Прекрасный незнакомец - Джулия Лэндон

Эта мысль инстинктивно заставила его отойти от Керри так быстро, что незаметно для него самого он вдруг оказался у самой воды и замахал приближающейся лодке.

— Эй, на лодке! — крикнул он. — Эй!

Плоскодонка, двигавшаяся с севера, немного замедлила ход. Артур опустил руку. Глаза его сузились. Он крепко сжал губы, поняв, что ему придется снова вступить в пререкания с мистером Ричи и мистером Ричи.

Да, это были те же самые быки, и единственная разница состояла в том, что теперь они двигались в противоположном направлении, а их маленькая плоскодонка был забита корзинами с пищащими цыплятами.

Ну ладно. Наверное, это просто Бог так шутит — скорее всего, над ним.

Плоскодонка подошла ближе. Мистер Ричи Номер Один с любопытством посмотрел на Артура с кормы, зацепился веслом за берег и остановил лодку.

— Чего? — крикнул он.

Как будто он не знал, что нужно Артуру!

— Добрый вечер, мистер Ричи. Во второй раз прошу простить меня, сэр, поскольку миссис Маккиннон и я все еще не нашли дороги и находимся в безвыходном положении. Надеюсь, вы найдете способ доставить нас к реке. Нам нужен Данкельд.

Мистер Ричи Номер Два показался из-за корзины со всполошившимися цыплятами и посмотрел на Керри.

— Вы, девушка, давно прошли Данкельд, — равнодушно буркнул он и перегнулся через борт, чтобы сплюнуть в воду табачную жвачку. — А мы как раз идем от Тея.

— Прошли Данкельд? — недоверчиво переспросила Керри, внезапно появившись рядом с Артуром.

Мистер Ричи Номер Один кивнул.

Керри бросила на Артура быстрый смущенный взгляд и опять повернулась к братьям Ричи.

— Значит, мы совсем рядом с Питлохри, да? Сколько же до него?

— Две лиги, не больше, — ответил мистер Ричи Номер Один.

Лицо у Керри посветлело; она весело улыбнулась.

— Ой, правда? Вот здорово, ведь Лох-Эйгг совсем рядом с Питлохри!

Братья Ричи посмотрели друг на друга.

— Лох-Эйгг? Мы там были, девушка. И больше туда не пойдем.

— Но вы должны нам помочь! — не отступала Керри. — Мы так долго идем, и мы почти ничего не ели, а мои домашние прямо сходят с ума, я знаю! Я никогда не выезжала из нашей долины и уверена, они уже обратились за помощью к старосте, и неприятностям теперь конца не будет, и я не успокоюсь — столько горя я им принесла, особенно сейчас, потому что это и правда не очень далеко, мистер Ричи, совсем недалеко…

Прошло пятнадцать минут, и в конце концов братья Ричи решили, что до Лох-Эйгг, наверное, и впрямь не очень далеко. Артур не знал, что ему делать — изумляться или злиться: ведь Керри как-то удалось уговорить их изменить курс и отвезти их к Лох-Эйгг за непомерную плату, которую он, разумеется, тут же предложил им.

Когда они в конце концов сошлись в цене, мистер Ричи Номер Два отвернулся с несколько недоумевающим, но улыбающимся лицом от Керри и хмуро посмотрел на Артура.

— Ну ладно, поторапливайтесь. Дело-то к вечеру, — проворчал он, а мистер Ричи Номер Один помог Керри сесть в лодку.

— Это верно, — протянул Артур, ожидая, пока Керри не усядется на одну из корзин, в которой, кажется, не было никакой живности.

Она устремила на него выжидающий взгляд — одновременно с мистерами Ричи Номер Один и Номер Два, — и Артур наклонился, чтобы взять ее сумку.

Тут-то он и увидел свинью.

Огромную свинью, со счастливым видом жующую что-то в своем загончике.

Невероятно! Просто, черт возьми, до какой степени невероятно! Мысленно сочиняя нечто колоритное, Артур сел в лодку и, хотя ему никто этого не предлагал, расположился между корзиной с цыплятами и свиньей, почти нос к носу. По какой-то странной причине перед его мысленным взором мелькнул его отец, и ему представилось, как его светлость именно в эту минуту перевернулся в своем гробу.

Томас Маккиннон был из тех людей, которые стараются не связывать себя с миром лишними узами. Если ни сердце, ни голова у тебя, ни с кем не связаны, так и некого будет разочаровывать, когда настанет время уйти. А он, в конце концов, уйдет, давно уже ушел бы, если бы не было в Гленбейдене столько всяких делишек. Да, он уйдет, и скоро, судя по всему, потому что кто-то же должен отправиться на поиски Керри.

Это она виновата, что он все еще в Гленбейдене. Но эта девочка… В ней было что-то такое, что проникало мужчине под самую кожу. Томас никогда не забудет тот день, когда он встретил ее. Это было меньше чем через неделю после того, как Фрейзер привел ее в дом. Лицо ее было перепачкано в муке, темные кудри подпрыгивали на плечах, и она улыбнулась ему так, словно он сам Милосердный Господь Бог, и предложила ему тарелку самой вкусной еды, которую он когда-либо отведывал.

Но остался он не из-за этого. А из-за того, с каким уважением она относилась ко всем в Гленбейдене — точно это были ее ближайшие родственники, хотя, по правде говоря, один-два из них были ленивы, что твоя скотина. И из-за того, как она относилась к Фрейзеру, — будто это сам король, а ведь он был просто осел. Томас никогда не любил Фрейзера, не любил с тех пор, когда они были мальчишками, — было в нем что-то противное, что-то, отчего по телу у него время от времени пробегала дрожь.

Но худшим преступлением Фрейзера было то, что он позволил жене работать с утра до ночи и ни разу не похвалил ее при этом. Керри Маккиннон делала все, даже то, что должен делать мужчина, чтобы земля рожала и рента выплачивалась, в то время как жители соседней с ними округи были вынуждены покидать свои дома из-за черномордых овец.

А сейчас ему до смерти надоело беспокоиться о Керри: девчонка уехала два дня назад, и он никогда в жизни не был так напуган.

Вчера вечером они с Большим Ангусом обсудили все это за тарелкой бараньего рубца и решили, что Томас отправится за Керри, если она не вернется домой завтра. К сожалению, он понятия не имел, куда идти — он никогда не выезжал за пределы Гленбейдена — и где ее искать.

И вот настал новый день и почти прошел, а Керри не появилась, и Томас надел фрак, который оставил ему отец, когда умер пятнадцать лет назад, и взял пакетик с бисквитами Мэй. Большой Ангус начертил ему карту — правда, весьма приблизительную, как показалось Томасу, но ведь Большой Ангус и сам не выезжал из долины последние лет десять. Но Большой Ангус, по крайней мере, знал, где находится Питлохри, а Томас задумал добраться туда еще засветло и отправиться дальше на следующее утро.

Он кончил заворачивать бисквиты и вышел, чтобы проститься, но тут внимание его привлек крик Большого Ангуса, раздавшийся откуда-то с ячменного поля. Томас, прищурившись, посмотрел в ту сторону, куда показывал Большой Ангус, и сердце у него екнуло. Слава всем святым! Он никогда в жизни не видывал ничего более замечательного, чем Керри Маккиннон, идущая по полю, хотя она и топтала при этом высокий ячмень.