📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыГалиндес - Мануэль Васкес Монтальбан

Галиндес - Мануэль Васкес Монтальбан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 97
Перейти на страницу:

– Ну у вас тут и веселье. Можно к вам за столик?

Это спасает положение, а кроме того, дает Рикардо возможность рассказать еще раз всю историю. Они то и дело отпускают шуточки, и постепенно всем становится весело. Все припоминают сходные случаи и пускаются в рассуждения насчет обязанностей государства и учреждений культуры: с одной стороны, они стимулируют творческий процесс, с другой – слишком облегчают его, а в государстве с рыночной экономикой последнее слово за зрителем, которого не проведешь.

– Ты в ловушке. Мне иногда тоже трудно давать позитивную оценку нашим предложениям, потому что в этой стране принято обличать государство, социалистов и блат, но все хотят пользоваться этим государством и блатом в этом государстве, кто бы ни находился у власти.

Голоса их смешиваются с тихим журчаньем других голосов, напоминающим мурлыканье сытых и разнежившихся котов. Из-за завесы сигарного дыма выплывает к тебе образ благообразного Франсиско Аялы, каким ты увидела его сегодня утром – сухопарый, с орлиным профилем, образованный, с отличной памятью и такими молодыми, быстрыми движениями. И хотя ваши отношения к Галиндесу расходились, ты чувствовала себя под защитой его опыта и знаний, его безупречной оценки прошлого. «Нью-Йорк, смерть и Принстон, этот остров эстафеты и воспроизводства знаний, дали мне хорошую пищу для размышлений о духовной власти и о власти науки. Как вам известно, Принстон – один из университетов, входящих в «Лигу плюща». Как Йельский, совершенно верно, это университеты с именем, с родословной, и стены их увиты благородным плющом, этим символом духовного аристократизма в Соединенных Штатах. Там созданы для учебы все условия, вы не найдете таких нигде и уж тем более в Испании, в Испании, какой она была в годы моей молодости. Когда я был молод, в университетских кругах Испании уже говорили о модернизме – современность или верность исконным традициям. Воплощали этот упрощенный взгляд на проблему Унамуно и Ортега-и-Гассет, пользовавшиеся большим авторитетом. Мне был ближе Ортега, потому что меня всегда раздражала фольклорная Испания, ее исконные традиции, так ценимый традиционализм, которые вполне могли стать питательной средой для всего низменного. Прогуливаясь по университетскому городку Принстона с Америко Кастро и с Висенте Льоренсом, мы сравнивали разные времена и разные места. Как просто было набираться знаний в Соединенных Штатах и как трудно в Испании! Философ-идеалист или экзистенциалист связал бы это со способом бытия, с чертами характера, но я знал тогда и знаю теперь, что это не так. И не потому, что я социалист, – просто я немного социолог и работал как социолог. Гегемония является производным из состояния экономики. Богатые страны обязаны знать больше. А кроме того, богатство уничтожает зависть, которая является результатом страха, что другие ограничивают твою свободу. Когда Висенте ушел из Принстона, я занял его место. Он оставил мне в наследство дом, здоровенного кота, который был похож на тигра, и вечно пьяную прислугу, которая переворачивала вверх ногами весь дом раз в неделю, для чего приезжала из своего дома в Пенсильванских горах. Однажды она решила забрать с собой кота, уверяя, что в горах ему будет лучше, но через какое-то время сообщила нам, что кот исчез. Мне стало жалко бедное животное. Я представил, как тот испугался, и заставил ее искать его, но тщетно. Прошло много месяцев и как-то в субботу, этот день я никогда не забуду, незадолго до Рождества, я различил, как за двойными оконными стеклами что-то движется, и, когда открыл, в комнату впрыгнул беглый кот. Он прошел много километров, чтобы вернуться домой, его вел таинственный инстинкт: кот шел, чтобы обрести утраченное счастье. Мы никогда не выбираем плохого – нам его навязывают тем или иным образом, и надо всегда двигаться к чему-то лучшему». – «А вам не кажется, что история Галиндеса чем-то напоминает историю кота, который стремился вернуться туда, где был счастлив?» – «Не хочу его обсуждать и повторяю, что знакомство наше было весьма поверхностным. Он заставляет меня вспомнить две строки из Гельдерлина, которыми однажды характеризовали мое творчество: «Если есть у тебя и разум, и сердце, показывай лишь одно что-нибудь, ибо в противном случае будешь проклят». Возможно, Галиндес был слишком внутренним человеком: из тех людей, душа которых всегда распахнута тебе навстречу, которые ничего не таят. Может, такие это замечательные люди, но почти всегда они – очень нужные. Послушайте меня, и мой совет вам пригодится, идет ли речь о конкретном человеке или о целом народе: если кто-нибудь утверждает, что он очень искренний, держитесь от него подальше, – рано или поздно он вам сделает какую-нибудь гадость».

– В облаках витаешь?

– Мюриэл, мы зовем Рикардо пойти куда-нибудь пропустить рюмочку и спокойно поболтать.

Марио предупреждает, что у него дешевая машина с дорогими приборами, и фраза эта у него звучит так непринужденно, словно он уже много раз ее повторял, охваченный неудержимым желанием похвастаться. «Единственная настоящая роскошь в ней – навигация. Я вставил эту систему, потому что это действительно необходимая штука. Такое устройство должно быть в каждом автомобиле, но если ты купил машину со встроенным, значит, ты ошибся в выборе марки». И ты неосторожно спрашиваешь, почему он так думает, а Рикардо и оба его приятеля, с заговорщическим видом взглянув друг на друга, почти одновременно, перебивая друг друга, начинают объяснять, и тут возникает извечная тема коррумпированности социалистов.

– В политическом отношении правым с нами не справиться, поэтому они все время стараются очернить нас, а коммунисты им помогают, само собой разумеется. Они ведь никак не могут переварить, что люди левых убеждений проголосовали за социалистов и ждут не дождутся, когда мы взлетим на воздух, чтобы попользоваться тем, что останется. Ты читала последние заявления Ангиты? Он хочет быть святее Папы Римского. И он считает, что кругом одни дураки, которых не уговорить своими проповедями на темы морали. Маркс не умер? Прекрасно. А еще говорят, что это – альтернатива нынешней власти. Ты можешь себе представить Ангиту во главе правительства? А теперь сосредоточься и скажи, как может выглядеть правительство, сформированное коммунистами? Ну, например, кто из коммунистов может быть министром внутренних дел?

– Или обороны.

– Да просто эти типы потеряли связь с действительностью, а хуже всего, сами они ничего не могут, только другим мешают.

Ты откидываешься на спинку. Пилар следует твоему примеру и, наклонившись к тебе, шепчет:

– Что происходит с Рикардо?

– А с ним что-нибудь происходит?

– Он в последнее время такой дерганый. Когда у вас все только началось, он был спокойный, уравновешенный, как никогда. Он был счастлив, все это видели. Увереннее в себе, спокойнее, а последнее время – как натянутая струна. Он рассказал, как относится к этой истории с Сувехоном, но он сам довел до этого: страсти разгорелись, а теперь никто не знает, как уладить дело.

Рикардо и Марио завели свои разговоры, насмешливо сетуя на твердолобость коммунистов. Пилар смотрит тебе в лицо, не оставляя тебе возможности уклониться от разговора. Ты только что осознала, что тебе нет дела до Рикардо и тебе все равно, спокойный он или дерганый.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 97
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?