Ночной садовник - Джонатан Оксье

На последней ступеньке остановилась и прислушалась: какой знак подаст Пенни? Смех раздался совсем рядом. От неожиданности Молли чуть не упала с лестницы. Потому что источником звука была зелёная дверь. Теперь Молли увидела, что та приоткрыта. И за ней смеялась Пенни.

Молли решительно двинулась к комнате. Как же давно ей хотелось заглянуть внутрь. А теперь, непонятно почему, ей было страшно.

– Ура! – вновь донёсся из‐за двери голос малышки. Молли не стала медлить. Она схватилась за ручку и распахнула дверь. Пенни сидела на полу посреди маленькой пустой комнатки. Спиной к Молли. На коленях у неё лежала огромная книга с яркой картинкой, занимавшей сразу целый разворот. Пенни перевернула страницу – та оказалась пуста.

– Как конец? – спросила она и отшвырнула книгу. – Я же не знаю, чем всё кончилось!

Пенни вскочила на ноги и быстро прошла к дальней стене комнаты. Только стена была необычная: часть её – от пола до потолка – занимал ствол дерева. А в центре ствола находилось дупло размером не меньше тыквы. Уперев руки в боки, Пенни возмущённо потребовала:

– Ещё историю!

Она говорила прямо в дупло. Для Молли это выглядело дико: казалось, будто Пенни разговаривает с деревом. Малышка сердито фыркнула. Встала на носочки и заглянула в дупло.

– Э-э-эй! – позвала она.

Молли нагнулась за книжкой, которую бросила на пол девочка, и прочитала название: «Принцесса Пенни и башня, которую стерегли великаны-людоеды». Книжка, похоже, была из той же серии, что Молли видела в детской в самый первый день. Тогда Пенни повела себя так, будто её поймали на чём‐то запретном, и заявила, что рассказывать об этих книжках нельзя.

Молли открыла книгу: красочные картинки живописали приключения маленькой девочки в очках и с чёрными косичками, которая вела битву с целым полчищем великанов-людоедов. Рядом с ней боролись мальчик и девочка постарше – оба огненно-рыжие. У Молли перехватило дыхание: она смотрела на саму себя.

– Мисс Пенни! – позвала она.

Девочка резко повернулась к ней. На лице была паника.

– Я не специально! Я не хотела! – вскрикнула она, отступая от дерева.

Молли подошла к ней и показала на рыжую девочку в книжке.

– Где ты взяла эту книгу?

Пенни опустила голову:

– Я просто хотела ещё одну историю. Это ты виновата! Ты бросаешь меня, остаётся только Алистер, – жаловалась она, шаркая ногой по полу. – Так нечестно! Все ходят в эту комнату. Значит, и мне можно!

Молли встала перед малышкой на колени и заговорила со всем спокойствием, на какое только была способна.

– Честное слово, я совсем не злюсь и не буду ругаться. Просто скажи мне, что это за комната?

Пенни вздохнула.

– Она не для детей, – сообщила она таким тоном, что стало ясно: эту фразу ей повторяли не раз. – Только не рассказывай маме с папой.

Пенни явно жутко боялась, что ей влетит, поэтому от её ответов было мало толку. Но кое в чём она всё-таки может помочь. Вытянув вперёд раскрытую ладонь, Молли сказала:

– Дай мне ключ.

Пенни вынула ключ из кармана.

– Я бы положила его в мамин стол. Честное слово, – уверила она и отдала Молли ключ.

Тот лёг в ладонь и оказался неожиданно тяжёлым, будто огромный якорь, потянувший руку вниз. Пенни смотрела на Молли сквозь очки, из‐за чего глаза казались ещё больше.

– Ты меня накажешь? Да?

Молли отдала ей книжку.

– Сегодня нет. Беги играй, – сказала она и, приложив палец к губам, добавила: – Только не рассказывай никому.

Девочка даже не стала оспаривать приказ – так была рада, что ей всё сошло с рук. Просто выбежала из комнаты и запрыгала вниз по лестнице. Молли осталась одна в загадочной комнате. Сколько раз она пыталась представить, что же находится за зелёной дверью! И вот она внутри. Комнатка была маленькая – скорее не комнатка, а чулан: одно окно с треснутым стеклом, голые стены… и дерево.

Молли смотрела на дупло, и казалось, что за ней наблюдает огромный чёрный глаз. Пенни пыталась с ним разговаривать, так? Молли подошла к стволу, приложила ладонь к прохладной коре. Ничего не произошло. Тогда она заглянула в дупло: темно, пусто и запах, как в подвале.

– Э-э-эй! – позвала она.

Дерево не ответило. Молли отошла назад. Какими глупостями она занимается! Книжка Пенни с рыжей девочкой – просто совпадение. Рыжие волосы не такая уж и редкость. А в книжках тем более. Молли шагнула к выходу. Ключ надо вернуть хозяйке, прежде чем та заметит пропажу. Она почти вышла в коридор, когда до неё донёсся еле уловимый звук… Тихо-тихо шелестели волны.

Молли отпустила дверную ручку и вернулась в комнату. В дупле, ещё мгновение назад зиявшем пустотой, теперь плескалась чёрная вода. Когда Молли ступила на шаг ближе к дуплу, пенная волна перелилась через край и выплеснулась на пол. Появился солоноватый запах – запах дома.

– Море, – шепнула девочка.

Она не могла отвести взгляда от маленького колодца – целого океана внутри дерева. И вдруг в воде мелькнуло что‐то белое. Мелькнуло, всплыло и теперь спокойно раскачивалось на поверхности… Это был конверт. Белый конверт, на котором красивыми буквами, немного расплывшимися от морской воды, было выведено одно-единственное слово: «Молли».

Сердце Молли готово было вырваться из груди. Она быстро оглянулась, как воришка, и снова уставилась на дупло. Конверт всё ещё лежал на воде – ждал её, манил. И Молли решилась. Дрожащей рукой она схватила конверт, и вода тут же ушла вниз, а дупло опустело.

У Молли в руках был конверт – конверт, адресованный ей. Влажный, тонкий, настоящий. Молли перевернула его и открыла. Внутри был сложенный пополам лист плотной желтоватой бумаги. Письмо. Она развернула его и замерла. Наверху страницы неразборчивым, но очень знакомым почерком было написано: «Дорогая наша Молли, наш милый Кип…»

Молли крепче вцепилась в листок, боясь, что он исчезнет. Она знала этот почерк.

Письмо написала мама.

Кип подбросил пуговицу желаний в воздух, ловко поймал и попросил:

– А можешь ещё раз прочитать?

– Три раза вполне достаточно. Ты меня хуже Галилея загнал.

Кип засмеялся. Даже никудышные шутки Молли не испортили бы ему настроение. Он не мог оторвать взгляда от письма в руках сестры: на плотной бумаге, в солёных морских брызгах. Письма, которое пришло с обратной стороны мира. Письма от мамы с папой.

Кип с Молли сидели на крыше конюшни и болтали ногами. Заходящее солнце залило всё вокруг золотистым светом. Кип очень боялся, что письмо ненастоящее, что его написала сестра, чтобы его утешить. Но стоило увидеть почерк, и сразу стало ясно: настоящее. Конечно, прочесть его Кип не мог, зато узнать почерк мамы мог так же легко, как отличил бы приготовленное ею рагу или заштопанный ею носок. Письмо было написано светло-синими чернилами: