Кто, если не мы - Николай Лузан

Закончив разговор, Устинов задержал взгляд на внушительной фигуре Приходько и объявил:

— Гена, дружба требует жертв.

— В смысле… камуфляжку? — хмыкнул тот.

— Догадостный, — подтвердил Устинов.

— Не вопрос.

— Вот и договорились, собираемся, нас ждут! — поторопил Устинов.

Переодевшись, друзья спустились вниз, зашли в магазин, купили продуктов, сели в машину Ивана и отправились за город. Им повезло: на дороге не было пробок, и через сорок минут они выбрались из Москвы. Устинов сосредоточился на указателях, чтобы не пропустить нужный поворот. Позади остались Снегири, через километр справа промелькнула заправка, за ней он свернул на неприметную дорогу. Она змейкой скользнула по крутому склону и скатилась к озеру. На его берегу, уютно раскинувшись по поляне, стояли четыре коттеджа, а поодаль, у самой воды, из кустов выглядывала избушка на «курьих ножках», над ней курился дымок — топилась баня.

На звук машины из коттеджа выглянул хозяин, узнав Устинова, поздоровался, как со старым приятелем.

— Прости, Сергеич, что как снег на голову, — извинился Иван.

— Да ладно, Вань, я че не понимаю, на твоей службе не разгуляешься. Занимайте любой коттедж, все свободно.

— Спасибо, но мы начнем с баньки. Как ребята?

— Конечно, с нее, а потом уха! — дружно поддержали его Приходько и Лазарев.

— Так она еще не прогрелась, — предупредил Сергеич.

— А у нас есть чем… — хмыкнул Устинов и потряс пакетом, в нем звякнули бутылки.

— Ну, как знаете, тогда я займусь ухой, — не стал настаивать Сергеич, и, хитровато поглядывая на Ивана, спросил: — Уха-то, как… из петуха? А то у меня даже хвоста не осталось.

— Обижаешь, Сергеич, все есть, — развеял его опасения Устинов и открыл багажник хонды, но не успел достать рыбу…

Во двор влетел внедорожник, из него вальяжно вывалились четверо, чем-то неуловимо похожие друг на друга — они будто сошли с экрана из фильма «Ментовские войны».

— Сергеич, эт что, твоя крыша прикатила? — с иронией заметил Устинов.

— Та, шоб она сгорела! — в сердцах бросил тот.

— Ребята, похоже, праздник на нашей улице отменяется, — оценил Лазарев незваных «гостей».

— Ну, это мы еще посмотрим, — буркнул Приходько и бросил взгляд на главаря.

Приземистый, с бычьей шеей, сросшейся с плечами, и крепко стоящий, на ногах-тумбах, он чем-то напоминал носорога. Демонстративно отодвинув Лазарева плечом в сторону, «Носорог», барски похлопав Сергеича по плечу, поторопил:

— Давай, дорогой, подсуетись, за нами братва с телками едет.

— Сейчас, Клим, вот только гостей размещу, — засуетился Сергеич.

— Кого, этих бакланов? — «Носорог» смерил друзей презрительным взглядом и, пнув ногой по колесу хонды, прорычал: — Так, бакланы, грузитесь в свое корыто и уматывайте!

— Ага, бежим и спотыкаемся, — огрызнулся Приходько.

— Че-о?! Ты на кого пасть разеваешь? — прорычал «Носорог», и его маленькие, спрятавшиеся под массивными надбровными дугами, глазки налились кровью.

— Парни, может, разойдемся по-хорошему, — пытался погасить конфликт Лазарев.

— Заткнись! — рявкнул на него «Носорог» и, нацелившись на Приходько, сквозь зубы процедил: — Баклан, ты хоть знаешь, хто я?

— Так у тебя на роже все написано! — бросил ему в лицо Геннадий.

— Че-о?! — взревел «Носорог» и ринулся на Приходько.

Тот увернулся и нанес ему сокрушительный удар в солнечное сплетение. «Носорог» переломился надвое и рухнул на землю. Другие бандиты не успели схватиться за ножи и биты. Иван, Олег и Геннадий не дали им опомниться, и, когда драка закончилась, на берегу озера остались лежать четыре бандита. Отдых друзей был безнадежно испорчен, и им ничего другого не оставалось, как возвращаться в Москву.

21 ноября 2010 года, после того как с директором ЦРУ были согласованы последние детали операции «Терминатор», связанные с подготовкой к вербовке главы ЗАО «ФАМЭК-АС» Андрея Вельтова, Ник Ваилд вылетел в Европу. Компанию ему составил ведущий специалист корпорации «Локхид Мартин» Джозеф Форман. Идея его подключения к операции также принадлежала Колли и вытекала из заключения психологов о структуре личности Вельтова, а оно не внушало большого оптимизма. Они характеризовали Вельтова как человека дерзкого, своенравного, коварного и с непомерными амбициями. Поэтому Колли, взвесив все «за» и «против», отказался от классического способа вербовки и решил пойти по более сложному пути — постепенному вовлечению в сотрудничество. Партнерство с такой известной корпорацией, как «Локхид», могло стать хорошей приманкой для Вельтова. К ее услугам ЦРУ не раз прибегало в прошлом, и такая сложная, многоходовая комбинация представлялась Колли взаимно полезной. Корпорация получала доступ к новейшим разработкам конкурентов, а американская разведка приобретала ценного агента.

За время долгого перелета над Атлантикой Ваилд и Форман не один раз успели обсудить детали предстоящей беседы с Вельтовым. Джозеф был далеко не новичок в подобных делах, понимал все с полуслова, и они быстро нашли общий язык. Существовавший у Ваилда стереотип о «яйцеголовых», как о занудах и людях не от мира сего, к концу полета был окончательно разрушен. Форман хорошо разбирался как в новейших научных технологиях, так и в темпераменте холодных прибалток. В начале 90-х годов за три месяца, проведенные в Риге, он успел основательно покопаться не только в том, что сохранилось в бывших закрытых советских лабораториях, но и добраться до дна злачных мест. После крушения советской империи в Прибалтике они расцвели пышным цветом. Вчерашние ударницы коммунистического труда спешили наверстать упущенное в множившихся словно грибы после дождя ночных клубах и массажных салонах.

Конец воспоминаниям Формана о пикантных похождениях в Прибалтике положило приземление в аэропорту Шенефельд. В столице Германии — Берлине они не задержались: после встречи с партнером Вельтова — президентом Фонда содействия диверсификации российских оборонных производств Defense Enterprise Fund и старым агентом ЦРУ Калминым пересели на поезд, следовавший в Эстонию. Ранним утром на таллиннском вокзале их встретил знакомый Ваилда по тайным операциям в бывшей Югославии Соломон Голдмэн. За прошедшие десять лет он сильно изменился: на месте буйной шевелюры появилась благообразная лысина в обрамлении седых кудрей, квадратный подбородок утонул в осанистой бороде, и только стальной блеск серых глаз напомнил Ваилду прежнего Соломона — того, которого в Косово опасались даже свирепые головорезы из отрядов Хашима Тачи.

Встрече с ним Ваилд был искренне рад, стремительно шагнул навстречу и, энергично пожав руку, воскликнул:

— Старина, ты выглядишь, как святой!

— Хэллоу, Ник! — приветствовал его Голдмэн и, стиснув в своих медвежьих объятиях, хмыкнул: — Но я не против погрешить, как в Югославии! Славное было время, ты помнишь, Ник?