Дважды коронован - Владимир Колычев

– Да, по-братски!

– Ну, хорошо... – Фурман полез в саквояж, но достал оттуда не деньги, а заряженный пистолет. Горемыка и понять ничего не успел, как ствол ткнулся ему в живот. – Ты не брат мне. И делиться по-братски я с тобой не хочу.

– Э-э... Я пошутил... Ты что, шуток не понимаешь? – задергался Горемыка.

Он готов был идти на попятную, но Фурман больше не хотел его прощать. Надоело с ним цацкаться. Поэтому он быстро нажал на спуск...

Безумными глазами глядя на Фурмана, Горемыка начал оседать. Одной рукой он держался за простреленную печень, другую тянул к своему палачу. Но не дотянулся. Свалился на бок, конвульсивно дернув ногой, и затих.

– Свинье свинячья смерть, – устало, без эмоций проговорил Фурман. И тускло посмотрел на Косого: – Ты тоже свинья.

– Э-э... Да, да! – в паническом ужасе перед расправой закивал тот.

– Свинья?

– Свинья!

– Тогда хрюкай. – Фурман поднял руку и наставил на него ствол «беретты».

– Хр-хр! Хр-хр! – От страха Косой даже опустился на колени и ладони согнул буквой «г», прижав их к груди.

– Какой же ты мне брат после этого?

– Не убивай!

– Что, страшно? А когда Горемыке подвывал, страшно не было? А водку с ним жрал?

– Я... Я не хотел... Это все он! Я ему говорил, не надо, а он – давай, давай!

– Водку жрать будешь?

– Нет!

– Что, никогда?

– Никогда!

– А зачем ты нам такой нужен? – глянув на Мотка, ухмыльнуся Фурман. – Мы тоже любим выпить. По делу. И в меру. И сегодня выпьем. За упокой твоего друга... Или Горемыка тебе не друг?

– Друг!

– Хорошо, что друзей не предаешь. Это очень хорошо. Значит, жить будешь. Или не хочешь?

– Хочу!

– А дела кто делать будет? Я и Моток?

– Ты скажи, что надо...

– Скажу. – Фурман засунул пистолет за пояс и легонько шлепнул Косого ладонью по щеке. – Не налажаешь?

– Нет! – приложив сомкнутые ладони к груди, мотнул головой парень.

Фурман внимательно смотрел на него. Похоже, Косой действительно готов исполнить любой его приказ.

– Поедешь в Москву. Дойдешь до поселка, там возьмешь такси – и в город. Найдешь казино «Витязь», у старшего спросишь про Риту, где она, что с ней. Скажешь, что деньги завтра будут. Если потребуют отдать с процентами, соглашайся. Главное, про Риту узнай. Если ее освободят, сюда привезешь. Если нет, сам приезжай, расскажешь, что да как... Ты меня понял?

– Да.

– До темноты чтобы здесь был!

– Все понял! Все сделаю!

– Горемыку в погреб сбрось.

Моток открыл дощатый люк в сенях, и Косой сбросил туда тело своего друга.

– Как думаешь, он там не убился? – подмигнул Мотку Фурман.

Тот понял его с полуслова.

– Ну, вообще-то, глубоко там, можно и шею сломать. Сейчас посмотрю... – Он спустился в погреб, но тут же вылез обратно. С укором глядя на Косого, сказал: – Точно, шею свернул. Совсем не дышит... Осторожней надо было скидывать.

– Как осторожней? – потрясенно уставился на него бедолага. – Он же мертвый был!

– А ты пульс щупал? – оскалился Фурман.

– Так ясно же!

– Что ясно? Ничего не ясно! Живой он был! А ты ему шею свернул! Ты убил Косого, а не я! Тебе отвечать, если что! На тебя покажем! Все понял?

Косой понял одно – выбора ему не оставили. Если сбежит, будет крайним. А ему это совсем не нужно.

Когда Косой ушел, на душе у Фурмана все же заскребли кошки. Как бы не взяли его в оборот витязевские, как бы не вывел он их к этому дому. Мало ли, вдруг дружки покойного Гены грешат на Фурмана? И если Косому предъявят, он может и сломаться.

Моток полез в сумку, достал оттуда автомат, вставил магазин, но затвор не передернул. Лег на диван, вытянул ноги, а оружие положил рядом.

– Пара часов у нас есть, – зевая, сказал он. – Поспать надо.

– А потом?

– В сарае закроемся. Если Косой хвост за собой приведет, всех оттуда положим...

Коротко и ясно. Фурман улыбнулся. Были у него претензии к Мотку, но, как ни крути, с ним спокойно. И толк в нем есть, и надежность.

– Может, зря я его отпустил? – спросил он.

– Не зря. Нельзя Ритку из виду выпускать. Из-за нее весь этот сыр-бор. Обидно будет, если зря волну поднимали.

– Нравится она тебе?

– Да.

– Она моя!

– Не спорю.

Фурман поджал губы. Это сейчас Моток такой мирный, а что будет, когда Рита здесь появится? Возможно, Моток не станет предъявлять на нее права, но попытается подбить к ней клинья, поставить перед выбором – или он, или Фурман. И еще неизвестно, кого она выберет... Если выберет Мотка, Фурману ничего не останется, как убить обоих. А если они его раньше убьют и уйдут с деньгами?

Может, убить Мотка прямо сейчас? Или лучше подождать, когда вернется Рита? Может, и не надо ей возвращаться? У Фурмана планы, он не оставляет надежду погреть руки на новых налетах. Мечта у него – заработать пару-другую лимонов и рвануть за кордон. Можно и без Риты. С миллионами он и покрасивей девушку найдет. А вот без Мотка ему миллионов не видать. Слишком он ценный кадр, чтобы терять его из-за бабы...

– И не надо со мной спорить. Мне подчиняться надо. И тогда будет у тебя счастье... Там, за окном, дом с красной крышей, наверняка есть чем поживиться.

– Я видел... Иномарка из ворот выезжала. «Фольксваген», кажется, – не открывая глаз, лениво произнес Моток. – Мужик за рулем, в костюме и галстуке. Пухлый, щеки розовые...

– Может, банкир?

– Может, и банкир... Но я бы сначала с Ритой разобрался... – Моток снова зевнул во весь рот и затих.

Фурман лег на кушетку, закрыл глаза. Пару часов надо поспать, а потом в сарай. А то ведь Косой может и братву за собой привести...

Он вдруг увидел, как Косой заходит в дом. С ним – какие-то кряжистые типы в кожаных куртках. Злые взгляды, хищные оскалы, у одного пистолет, у другого помповое ружье, третий передергивает затвор автомата.

Косой тронул его за плечо, и Фурман... проснулся.

Но Косой никуда не исчез, так и остался стоять перед ним.

– Ты чего подкрадываешься? – приходя в себя, спросил Фурман.

– Не подкрадываюсь. Нормально подошел. А у вас тут мертвое царство, – улыбнулся Косой.

– А чего ты лыбишься? Где Рита?

– Нет ее.

– Не отпустили?