Остаться в живых - Деон Мейер

Гул двигателей стал громче.

Почти прилетели.

Сейчас они находятся на континенте, который отстал от жизни. Даже террористов Африка больше не интересует.

Отряд быстрого реагирования должен задержать одного человека на дороге. Элитное подразделение, бойцы, получившие первоклассную подготовку…

Хорошо хотя бы, что у паршивца два пистолета…

В начале третьего он легко вписался в последний поворот и увидел перед собой ярко освещенный Лайнсбург. Небо на востоке заалело, и сердце забилось чаще. Бензин почти на нуле… Тобела понял, что у него нет выбора. Он снизил скорость до разрешенных шестидесяти километров в час, увидел слева логотип большой автозаправочной станции — скорее, скорее покончить с делами, — свернул с шоссе и подрулил к бензоколонке. В такой поздний или, вернее, ранний час он был здесь один.

Из здания медленно вышел заправщик, протирая заспанные глаза.

Тобела слез с мотоцикла, снял перчатки. Надо достать деньги.

Подойдя почти вплотную, заправщик изумленно воззрился на него.

— Полный бак, пожалуйста.

Заправщик закивал — пожалуй, слишком горячо, — отвинтил крышку бензобака, взял шланг. Что-то не так.

— Тебя ищут, — хрипло прошептал заправщик, заговорщически наклоняясь поближе и одновременно вставляя наконечник шланга в бензобак.

— Кто?

— Спецслужбы.

— Откуда ты знаешь?

— Они здесь побывали. Велели сообщить, если проедет высокий мужчина коса на мотоцикле марки БМВ.

— Ну и что ты намерен делать?

— Я должен им позвонить.

— Позвонишь?

— Они сказали, что ты вооружен и очень опасен.

Тобела посмотрел заправщику в глаза:

— Что ты намерен делать?

Тот пожал плечами и посмотрел на бензобак. Тишину нарушало лишь журчание бензина. Воздух пропитался бензиновыми парами.

Наконец, заправщик кивнул:

— Все. Полный.

На дисплее замелькали цифры и высветилась сумма: семьдесят семь рандов тридцать два цента. Мпайипели протянул заправщику две сторандовые купюры. Тот взял только одну.

— Взяток не беру. — Он в последний раз окинул взглядом человека в шлеме, повернулся на каблуках и ушел.

— Масетла. НРУ. Насколько я понял, вам нужна наша помощь, — произнес голос на другом конце линии. В голосе не слышалось ни дружелюбия, ни подобострастия.

«Вам нужна наша помощь»!

— Спасибо, что позвонили, — ответила Янина Менц без особого воодушевления. — Мы наводили справки относительно некоего Тобелы Мпайипели, и вы переправили нам фотокопию одной служебной записки из Вашингтона.

— Совершенно верно.

— Не верю, что это единственная ссылка. Ведь на служебную записку обязательно должны были ответить.

— Возможно. В чем дело?

— Мистер Масетла, не вижу необходимости вам объяснять. Мы послали срочный официальный запрос в государственных интересах. Мы все работаем ради достижения общей цели. Почему мы не можем получить остальные документы?

— Потому что их нет.

— Что?!

— Никаких других документов не существует.

— Значит, та служебная записка — это все?

— Да.

— Не верю.

— Придется поверить.

Янина Менц задумалась.

— Мистер Масетла, насколько полон ваш архив?

На другом конце линии воцарилось молчание.

— Мистер Масетла!

— Архив не наш. Он остался от прежнего режима. От буров.

— Но насколько он полон?

— У нас есть все основания полагать, что некоторые микропленки оттуда изъяли.

— Какие микропленки?

— Да так, разные.

— Кто их изъял?

— А вы как думаете, миссис Менц? Ваши люди.

— ПРА?

Масетла засмеялся:

— Нет. Белые.

Янину Менц охватила ярость. Сжав трубку побелевшими пальцами, она молчала, ждала до тех пор, пока голос не сможет ее выдать.

— Меня интересуют адресат и отправитель той записки. Мне нужны их контактные данные.

— Они уже не являются нашими сотрудниками.

— Мне нужны их данные.

— Посмотрим, что удастся найти.

Гнев вырвался наружу.

— Нет, мистер Масетла! Вы не просто «посмотрите, что удастся найти». Вы перешлете мне их контактные данные через шестьдесят минут. Вы перестанете мне хамить. И вы, вместе с вашими подчиненными, будете трудиться добросовестно. В противном случае вам придется завтра же пополнить ряды безработных. Понятно?

Ее собеседник молчал так долго, что ей показалось: она выиграла раунд.

— Да пошла ты, белая сучка, — сказал он наконец. И бросил трубку.

Капитан Тигр Мазибуко первым выпрыгнул из «орикса», придерживая рукой берет, чтобы его не сдуло ветром.

В кромешной тьме он разглядел белый грузовичок ЮАПС и сине-белую «тойоту-короллу» местного отделения автоинспекции с включенным проблесковым маячком. Обе машины находились на обочине, а на самом шоссе стоял лишь одинокий автоинспектор с фонарем в руке. Место, куда съезжали транспортные средства для проверки, было огорожено оранжевыми конусами. Сейчас автоинспектор как раз проверял большегрузный фургон.

Мазибуко выругался и зашагал к полицейской машине. Заметив его, один из пассажиров открыл дверцу. Мазибуко хлопнул ладонью по крыше и просунул голову в салон.

— Что здесь происходит?! — Приходилось кричать, потому что еще работали двигатели «орикса».

В машине сидели двое, сержант и констебль; оба держали в руках кружки с кофе. На приборной панели стоял термос. Оба виновато посмотрели на него.

— Мы кофе пьем, а вы что подумали? — прокричал сержант.

— Значит, по-вашему, именно так и должен выглядеть блокпост?

Полицейские переглянулись.

— У нас нет фонаря, — ответил сержант.

Мазибуко недоверчиво покачал головой:

— У вас нет фонаря?!

— Вот именно.

Гул двигателей стихал. Мазибуко немного подождал, когда можно будет не кричать.

— Ну и что вы станете делать с вооруженным преступником на мотоцикле, если он здесь промчится? Бросите в него термосом?

— Пока мимо нас ни одного мотоцикла не проезжало, — сказал констебль.

— Господи, помоги. — Мазибуко укоризненно покачал головой. Потом хлопнул дверцей и вернулся к вертолету.