вдруг,

И, прячась от воителя в чащобе,

Грызть когти будет барс в бессильной злобе.

Пред ним склонится лев, целуя прах,

Отпрянет вихрь, пред ним почуяв страх.

Абулькасим Фирдоуси. Шах-наме

Аббас-мирза родился 27 января 1571 года в Герате. О его родителях и братьях было сказано много, точно так же, как и о том, как Аббас провел свое детство – в заложниках (по сути) у могущественного кызылбашского эмира, так что можно сразу перейти к началу его правления.

Будучи человеком умным, юный шах Аббас прекрасно представлял свои перспективы. Его жизнь и благоденствие будут длиться ровно до тех пор, пока он будет устраивать своих господ-эмиров. Как только шах станет мешать, эмиры от него сразу же избавятся – убьют или ослепят, и усадят на престол младшего брата или, скажем, несовершеннолетнего сына. Пример старшего брата Хамзы-мирзы показывал, насколько опасно осложнять отношения с эмирами, а пример матери давал понять, что в стремлении к собственной выгоде эмиры не остановятся ни перед чем. Шах Мухаммед не дал согласия на убийство жены, предложив альтернативные способы отстранения ее от власти, но эмиры тем не менее поступили по-своему, причем среди убийц Махди Улья был один сефевид – даже потомки шейха Сефи выступали против шаха на стороне эмиров.

Дело шло к распаду государства, которому охотно поспособствовали османы в надежде присоединить по частям то, что не удалось захватить в ходе последней войны. В последней четверти XVI века османские султаны еще были одержимы идеей установления своего господства над всем мусульманским миром и покорения христианской Европы. Короче говоря, шаху Аббасу нужно было действовать решительно и ради собственного благополучия, и ради спасения государства, созданного его прадедом.

Но как можно одолеть кызылбашей, если на них держится государство?

Ответ на этот вопрос был готов – следовало только посмотреть на запад. Османские султаны старались назначать на все мало-мальски важные посты своих «рабов», набранных по системе девширме, «налога кровью». Суть системы заключалась в том, что среди покоренных христианских семей производился набор мальчиков в возрасте от восьми до шестнадцати лет, которые предназначались для услужения во дворцах, а также для военной и гражданской службы. Обычно брали каждого пятого мальчика, но это правило могло меняться в зависимости от обстоятельств. Поступление на султанскую службу открывало перед способными людьми большие перспективы, вплоть до получения должности великого визиря, поэтому случалось и так, что мусульмане за взятку отдавали своих сыновей в султанский набор. А жители Боснии, к концу XVI века полностью перешедшие в мусульманскую веру, сами просили султана продолжить набор на службу среди их детей, поскольку хорошо понимали исходящие от этого выгоды. Опять же, в подавляющем большинстве набирались дети из бедных семей, которым судьбой было предначертано всю жизнь заниматься тяжелым крестьянским трудом. В сравнении с этим положение султанского воина-янычара или дворцового слуги было пределом мечтаний.

Подобием янычаров стали гулямы – шахские рабы из представителей кавказских народов. В старинных хрониках упоминаются черкесы, грузины и армяне, но нужно понимать, что «черкесами» при шахе Аббасе называли всех жителей Кавказа. В частности, черкесом считался упомянутый выше Шамхал-султан, дядя Перихан-ханум, хотя на самом деле он был кумыком. Примечательно, что в Османской империи грузины относились к народам, с которых быстро перестали взимать «налог кровью» по причине их свободолюбия – рабы-грузины не подчинялись своим начальникам и были склонны к побегам. Но в Сефевидском государстве многие гулямы грузинской национальности достигли больших высот. В качестве примера можно вспомнить