Сказания пыльных миров. Горняк - Ярослав Кожедуб

последний раз пожертвовал лингвистику, у меня и так с гномьим языком не особо ладилось. А после жертвы и вовсе начал путаться в составлении даже простейших предложений. Причем знание слов осталось — я и сейчас понимал, о чем говорят Судри с Фестусом. Но вот при попытках составить слова в стройное предложение неизменно получался какой-то уродливый кадавр.

Ну а смысл слов Судри был простой — медный рудник находится неподалеку, но прямо сегодня мы туда не попадем. Во-первых, нас должен сопроводить как минимум один из его сотрудников, а они все либо уже пьяные, либо еще похмельные (он выразился более обтекаемо: «они не очень хорошо себя чувствуют сегодня»).

Во-вторых, всяческая бюрократическая волокита, которая у гномов пусть и не процветала так же сильно, как в империях людей, но все же тоже имела место быть. В общем, переведемся мы в лучшем случае завтра-послезавтра.

Еще перед переводом надо заскочить к заведующему складом. Это был скорее добрый совет-напутствие от Судри. Наши кирки выгоднее вернуть прямо здесь за часть их стоимости, потому как на том руднике они просто-напросто никому не нужны. Медь ими добывается с трудом и неэффективно, так что их там если и выкупят обратно, то исключительно за бесценок, а нам все равно придется брать новые, получше.

Под конец гном пообещал, что со всеми бумагами разберется в ближайшее время и сразу пошлет за нами.

Мы пожали плечами, переглянулись и синхронно встали:

— Что ж, в таком случае, не будем вас отвлекать. Ждем с нетерпением, гро Судри.

Тот лишь вяло махнул рукой, снова впадая в свое похмельное оцепенение.

* * *

Не знаю, у кого был такой длинный язык — что я, что Фестус сказали про перевод буквально паре человек — но к тому моменту, как мы вернулись вечером в уже привычную столовую из карьера, про это знали все. И, к сожалению, не все испытывали по этому поводу позитивные эмоции. Кроме нас, только один крайне усердный паренек успел открыть себе горное дело (ну или он единственный, кто признался), так что существенная часть наших невольных коллег испытывала легкую зависть. А кое-кто и не очень легкую.

— Что, ублюдок, радуешься? — И кто же у нас здесь первый не сдержался? Разумеется, Эльгер, кто же еще.

— Радуюсь. — После тяжелого рабочего дня у меня попросту не было никакого желания с ним ругаться, так что я спокойно прошел мимо него и направился в свой угол, где последние дни предпочитал спать. Мне кажется, именно это искреннее безразличие его и выбесило.

— Ты! Сволочь, я с тобой не закончил!

— Ну а я с тобой и не начинал.

Пока шел, на всякий случай держал его на краю поля зрения — мало ли что этому психу в голову взбредет? Навряд ли, конечно, он набросится на нас двоих в одиночку и при всех. Разве что у него совсем башню сорвет. Но я недооценил его ненависть ко мне.

— Я вызываю тебя на Суд Фортуны!

Да чтоб тебя демоны в сраку тарабанили…

* * *

Суд Фортуны — пережиток старых времен. Используют его редко — Фортуна терпеть не может, когда ее дергают по пустякам. Учитывая же ветреный характер богини, она может решить, что спор двух королей из-за огромного куска земли это тот еще пустяк. А спустя час — что спор двух мальчишек из-за пойманного окуня это вполне себе серьезный повод. Вообще не угадаешь, как обернется. Из-за своей непредсказуемости постепенно этот обычай и уходит в прошлое, уступая куда более логичным дуэлям по законам смертных. С другой стороны, в человеческой дуэли гораздо меньше неопределенности. Кто лучше владеет оружием, тот и победил. Есть еще дуэли магов, там правила совсем другие, но про них я почти ничего не знаю.

В любом случае — в основном это забавы аристократов и богачей. Средний горожанин вызов на обычную дуэль может проигнорировать без урона своей чести. И никто ему слова не скажет. Но проигнорировать Суд Фортуны не может никто.

В чем же он состоит? О, в чем угодно. Нет, серьезно — вообще в чем угодно. Три соревнования-поединка, которые выбирает Фортуна лично (ну, или Система, точно никто не знает). Победа в двух приравнивается к выигрышу в Суде. Про виды поединков я слышал не особо много, но один пример врезался в голову особенно четко.

Четыре года назад про Суд Фортуны судачили все вокруг. И все благодаря стычке между двумя мелкими королевствами, Хорпсом и Красноземьем. Король Хорпса, проигрывая, решил пойти ва-банк и во время битвы армий с помощью усиленного магией голоса вызвал противника на Суд Фортуны, сделав ставкой ни много ни мало — все королевство проигравшего. Богиня откликнулась. Битва угасла, и уставшие воины собрались вокруг своих монархов, которые, видимо, ожидали, что у них будет поединок на мечах или что-то еще из такого разряда. Угу, щас. Фортуна решила оторваться на них по полной.

Первым испытанием была гонка на скорость. Вроде бы ничего такого… но оба бегуна должны были быть связаны по рукам и ногам. В итоге тысячи шокированных бойцов в мертвой тишине наблюдали, как их короли, извиваясь и матерясь как сапожники, ползут по дороге, подобно червякам. До финиша они добрались только часа через полтора, пыльные, злые и вымотанные. Победил король Хорпса.

Вторым испытанием оказалась борьба. В грязи. Голыми. Предварительно облитыми маслом. С каждым новым озвученным требованием лица присутствующих вытягивались все сильнее. Если в предыдущем состязании все присутствующие прятали улыбки и максимум тихо хихикали в кулачок, то здесь, как солдаты ни старались, как бы им ни отвешивали затрещины офицеры — смеялись почти все, включая самих офицеров. Только часть солдат бледнела от страха и медленно отходила подальше. В этом испытании победил король Красноземья, с торжествующим воплем оседлав противника и воздев руки к небу.

Третье испытание не удивило уже никого. Все такие же голые и покрытые слоем грязи и масла, короли стояли посреди армий и орали похабные частушки, которые им любезно подсовывала Система. Побеждал тот, кто заставил большее количество людей засмеяться, и им вновь оказался король Красноземья. Обе армии молча склонились перед ним, признав его победу, подтвержденную богами. И лишь самые умные, почувствовав, куда дует ветер, бежали с поля боя сразу после начала третьего испытания. Потому как сразу после триумфального возвращения победитель казнил как своего противника, так и вообще всех присутствовавших при его позоре людей. До кого смог дотянуться, конечно. Остальных объявил в бессрочный розыск и опустошил половину казны на