Окно в Европу - Валентина Андреева

Взглянув на меня поверх очков, Наталья испуганно удивилась:

– Ирка! Да ты и впрямь пошла синими пятнами!

Девчонки на заднем сиденье разом засуетились в попытке своими глазами увидеть нервную реакцию моего организма.

– Маменька! Ты просто полиняла! – первой догадалась дочь. – Шмотка некачественная попалась. Мы же ее на распродаже брали. Кстати, я предупреждала: синий цвет тебе не очень идет. Лучше бы зеленый купила.

– Ну да! – влезла Наташка. – Сейчас бы считали, что твоя мать местами мхом поросла. Только и всего. Интересно, Ир, чем теперь отмываться будешь? Кажется, синева капитально въелась. Если мыло не возьмет, попробуем ацетоном. Или бензином.

Я совсем приуныла. Перспектива пропахнуть этими ароматическими веществами не устраивала. Пообещала буквально стереть себя с лица земли, но только моющими средствами, исключая жидкость для мытья унитазов.

Наташка долго не могла выбрать место для парковки у нашего дома. То ее не устраивала близость шестисотого «Мерседеса», который она обозвала бандитским, то ржавая голубая «Волга», цвет которой плохо гармонировал с раскраской «Шкоды», то близкое соседство спортивной площадки, пусть даже и абсолютно пустой. В конце концов я не выдержала и выскочила из машины, решив, что, пока подруга определится, я пропитаюсь синим красителем насквозь. Следом вылетели девчонки.

– Настя? – Прямо у подъезда с эрдель-терьершей Улькой стояла Татьяна, Настина мама. Вглядываясь в собственную дочь и не веря собственным глазам. – Ты же вроде как у Алены на даче?

– Мам, привет! Я действительно там. Вместе с Аленой. Она тут рядышком. – Алена торопливо поздоровалась. – Вот и тетя Ира подтвердит. – Я тут же с готовностью кивнула. – Это мы здесь «вроде как». Тетя Наташа новую машину обкатывает, а тетя Ира по этому поводу топик обновляет. Мы на минуточку. – Она первой шмыгнула в наш подъезд мимо ошарашенной матери.

Пока я отмывалась, на кухне шли дебаты, кому и каким образом звонить в милицию. Кончилось тем, что девчонки сбегали к метро и прозвонились в милицию из телефона-автомата, сообщив об убийстве в коттеджном поселке Васильково. Естественно, не называясь. Вернувшись назад, у лифта, как старую добрую знакомую, приветливо встретили Наташку. Она наконец-то пристроила «Шкоду» на место «Мерседеса», как нельзя вовремя отчалившего. Подруга надеялась – не иначе как к «чертовой бабушке». Во всяком случае, мысленно она раз двадцать его туда посылала. К тому времени топик уже находился в мусоропроводе, а я в состоянии блаженства пила на кухне кофе. Синие пятна местами напоминали следы старых, почти исчезнувших синяков, местами перешли в категорию красных потертостей и шероховатостей, но меня и это устраивало. Лишь бы не пользоваться бензином. Не обращая внимания на суету, организованную Натальей по поводу моего нахального поведения, я размышляла о том, что лучше – позвонить интеллигентному дворнику Николаю Ивановичу или почтить его своим присутствием. Необходимо было выяснить подробности гибели мужа Тамары Васильевны. Если не у него самого, то у тех лиц, которых он посоветует. Решила, что лучше с ним встретиться, но перед этим все-таки позвонить и вежливо договориться о встрече. И чем скорее, тем лучше.

Наташка неожиданно взбрыкнула и заявила, что об этом надо было думать раньше – в первый визит. И вообще – ей негде ставить машину. Ее могут украсть. Мой довод, что во дворе, где обитал Николай Иванович, европейский уровень жизни, – подругу не убедил. Она позволила себе усомниться в том, что в Европах спят на раскладушках и голых матрасах под окнами. Как бы в подтверждение ее слов «Шкода» взвыла сигнализацией. К тому времени у подъезда она осталась почти в одиночестве. Ржавая «Волга», стоявшая несколько поодаль на постоянном приколе, как старый списанный корабль, в таких изысках, как сигнализация, – не нуждалась.

С быстротой лани метнувшаяся к окну Наталья озадаченно глазела с тринадцатого этажа на свою новую подругу:

– Интересно! Никого вокруг! И чего надрывается? Кофейку попить не дает.

– Одно из двух, – рассудительно отметила я, – либо ей скучно, либо просто «шкодит».

– Пойду отключу сигнализацию и, пожалуй, переставлю машину на другую сторону. Даст кто-нибудь от злости бутылкой по кумполу – мало не покажется. Мне, во всяком случае. А вообще, зови девчонок. Что они там, в комнате, расселись? Давайте, в темпе, спускайтесь следом. Нечего рассиживаться. Поедут с нами – будут машину караулить.

До Николая Ивановича я не дозвонилась. Телефон упорно отзывался длинными гудками. Быстренько переодевшись, я выскочила вслед за девчонками на лестничную клетку, где и опомнилась – забыла закрыть квартиру. Мало того, и ключи в ней оставила. Димка сто раз прав – пора завязывать и с безалаберностью и с рассеянностью. Вот только беда в том, что эти качества, похоже, – врожденные, а значит, трудноискоренимые.

Въехав в знакомый двор, чуть не попались на глаза Тамаре Васильевне, куда-то шагающей в черном платье с замысловатым ридикюлем в руках. Судя по тому, как она передвигалась, не глядя себе под ноги и одновременно сосредоточенно копаясь в недрах ридикюля, ее знаменитая клюка была просто театральным реквизитом. Женщина вполне могла обходиться без нее. На нас она не обратила никакого внимания. И не удивительно. Ей и в голову не могло прийти, что Наталья сменила машину.

На этот раз место для парковки выбирали недолго. Просто потому, что его указал Николай Иванович, вовремя вылезший из кустов сирени и шиповника с немного погнутым оцинкованным ведром в руках, наполненным пустыми бутылками. В том числе и разбитыми. Матушка Россия вносила поправки в европейскую устроенность двора. Пока он относил добычу к мусорным бачкам, машину успешно припарковали в тенечке, оставив девчонок ее караулить.

Уже на первой минуте разговора выяснилось, что обстоятельств гибели мужа Тамары Васильевны дворник не знает, ибо на тот момент работал ведущим специалистом в родном НИИ. Его жене Елизавете в то время тоже было не до подробностей, поскольку должность старшего кассира какой-то транспортно-складской конторы каких-то материалов (запомнить было невозможно) отнимала все силы и все свободное время. Одна дорога на работу и обратно обходилась в два с лишним часа. Можно было подыскать работу и поближе, но Елизавета весь срок до пенсии отбарабанила на одном месте, пройдя сложный путь от ученицы бухгалтера до заместителя главного бухгалтера, включая процесс обучения на курсах повышения квалификации. Только выйдя на пенсию, бедняжка очнулась, обнаружив, что помимо балансов есть жизнь в разных ее проявлениях. И сразу сошла с ума – начала следить за своей внешностью так, как никогда ранее. В целях экономии разрабатывались собственные дешевые рецепты омоложения кожи из картофельных, капустных и прочих очистков в качестве натуральных полезных составляющих масок.

Видя наше явное огорчение по поводу отсутствия интересующей нас подробной информации, Николай Иванович сосредоточился и посоветовал наведаться в двенадцатую квартиру первого подъезда, где проживала некая Зинаида Львовна Тиханская. Лет тридцать – тридцать пять назад они с Тамарой Васильевной считались закадычными подругами. Если повезет, дама непременно расскажет подробности этой жуткой истории. Но скорее всего – не повезет. Все прошедшие годы бывшие подруги не только не общаются, но и демонстративно проходят мимо друг друга, не здороваясь.