Призраки забытых могил - Ольга Геннадьевна Володарская

неровно к Маре дышали. Что неудивительно, ведь она пошла в мать и уродилась красавицей.

Зарплаты продавщицы ненадолго хватало. Девочки привыкли жить на широкую ногу. Даже, затянув пояса, тратили больше, чем Роксана получала. Поэтому приходилось продавать украшения, меха. Когда осталась лишь пара колец и сережек, решила отдаться хозяину дома, чтоб хотя бы за аренду не платить. Так и закрутилось у Роксаны с Косматычем. Так его Мара называла. Мужик был весь в волосах: на голове лохмы, борода нестриженая, тело все в шерсти. Он был старше Роксаны, но в пятьдесят холостяком оставался. Та не понимала почему. Крепкий, непьющий, с домом и участком, на котором выращивал овощи на продажу. Еще и электриком работал и разводил кур.

Мара его побаивалась. И не только из-за внешности. Постричь, побрить, будет обычный мужик. Смотрел он всегда на нее как-то странно. Она думала, зло, а оказалось, с вожделением. Присмотрел красивую девочку, когда той еще и восьми не исполнилось. Пустил ее с матерью к себе в дом. Сначала просто подглядывал за ней, бельишко нестираное воровал. Потом позволил Роксане себя в постель затащить. Хорошо ее отодрал в первый раз. Все благодаря их с дочкой сходству. Потом хуже стало получаться у него. Роксана думала, возраст. А Косматыч просто не хотел ее.

Он изнасиловал падчерицу, когда той исполнилось одиннадцать. Сделав это, пригрозил: «Расскажешь кому, я вас с матерью выгоню!» И Мара молчала. Долго. Целых два года. А когда не выдержала и поделилась с Роксаной своей болью, та ей не поверила. Обозвала врушкой и малолетней шлюшкой.

Маринка не знала, как ей жить дальше. Еще кому-то рассказывать? Но если ей мать родная не поверила, что о посторонних говорить? И тогда в неокрепшем мозгу девочки созрел план. Она решила заразить отчима срамной болезнью, чтоб у него писька сгнила и отвалилась. Дабы подцепить ее, пошла к известной в поселке шалаве. Ее так все и называли – Шалавой. Многие даже имени этой пьющей придурковатой женщины не знали. Она была залетной. Приехала на электричке в компании пьяненьких работяг, строивших особняк кому-то из новых обитателей поселка, с ними пожила в вагончике, давая всем подряд, а когда дом был сдан, поселилась у местного самогонщика. Маринка взяла трусы Косматыча, простыню, на которой он спал, а заодно его мочалку и за шоколадку попросила Шалаву на всем этом посидеть. Думала, пристанет венерическая зараза к вещам и переберется на отчима… Но пристали и перебрались только лобковые вши. Пришлось Косматычу сбривать волосы в паху, поскольку керосином он паразитов не вытравил.

Он тогда заподозрил неладное. Устраивал Маришке допросы с пристрастием, пытался подловить, жаль, не перестал ее насиловать. Гражданскую супругу отправит на рынок торговать яйцами, а сам девочку на кровать. Он не боялся, что она забеременеет, бесплодным был. А к гинекологу поселковых девочек отправляли всего раз, и тогда он ей справку сделал. Косматыч чувствовал полную власть над падчерицей. А она не оставляла надежды вырваться из его сексуального рабства.

Как-то на дискотеке, на которую чудом смогла попасть, познакомилась с парнем. Ему было двадцать, только из армии пришел, на стройку устроился. Маришке он понравился. Симпатичный, добрый и очень скромный. Думал, она старше, надеялся на секс, но, как узнал истинный возраст девушки, сказал: буду ждать тебя. У них завязался роман. Тайный, естественно. Но Косматыч быстро прознал про него. И когда его как хорошего электрика позвали для работ в доме, где трудился и Маринкин парень, все ему рассказал о падчерице своей. Точнее, наврал с три короба! Какая она шлюшка малолетняя, преемница Шалавы, притащившая в дом мандавошек. Истаскалась донельзя и решила заарканить невинного парня. Дурачка найти, чтоб отношения с ним построить, а потом и замуж выйти. Едва новые строители приезжают, она к ним. Ее в доме запирают, чтобы жизнь парням не портила, так она сбегает на дискотеку и там новую жертву ищет.

Поверил Косматычу паренек. Бросил Мару.

А когда бригада свою работу закончила и крепко это дело отметила, мужики возжелали поразвлечься с юной красоточкой. С Маришкой то есть. Не к забулдыге же Шалаве идти. Не на помойке себя нашли! А в селе больше слабых на передок бабенок работяги не знали. Пытались проституток вызвать, да московские долго бы ехали и запросили космическую сумму за свои услуги. А хотелось прямо сейчас и занедорого. Думали, Маришка согласится. Выманили ее из дома, озвучили свое предложение. Девчонка взбеленилась, начала матом мужиков крыть, плевалась в них даже. Обидела, в общем. Они по-хорошему хотели, но раз так…

Утащили мужики девушку в лесок, легонько побили, в рот водки влили, чтобы захмелела. Хотели по кругу пустить, да не далась она. С первым не совладала, крупный был мужик, а второму кончик носа откусила. Вцепилась своими здоровыми молодыми зубами в плоть и не отпускала, даже тогда, когда его кровь ей залила лицо. Чтобы девка разжала челюсти, ей под дых напинали. Маришка сознание от боли потеряла. А когда очнулась, ее волокли к заброшенному колодцу. Сбросить девку вниз – и дело с концом! Даже если найдут тело, они уже далеко будут. Их с ней никто не видел. Из дома Мару выманивал ее бывший парень, но участвовать в насилии не стал. Однако не остановил приятелей. Просто ушел.

Благодаря Пиле и Богеме Маринка выжила. Девчонки ее подлечили. Молодой здоровый организм сам справился с уроном без помощи врачей. Матвей, когда узнала, что с девушкой сделали, начала рыскать по поселку, она искала подонков, но тех и след простыл. В милицию Одесса категорически отказалась идти. Как и возвращаться домой. Она поселилась на даче Райских. Мать знала, где та. Пыталась вернуть, но не очень настойчиво. А Косматыч долго таскался. Пока Мара не пригрозила ему.

– Заяву накатать на меня хочешь? – фыркнул тот. – Так не поверит тебе никто. Все в поселке знают, что ты шалава. Сменщица той пропойцы.

– Ты об этом позаботился, уж я-то знаю.

– Неблагодарная ты. Я о тебе забочусь, люблю тебя, а ты…

– А я тебя ненавижу! Меня из-за тебя чуть не убили, но все равно для меня самым ужасным событием в жизни остается то, когда ты надругался надо мной, девочкой, впервые. Мне было всего одиннадцать. Я кроха! Если б