По ту сторону памяти - Елена Кутукова

Правда, в моей теории были некоторые пробелы. Например, кто же все-таки избавился от Наташиных вещей и зачем? И почему Кирилл рассказал полиции о последнем сообщении подруги? Ведь это выставляло его главным подозреваемым. Впрочем, было бы гораздо хуже, если бы полиция узнала об этом самостоятельно.

Почему я считала, что Наташа жива? Наверно, мне просто хотелось в это верить. Слишком тяжело признать, что бросила в подругу в трудный момент жизни. Она-то всегда меня поддерживала, даже когда у меня была депрессия из-за несчастной любви, и я часами готова была лежать на кровати, глядя в потолок. Разговоры с матерью не помогали. И тогда в мою комнату ворвалась Наташа со словами, что я куда-то должна собираться и ехать с ней и друзьями ее мужа. На мои слова, что я никого не хочу видеть, подруга решительно не реагировала. Когда я заявила, что она не понимает, как мне больно и плохо, Наташа словно погасла, как будто с лица сорвали радостную маску. Она тихо, почти шепотом спросила, что я знаю о боли, и тогда я вспомнила, наконец, что ей совсем не легко улыбаться, но, тем не менее, она продолжала радоваться жизни.

Она всегда справлялась. Я знала, в чем ее секрет. Наташа вела дневник. Причем она вела дневник только тогда, когда ей было плохо, а потом с удивлением его пролистывала, когда была счастлива. В школе это была самая обычная тетрадка. В университете — электронный живой журнал. Она быстро забросила это дело, встретив Кирилла, и дело было не только в большой любви: Кирилл с подозрением относился ко всяким социальным сетям, а моей подруге слишком хотелось соответствовать ожиданиям любимого человека, поэтому страницы были заблокированы, пароли стерты и забыты, а фотографии удалены.

В моем кармане сейчас находился листик с написанным Наташей логином и паролем от ее живого журнала. К сожалению выяснилось, что пароль Наташа успела сменить, но по логину я смогла найти ее страницу. Последняя запись была сделана довольно давно, пару лет назад: о похоронах ее матери, так и не дождавшейся рождения внучки. Самый черный день в жизни моей подруги, день, который мне сложно было забыть. Был жуткий ливень, был сильный ветер. Я просила Наташу перенести похороны, но она не стала меня слушать. Промокла до нитки, но все равно продолжала стоять, пока шла похоронная служба, с мертвенно бледным лицом, крепко вцепившись в руку Кирилла. И только там, на страницах своего дневника, Наташа смогла излить свою боль.

Какова вероятность, что Наташа продолжить писать? Какая вообще вероятность, что она действительно жива? Но мне нужно было хоть что-то, хоть какая-то надежда.

К сожалению, единственное, что я действительно могла сделать полезного — это разместить информацию о Наташе в социальных сетях да раскидать по знакомым, которых было много. Не может такого быть, чтобы никто ничего не заметил.

С грустью глянула свой недавний пост о том, как рада за Наташу, обретшую счастье после стольких жизненных невзгод, на ее фотографию, где она сияла улыбкой, и море комментариев под записью с различными пожеланиями благополучия. Кто бы мог подумать, что все так обернется, и вскоре я буду выкладывать объявление об исчезновении подруги. Мне всегда казалось, что Кирилл любил ее. Наташа рассказывала, что ради того, чтобы быть с ней, Кирилл даже поссорился с родителями. Будущая невестка их чем-то крайне не устраивала. Поскольку он не стал соглашаться с их мнением, его отец и мать заявили, что не будут помогать молодой семье. Тогда мне казалось это героическим поступком: родители Кирилла были достаточно состоятельными людьми, ему было сложно лишиться их привычной финансовой поддержки.

Неужели это послужило причиной случившегося? Я нервно сглотнула. На что мог пойти, привыкший к достатку «золотой мальчик»? И что, собственно, могла узнать о нем такое жена, после чего ей пришлось бежать вместе новорождённым младенцем?

Я откинулась в кресле и сделала глубокий вдох в попытке успокоится. Самое главное, найти Наташу. Как бы она ни пряталась, она должна была оставить следы. Тем более уехала она не одна, а с ребенком. Значит, вопрос не только в том, куда она уехала, но и каким образом. Именно это я и хотела выяснить. Быть может, полиция уже успела что-то разузнать.

27 августа

Сегодня у меня состоялся не самый приятный разговор в полиции. Как выяснилось, сотрудник не считал необходимым что-либо рассказывать о том, как продвигается расследование. Дескать, не я заявила об исчезновении подруги, поэтому даже о ее нахождении он мне говорить не должен. Расстроенная, я тут же выскочила из кабинета. Мне казалось, полиция просто бездействует. Поэтому пришлось действовать самой.

С помощью хорошего знакомого Димки и длительных уговоров у меня получилось узнать, что Наташи не было в списках пассажиров самолетов в день ее исчезновения.

"С другой стороны, она могла найти другой способ уехать, на поезде, например", — рассуждала я, выходя из здания аэропорта. Повсюду таксисты назойливо предлагали свои услуги. Для них здесь самое прибыльное место.

"Или Наташа уехала на машине", — с грустью подумала я. Если так, отследить ее передвижения будет очень непросто.

4 сентября

Вечером я едва доползла до кровати. Мне все-таки нужно было еще и зарабатывать на жизнь. В отличие от многих, свою работу я любила. Обычно любила, но сегодня она вымотала меня до предела. До чего же суматошная нервная невеста попалась! Никак не могла определиться со своими желаниями, чуть не поцапалась с женихом по поводу очередного изменения. После двадцатого звонка мое терпение лопнуло, и я попросила ее составить список и обсудить его на следующей встрече. А сама уже подумывала, что стоит от подобного клиента отказаться, нервы дороже, а ей до свадьбы еще год, найдет себя другую жертву — в смысле, свадебного организатора. Детские дни рождения организовывать определенно легче. По крайней мере, родители именинников так скрупулёзно не выбирают декоратора и не рассказывают фотографу обо всех своих невыгодных ракурсах на снимках.

Я легла на постель и с грустью посмотрела на компьютер. Каждым утром и вечером я проверяла дневник подруги в надежде увидеть хоть какое-то подтверждение, что она жива. Но новых записей все не было и, похоже, вряд ли они будут. Кажется, я сдалась. Собственно, на что было надеяться? Этот старый дневник Наташа забросила давным-давно. Прошло уже две недели, а от полиции никаких известий, как и от Кирилла. Он только выражал свое недовольство правоохранительными органами, и более ничего. Может быть, все уже сдались? Даже я? И никто уже не надеется найти мою подругу живой?

Взяв в себя в руки, я все-таки заставила себя встать и сесть за компьютер. Кто-то должен продолжать делать хоть что-то. Даже если это кажется бесполезным.

Я открыла страницу, уже готовая, как всегда, ее закрыть. Но тут же застыла в изумлении. Моргнула несколько раз, не смея поверить. На экране была новая запись от сегодняшнего числа. Моя подруга была жива.

«Я все еще не понимаю, как Кирилл мог так со мной поступить», — прочла первую строчку я и только сейчас поняла, что вся дрожу.

Все-таки это был Кирилл. Кирилл, говоривший мне, что не имеет ни малейшего понятия о том, что случилось, лгавший мне прямо в лицо. Впрочем, не только мне. Он всем соседям казался таким любящим идеальным мужем, а в итоге его жене пришлось бежать вместе с ребенком.