Великий Тамерлан. "Сотрясатель Вселенной" - Яков Нерсесов

Сочетание новых видов оружия и тактики, примененных англичанами в битве при Креси, привело многих историков к выводу о том, что эта битва стала началом конца эры рыцарской конницы. Былого безраздельного господства на полях сражений у рыцарской конницы уже не было. Конные рыцари перестали считаться неуязвимыми перед лицом пехоты. А ведь несколько веков кавалерия являлась наиболее хорошо обученной частью любого войска и представляла собой собрание самых богатых и высокородных воинов, всегда уверенных в себе. Уверенность эту порождали крепость доспехов, пройденная школа подготовки, привычка биться плечом к плечу с товарищами и одержанные победы. Построенная плотными рядами, она атаковала «безлошадную голытьбу» с огромным натиском и яростью. От неблагородных бедняков требовалось недюжинное мужество, чтобы выстоять и не быть растоптанными. Все это время «пехтура» была на втором плане. По мере того как простолюдины вырабатывали правильную тактику противостояния победоносным кавалеристам, совершенствовалось защитное снаряжение последних. Наряду с увлечениями рыцарскими турнирами это стало одной из главных причин создания лучшей броневой защиты всадника. Технологические и тактические подвижки в военном искусстве привели к началу добавления кованых элементов к кольчужным деталям доспехов еще между XIII и XIV вв. И хотя кольчужными доспехами еще пользовались и в XIV в., но во многом английские луки поспособствовали ускорению эволюции рыцарского доспеха и появлению полностью кованых лат. Уже к 1350 гг. кольчужная броня повсеместно вытесняется кирасой, прикрывавшей грудь, спину и бока всадника. Но на дальнейшее бронирование тела рыцаря (живота, поясницы, ног и рук) ушел весь XIV век. Полный комплект, предназначенный для боя, весил от 23 до 28 кг, но обеспечивал столь высокий уровень защиты, что уже к середине XV в. перестал применяться щит. Как результат, битвы стали обходиться недешево, но и стороны уже не несли столь больших потерь. Но столь же серьезно совершенствовалось и оружие пехоты: уже к 1540-м годам ручное огнестрельное оружие начинает теснить на полях сражений луки и арбалеты. Распространение этого смертоносного вооружения, принявшего на себя тактические функции луков и арбалетов, привело к тому, что конница снова стала весьма уязвимой и неизбежно утратила исключительную роль главного ударного оружия. И хотя еще почти 500 лет она будет активно применяться, но успех ей будет сопутствовать все реже и реже, в основном тогда, когда искусные полководцы будут очень вовремя кидать кавалерию на обескровленную пехоту.

Сразу после победы при Креси Эдуард III осадил город Кале, который сдался ему спустя 11 месяцев, став «плацдармом» англичан в Северной Франции. Проблема переброски новых сил с острова на «базу» на континенте была решена. Можно было начинать широкое наступление в наиболее важных стратегических направлениях. С континента пошел поток награбленного добра. Английское общество было «за» продолжение войны во Франции.

…Кстати, традиционный для любителей гипотез риторический вопрос: «Чтобы было, если бы английская армия сразу после разгрома французского воинства при Креси пошла прямо на Париж?» Парижане были явно недовольны своим сюзереном. Национальное чувство у французов еще не было развито для такой степени, чтобы «мерить» у кого из королей (Филиппа VI или Эдуарда III) в жилах течет больше французской крови. Не открыли бы они ворота Парижа, Эдуарду Плантагенету-Капетингу, который на половину был французом и был более удачливым государем, его родственник по линии Капетингов-Валуа? На самом деле, ни экономически, ни в военном отношении Эдуард III к такому марш-броску был не готов, да и захват Парижа в ту пору в его планы явно не входил. Впрочем, любознательный читатель вправе сделать свои собственные выводы.

В то же время особых дивидендов от своих побед Эдуард III так и не получил: у него не хватало войск для постоянного контроля пройденной территории и почти вся она вскоре снова оказалась у французов. Но и об окончании войны речи тоже не шло. После Креси в войне наступило относительное затишье, военные действия велись вяло, в основном в виде пограничных стычек.

Дело в том, что в ту пору большие сражения случались редко, зато воевали долго. В основном борьба шла за укрепленные места и города. Как результат, преобладали осады. Главным было ослабить противника, нанести ему по возможности наибольший ущерб – опустошить его земли, сжечь урожай на корню, спалить дома крестьян, перебить их самих, надругаться над их женами и дочерьми. Подданные неприятельского государя разорялись и больше не могли платить ему налоги. Поэтому главным видом боевых действий были грабительские конные набеги или, как тогда говорили, «шевоше» либо «большие шевоше». Именно они пополняли английскую казну, позволяя и дальше вести отнюдь не дешевую войну на континенте. Помимо этого повышался авторитет английского монарха среди подданных, как в нобилитете, так и в простонародье!

Примечательно, что французы так и не сделали надлежащих выводов из разгрома под Креси, продолжая повторять дезорганизованные атаки своей рыцарской кавалерии на удачно выбранные англичанами оборонительные позиции. Как результат, еще не раз английская тактика пассивной обороны будет торжествовать на полях сражений этой войны и Франция даже окажется на коленях. Только перейдя к тактике партизанской и позиционной войны, избегая крупных сражений, где англичане заведомо прибегали к обороне на максимально выгодной для этого местности, французы начнут одерживать победы. Правда, для выигрыша войны потребуются десятилетия и чудо Орлеанской Девы. Но рассказ о феномене Жанны д’Арк из Лотарингии, где «свет показывает тень, а правда – загадку!» ждет вас впереди.

Следующим важным сражением Столетней Войны стала 19 сентября 1356 года битва при Пуатье, или Пейтье, как в ту пору называл этот город, главный герой этого сражения Эдуард принц Уэльский, вошедший в историю как Черный Принц. Она обернулась очередным поражением Франции, понесенным в очень похожих условиях.

Начался очередной виток боевых действий со смерти в 1350 г. французского короля Филиппа VI Валуа по прозвищу Счастливый (1293 – 22.08.1350, Ножан-ле-Руа, Франция), которого сменил Иоанн II (Жан) II Валуа Добрый (16.04.1319, ок. Ле-Мана, Франция – 8.04.1364, Лондон, Англия). Король Англии Эдуард III тут же предложил ему перемирие при условии, что тот передаст ему земли Аквитании (при этом под контролем у англичан была лишь незначительная часть этих благодатных земель), но француз категорически отказался. Английский король ответил эскалацией военных действий, в частности он задумал провести новый крупномасштабный поход («большое шевоше»), причем предполагалось глубоко проникнуть на территорию врага сразу с трех сторон.

В 1355 г. англичане возобновили свои глубокие рейды, целью которых был подрыв французского хозяйства, грабеж и запугивание населения. Из трех запланированных «шевоше» удачным оказался только один.

Рейд из Кале под началом самого английского короля провалился по причине возникновения угроз его собственным границам на севере Англии от шотландцев Уильяма Дугласа (ок. 1327 – 1384), потребовавших его личного присутствия на острове. Рейд из Нормандии под руководством прославленного военачальника Генри Гросмонта 1 герцога Ланкастера (ок. 1306, замок Гросмонт, Уэльс – 24.03.1361, замок Лестер, Англия) тоже оказался малоудачным из-за промедления самого Ланкастера с выходом в «шевоше» и отказа Карла II (1332 – 1.01.1387) Злого (Наваррского) поддержать его ударом с юга; последний, пока англичане «судили да рядили» уже успел помириться с французским королем, на дочери которого он был женат. Зато третий «шевоше» с лихвой окупил все неудачи первых двух. Именно им командовал старший сын короля Эдуард принц Уэльский – один из самых отважных и знаменитых рыцарей той поры.