Женщина с прошлым, или В кольце ночных желаний - Алена Винтер

– Ну уже нет! – рассмеялась Ирина. – Муж-нахлебник мне не нужен.

– Тогда, может, будем просто жить? – спросил Дмитрий и ласково провел пальцами по ее щеке. – Без всяких условий, не пытаясь заглядывать в будущее и не привязываясь к определенной «картинке»? Только потому, что нам хорошо вместе.

Ирина кивнула. Она хотела услышать другое: признание в вечной любви, обещание сделать ее счастливой и подарить ей много солнечных дней. Но она отчетливо понимала, что эти желания – нелепые и какие-то размытые. Дмитрий предлагал ей стать счастливой сейчас, не в далеком будущем, а в тот самый момент, когда он, обнаженный, сидел рядом с ней и смеялся над серьезным выражением ее лица.

– Согласна, – кивнула она. – А теперь – приготовь завтрак. Отметим начало этого чудного дня!

Дмитрий направился в кухню, по дороге прихватив со стола телефон.

– Двенадцать пропущенных вызовов, – он с удивлением посмотрел на Ирину. – Марта, Георгий, Таисия… Что им всем понадобилось? Главное, одновременно.

Ирина взяла свой мобильный.

– У меня то же самое. Только звонила мне одна Таисия, – она набрала номер подруги. – Что случилось? И доброе утро, – улыбнулась она в трубку. – Да, у Дмитрия. Ты уже внизу? Дима, открывай дверь. Позавтракаем втроем.

Менее чем через пять минут Таисия вошла в квартиру и бросила сумку на диван.

– Вас все обыскались, – со злостью сказала она и, подойдя к зеркалу, поправила растрепавшиеся от быстрой ходьбы волосы. – На звонки не отвечаете…

– Мы были заняты, – Дмитрий подмигнул ей. – Что такого могло произойти, раз в нас обоих появилась столь срочная необходимость?

Таисия презрительно сощурилась, когда Ирина вышла из спальни, наспех одетая и подкрашенная.

– Викторию убили! – резко произнесла Таисия. – Застрелили сегодня ночью в квартире ее любовника. Парня, кстати, замочили вместе с ней. Так что вы, наследнички, теперь главные подозреваемые!

Ирина пораженно молчала.

– Где вы были этой ночью? – деловито поинтересовалась Таисия и поправила на Ирине измявшееся платье.

– Здесь…

– Кто это может подтвердить? Кроме вас самих, естественно.

Таисия подошла к кофеварке и налила себе чашку кофе. Дмитрий задумчиво уставился в пространство, куда-то прямо перед собой.

– Понятно, – Таисия отпила глоток ароматной жидкости. – Только вы, и больше никто. Дерьмовенько получается!

Она обвела взглядом квартиру Дмитрия. Должно быть, куплена совсем недавно, еще не обжита полностью, даже пахнет новизной. Хорошая планировка, стильная мебель, огромные окна.

– Если вы не придумаете себе алиби, то ты, Каманин, еще долго не увидишь свое гнездышко, – Таисия взмахнула рукой, указав на его апартаменты. – А ты, Ирка, переедешь не в Брайтон, а в места, не столь отдаленные.

– О чем ты говоришь?! – возмутилась Ирина. – Мы были все время здесь, никуда не выходили, – она присела на подлокотник кресла и прижала руки к лицу. – Как это произошло?

– Я не знаю подробностей, – отмахнулась Таисия. – Зато мне известно другое: если кто-нибудь не подтвердит, что вы не выходили отсюда, то влипли вы, горе-любовники, по самые уши! Каманин, почему в твоем доме нет ресепшен? Так бы администратор, или кто там сидит и наблюдает за порядком, уточнил бы ваше местоположение.

– «Местоположение», «ресепшен», – передразнил ее Дмитрий и побежал в спальню одеваться. – И почему ты такая умная?

– Скажу, что сама была с вами всю ночь! – заявила Таисия. – Пошалили немного. Выпили.

– Что взамен? – спросил Дмитрий.

– Домик в Милане, – округлила глаза Таисия и рассмеялась. – Одевайся, что ты застыл, как столб? Не для тебя стараюсь. Плевать мне, в какую тюрягу тебя упрячут. Даже обрадовалась бы. Но вот Ирина здесь совершенно ни при чем.

– Тая, я…

– Молчи, скоро сюда менты приедут, поэтому нужно срочно придумать, что им говорить. Черт! Подумают, что я в групповухе участвовала. Позор-то какой!

В двадцати километрах от загородного особняка Азаровых находилось поместье Михаила Андреевича Никлогорского, который уже много лет никуда не выезжал из своей обители, предпочитая шумной Москве жизнь на свежем воздухе. Он не познакомился даже со своими соседями, которых, к слову сказать, было не так уж и много, и вряд ли они знали о том, кто такой их сосед и чем он занимается.

Усадьба Никлогорского почти ничем не отличалась от прочих, разве что попасть в нее было не так легко, как в остальные дома. Обнесенная по периметру высоким забором, скрытая от взглядов посторонних высокими тополями, которые Михаил Андреевич каждое лето грозился вырубить из-за обильного пуха, застилавшего землю белым покрывалом, с охраняемыми железными воротами, она не казалась уютной. Более того, у любого, кто проходил или проезжал мимо, душа уходила в пятки – из-за холодных, пытливых взглядов охранников поместья. Еще больший страх у людей вызывали ротвейлеры – те со свирепым любопытством разглядывали случайных прохожих. Суровый дух отчуждения буквально витал в воздухе, но главным его сосредоточением был дом, такой же строгий и серьезный, как и его хозяин.

Никлогорский сидел за обеденным столом и недовольно поглядывал на часы. Первым в столовой появился Марат, его секретарь, доверенное лицо, а главное – племянник, которым хозяин неимоверно гордился. Однако сейчас Михаил Андреевич был недоволен опозданием Марата, потому что он патологически не любил тех, кто является не вовремя. И пусть опоздание было незначительным, всего на несколько минут, но осадок в его душе оставался.

– Где Стас?

Голос Михаила Андреевича был спокойным, но по выражению его лица Марат понял, что старик сильно зол.

– Он не ночевал в поместье, – ответил он.

– Понятно. А ты был очень занят, раз так задержался?

– Минута сорок секунд – это еще не опоздание, – сказал Марат и отвел взгляд в сторону. – Тем более к завтраку.

– Особенно – к завтраку! – резко прозвучал голос Михаила Андреевича, который был известным педантом во всем.

Сколько Марат себя помнил, завтраки, обеды и ужины всегда проходили в одно и то же время, вещи клались только на положенные места. Все учитывалось, подсчитывалось, имело свое название и порядок. Подобная сверхорганизованность уже надоела ему и другим, однако высказываться вслух никто (и сам Марат) не желал, главным образом потому, что лишнее сотрясание воздуха ни к чему не привело бы. Оставалось одно – иногда нарушать правила, установленные стариком, конечно, если они не имели отношения к работе и личной безопасности людей, проживающих в этом доме.

– Михаил Андреевич, вам еще не надоело устраивать мне нагоняи за такие мелочи?