Призрачное эхо - Уилльям Риттер

– Да, правильно.

– Ну что ж. Мы нашли мистера Финстерна. Свою часть договора мы выполнили. О том, чтобы передавать этого джентльмена на ваше попечение, речи не шло. Надеюсь, теперь вы выполните свое обещание?

Павел прищурился, лицо его окаменело.

– Вы меня плохо знаете, – произнес он размеренно. – И вы уж точно не знаете моих покровителей, если считаете, что я намерен покинуть этот дом с пустыми руками.

Склонив голову набок и хрустнув позвонками шеи, он продолжил более бодрым тоном:

– Скажу вам вот что, детектив. Ради сохранения профессиональных отношений между нами почему бы вам не передать мне этих двоих? А я соглашусь не убивать вашу симпатичную ассистентку, пока она будет спать.

– Вы правы, вас лично я не знаю, – ответил Джекаби. – Зато знаю множество историй о вашем племени и мне известно, что и как работает. Видите, что у вас под ногами? Это порог. А вы вампир. Можете сколько угодно дуть, пыхтеть и плеваться, но сюда вы не проникнете.

Сузившиеся до щелочек глаза Павла словно метали молнии в Джекаби.

– Постойте, – сказал он наконец. – Сдается мне, я где-то видел ваше лицо.

Джекаби невозмутимо стоял у порога и спокойно взирал на бледного мужчину.

– Думаю, вам неоднократно предоставлялась возможность рассмотреть меня за все то время, что вы следили за нами.

Павел покачал головой:

– Нет-нет. Видел не прославленного Р. Ф. Джекаби. Вы правы, я наблюдал за вами. Об Р. Ф. Джекаби я знаю многое. Например, то, что двадцать лет назад никакого Р. Ф. Джекаби не существовало. Вы выглядите старше двадцати лет, детектив. Сколько вам? Двадцать семь? Тридцать? Сорок два? Мне трудно судить о возрасте других, когда для меня самого счет идет на столетия.

Джекаби хранил молчание.

– Погодите-ка. Теперь, рассмотрев вас поближе, я вспоминаю. Да, я видел это лицо задолго до появления этой вашей нелепой выдумки. Лицо ничтожного мальчишки, полное муки и отчаяния. Как вас тогда звали? Вертится на языке.

Джекаби крепко сжал кулаки, костяшки его пальцев побелели.

– Ах, какой умной тогда казалась эта затея, не правда ли? Умный мальчик скрывает свое настоящее имя от всего мира, потому что слова обладают силой, верно? Да, обладают. И вы правильно поступили, что скрыли свое имя. Только вот иногда вам нужна сила этих слов.

Павел придвинулся ближе, упершись кончиками потертых туфель в самый край порога.

– Интересно, детектив, на чье имя записан этот старый дом?

Своими молочно-белыми руками он ощупывал воздух перед собой, словно раздвигая невидимую занавеску.

– Владелец недвижимости – Р. Ф. Джекаби, не такли? Правда, загвоздка в том, что, как мы оба знаем, никакого Р. Ф. Джекаби не существует.

Он поставил одну ногу за порог, и Джекаби шагнул назад.

– Вы до сих пор всего лишь растерянный и беспомощный мальчишка. А теперь, если позволите… – Павел проскользнул мимо Джекаби и направился к Корделии Хул.

Двигался он на удивление проворно и неестественно плавно для человека. Миссис Хул подалась назад, но подол ее клетчатого платья запутался в ножках стула, и она повалилась на пол.

Я сорвала четки с крюка у стола и подбежала к ней, держа освященные бусины перед собой, словно щит. Деревянный крест покачивался в такт моей дрожащей руке.

– Как мило, – промолвил Павел. – Я, кстати, иудей. По крайней мере, был им когда-то давно. Должен признать, даже не припомню, когда я соблюдал строгие требования кашрута[2].

Он подмигнул и хлопнул по моему кулаку, отводя его в сторону. Кисть тут же пронзила острая боль, будто меня ужалили.

– Незадача с верой в том, что она работает только тогда, когда ты действительно веришь. А теперь вы начинаете понемногу выводить меня из себя. Вы отойдете по собственной воле или предпочтете доставить мне особое удовольствие пройти сквозь вас?

В глазах его зажегся злобный огонек.

– В-вы не посмеете! – выпалила я. – Ваши покровители!

Павел поморщился.

– Они хотят видеть нас живыми, помните? Что они скажут, когда узнают, что вы…

– Во-первых, мои покровители хотят видеть в живых его. – Павел кивком показал на Джекаби. – Не обольщайтесь насчет себя, барышня. Во-вторых, я могу проделать с вами упоительное множество занятнейших вещей прямо на глазах детектива, если кто-то из вас вздумает ставить мне палки в колеса. – Взгляд его потяжелел.

Павел сделал резкое движение, словно хотел наброситься на меня, но в последний момент передумал. Его болезненно-бледная рука повисла в воздухе, едва шевеля обрубком мизинца. Совсем недавно он двигался с нечеловеческим проворством, но теперь замедлялся, словно попав в густой сироп, пока совсем не замер. На его лице застыла маска ярости и замешательства.

– Как это у вас получается? – пролепетал он, переводя взгляд на Джекаби, хотя мой работодатель тоже выглядел не менее изумленным. – Вы не имеете власти надо мной! Это не ваш дом!

– Не его. – В воздухе между Джекаби и вампиром пробежала рябь. – Но мой.

Глаза появившейся Дженни казались кусочками льда. Сама она, со вздымающимися серебристыми волосами, выглядела воплощением гнева.

– Вы работали с моим женихом.

Температура в комнате заметно упала. Тело Павла окоченело. Он испустил сдавленный хрип, как будто его резко сжали со всех сторон. Ноги негодяя приподнялись над полом, и подошвы теперь лишь слегка царапали половицы.

– Вам нельзя здесь находиться! – мрачно прошептала Дженни.

Мне подумалось, что сейчас, когда в воздухе завис застывший вампир, а рядом с ним сверкал глазами мстительный призрак, миссис Хул должна окончательно лишиться самообладания и вслед за Оуэном Финстерном упасть без сознания у моих ног, но вдова, на удивление, оказалась куда более собранной и решительной. Она быстро залезла под стол, обняла руками колени и, свернувшись калачиком, глубоко задышала. Винить ее в этом не получалось – я и сама раздумывала, не присоединиться ли мне к ней.

– Ты же мертва! – хрипел Павел, медленно вращаясь в дюйме над полом. – Ты же подобна мне! Ты не можешь… кх…

– В последнее время я могу куда больше, чем ты себе представляешь, – холодно ответила Дженни. – И мне не нравится, когда мне указывают, что я могу, а что нет. Мой кирпич. Мой дом. Весь мой мир. Весь огромный мир – мой.

В налетевшем порыве ветра со стола вихрем взметнулись бумаги, но Дженни оставалась сосредоточенной и на удивление спокойной. Окно покрывалось ледяными узорами, а лягушка Огден зарылся в кучу рваных газет, сваленных в углу его террариума.

Джекаби поднял перевернутый миссис Хул стул, поставил его рядом с замершим вампиром и небрежно плюхнулся сверху.