Танцовщица из Атлантиды - Пол Андерсон

— Значит, не все, — она подняла руку. — Я тебя не обвиняю. Более того, виденное и слышанное мной самой заставляет верить, что ты честен. Но столь важное решение требует рассуждений, очищения, молитв, нужно посоветоваться с оракулами, собрать совет. Я не буду спешить: по твоим словам, впереди у нас месяцы, чтобы принять самое разумное решение. — И закончила твердо, по-мужски: — Ты останешься на острове, чтобы долго не искать в случае надобности. В крыле для мужчин тебе отведут подобающее помещение.

— Но, госпожа, — возразил он, — друзья мои в Афинах…

— Пусть дожидаются там, пока мы не узнаем побольше. Но не тревожься за них. Несмотря на зиму, я буду посылать туда вестников, они встретятся с ними и расскажут о тебе.

Ариадна заставила себя улыбнуться:

— Только не считай себя пленником, человек издалека. Можешь свободно передвигаться и по главному острову, если захочешь. Я не хочу, чтобы ты постоянно был под надзором. Дай подумать… Чтобы тебе не было скучно, нужна танцовщица, молодая и веселая.

Говорила она с таким спокойствием, что Рейд подумал: «Неужели Диор что-нибудь подслушал и предупредил ее, или она так прекрасно владеет собой?»

— Есть у меня на примете девушка из хорошей семьи, — прервала Ариадна его размышления. — Кроме того, я вижу в этом предзнаменование, потому что зовут ее так же, как твою спутницу, о которой я слышала, — Эриссой.

Бык опустил голову, ударил копытом и рванулся. Он все быстрее бегал по загону, земля дрожала от его топота.

Девушка напряженно ждала. Она была в одежде юноши: набедренная повязка, пояс, мягкие башмаки. Перехваченные лентой темные волосы падали ей на спину. Ногти Рейда впились в ладони.

Солнце сверкало на трезубцах воинов, стоявших наготове. В случае чего они должны были спасти танцовщицу. Воины казались спокойными. Рейд быть спокойным не мог. С высоких холмов Атлантиды дул холодный ветер, приносящий запахи сена и майорана, но по его телу струился пот.

Эрисса ждала быка.

«Ничего с ней не случится», — яростно напомнил он себе.

Позади — склоны холмов, желтая трава, зеленеющие кусты, тут и там рощицы искривленных деревьев, отдаленный блеск моря. Впереди поле, за ним крутой спуск, городские строения, священный остров и вулкан. Столб дыма над кратером такой густой, что устремляется ввысь на тысячу футов вертикально, не отклоняясь на ветру. На большей высоте дым рассеивался и уносился в сторону невидимого Кносса.

Был был уже возле Эриссы. За ее спиной остальные танцовщицы плели причудливые узоры танца.

Эрисса сделала прыжок. Ухватилась за рога. Мышцы играли под ее кожей. Каким-то чудом она взлетела, выпрямила ноги и выполнила сальто, опираясь на спину быка, ловко приземлилась и присоединилась к своим подругам. А перед быком стояла уже другая стройная фигура.

— Хороша! — Воин кивнул на Эриссу и подмигнул Рейду. — Но, бьюсь об заклад, жрицей ей не быть. Мужчина, который уложит ее в постель, получит ровно столько, сколько сможет ее удержать… Эй! — он схватился за перила, готовый прыгнуть в загон вместе с товарищами. Бык взревел, мотнул головой и отшвырнул девушку в сторону.

Эрисса подбежала к быку и схватила его за ухо. Бык повернулся к ней. Она повторила свой трюк. Танец продолжался, воины успокоились.

— Думал, он рассердился, — пояснил воин Рейду. — Но он просто возбужден. Бывает.

Рейд перевел дыхание. Ноги под ним подгибались.

И часто… гибнут люди? — прошептал он.

— Нет, очень редко. Даже если бык и боднет кого, то обычно выздоравливают. Но это здесь, в Атлантиде. А на Крите этим занимаются парни и частенько получают раны. Парни слишком безрассудны. Им главное не богов почтить, а себя показать и прославиться. А девушки хотят прежде всего верно выполнить обряд, поэтому они внимательны и следуют правилам.

Бык, бросавшийся на каждую девушку, выходившую из группы, перешел на шаг и остановился. Бока его взмокли, он шумно дышал.

— Хватит! — решил распорядитель и взмахнул трезубцем. — Пошли отсюда!

— и объяснил Рейду: — Несчастные случаи происходят как раз тогда, когда животное устанет. Игра надоедает быку, и, если его не оставить в покое, он разозлится или просто забудет, чему его учили.

Девушки перелезали через загородку. Бык фыркнул.

— Пусть немного остынет, потом откроете ворота, — приказал распорядитель. Он оценивающе посмотрел на юные груди и тела, влажные, как шкура быка. — На сегодня все, девочки. Накиньте плащи, а то простудитесь. И ступайте в лодку.

Они повиновались и ушли, болтая и хихикая, как любые их сверстницы 12–13 лет. А вот бык — ветеран. Нельзя сводить вместе неопытных людей и необученных животных.

«Вот в чем секрет критской корриды, — подумал Рейд. — В мое время голову ломали над тем, как им это удавалось. А ответ очевиден: отбирали не самых медлительных быков, как предположила Мари Рено, а самых смышленых, и начинали работать еще с телятами».

И все же это опасно. Неосторожное движение, оплошность… Тех, кто мечтает о наградах и славе, сюда не берут. Пролитая кровь — дурной знак. (Другое дело кровь быков, отобранных для жертвоприношения после игрищ). Вот потому-то, а не по религиозным соображениям, девушкам запрещено выступать во время месячных, вот потому должны хранить они девственность. По ловкости и проворству девушки эти были достойны черного пояса в любой школе дзю-до.

Эрисса приблизилась к нему.

— Ну как? — улыбнулась она. — Понравилось?

— В жизни не видел ничего подобного, — запинаясь, выговорил Рейд.

Плащ все еще был переброшен у нее через руку. Приказ распорядителя ее не касался, она была уже опытной и сама занималась обучением девушек.

— Не хочу сейчас возвращаться на остров, — сказала она. — Девушек увезут. А мы потом наймем лодку, — она поправила ленты, перекрещивающиеся на груди. — Ведь Ариадна велела показать тебе все.

— Ты очень добра.

— Нет, просто с тобой интересно.

— Он не мог отвести от нее глаз. Семнадцатилетняя стройная Эрисса, которую не тронули ни время, ни горе… Улыбка сошла с ее лица, по щекам и груди разошлась краска. Она накинула плащ на плечи и запахнула его.

— Почему ты так смотришь?

— Извини, — сказал Рейд. — Просто ты первая танцовщица с быками, которую я вижу.

— Вот оно что! — она успокоилась. — Но во мне нет ничего особенного. Вот погоди, весной поедем в Кносс на праздник. Пойдем гулять?

Они пошли рядом.

— Ты проводишь здесь всю зиму? — спросил он, чтобы не молчать, хотя и знал ответ от Эриссы-старшей.

— Да, помогаю обучать новичков — двуногих и четвероногих, и сама тренируюсь. А лето проводу в Кноссе или на нашей летней вилле. Иногда мы путешествуем. Мой отец богат, у него несколько кораблей. Когда он собирается ехать в какие-нибудь живописные места, то берет с собой нас, детей.