Десять ударов в гонг - Наталья Андреева

Никита попытался представить себе реакцию Таши. Соберет вещи и уйдет? Куда? К маме? Больше некуда. А что есть у матери? Трехкомнатная квартира в столице и загородный дом в ближайшем Подмосковье. Места для Таши и Даши-младшей, конечно, хватит. Но профессора уже привыкли жить вольготно. Привыкли не думать о деньгах. Все их финансовые проблемы, в том числе и проблемы Даши-старшей, решает зять. Должен же он за это хоть что-нибудь поиметь?

И Никита позвонил теще.

– Марианна Константиновна, как ваши дела?

– Что-нибудь случилось? – сразу испугалась та. Зять звонил ей только в крайних случаях.

– Нет, что вы. Просто я подумал… Как вы собираетесь провести отпуск?

Отпуск, по мнению Никиты, у тещи и тестя был круглый год. Преподавательскую деятельность они давно уже оставили, у тестя два присутственных дня в Академии наук, теща числится в ученом совете вуза, где раньше читала лекции, а теперь ведет какую-то общественную работу. Никита, хоть убей, не мог понять ее смысла. Оба профессора говорили, что у них нет ни минуты свободного времени, они люди востребованные. В самом деле телефоны у обоих звонили не переставая. Плюс у каждого имелось по ноуту, да инет в мобильниках, счета за которые приходили Никите регулярно раз в месяц. Расходы родни генерального висели на балансе «Товаров для офиса». Никита все это терпел, хотя порой бесился, ставя свою подпись в финансовом отчете.

Но теперь ему надо было подлизаться к теще, поэтому разговор он затеял о святом: об отпуске. Таким образом зять дал понять, как он уважает тещину работу, а все эти расходы на инет, на телефоны, оплата счетов за коммунальные услуги, за Дашину учебу и так далее господину Намину не в тягость.

– Ну, я не знаю… – замялась теща. – В Европе сейчас слишком жарко. Разве что в Ниццу поехать…

– Вот я и хотел вам предложить туда поехать всем вместе.

– Я не совсем поняла…

– Вы, Таша, обе Даши…

– Ты хочешь, чтобы я поехала отдыхать с ребенком?! – в ужасе спросила теща.

Дашу-младшую она, само собой, обожала, но исключительно на расстоянии. Девочка, по мнению Марианны Константиновны, была очень уж подвижной и производила много шума. Она мешала профессорам работать.

«У ребенка есть мать», – говорила Марианна Константиновна, когда ее спрашивали, почему внучка никогда не остается ночевать у бабушки с дедушкой.

– И потом: как мы можем уехать? Линси заболела. Таша возит ее на процедуры.

– Я могу приставить к собаке человека, который будет возить ее в клинику. – Никита поморщился, оттого что фраза прозвучала глупо: приставить к собаке человека.

– Ты хочешь, чтобы Линси умерла на руках у чужого?! – в ужасе спросила теща. – А я в это время буду в Ницце! Наслаждаться морем и солнцем!

«А еще французским вином и кухней», – зло подумал он.

– Да я в жизни себе этого не прощу! – закончила свою мысль теща. – Я поеду лишь в том случае, если с Линси останется Таша.

Таким образом, план отправить жену за границу с треском провалился.

– А если вы посидите с Линси, а Таша уедет на месяцок? – зашел он с другого бока.

– Если я не ошибаюсь, ты начал с того, что спросил, как я собираюсь провести отпуск? – ехидно напомнила теща. Продолжение разговора было известно. Когда Никита зарывался, ему мгновенно напоминали, что он дворняга. Хоть и с медалями на шее, но они, эти медали, все купленные, а родословная у собаки липовая, в отличие от Ташиной, настоящей. – Сказал бы сразу, что хочешь спихнуть все проблемы на меня. Я знаю свою дочь, она никогда не решится испортить мне отпуск, вот и попросила тебя поговорить со мной. Но извините, дорогие мои, я сейчас очень занята. И выручить вас не могу.

– Спасибо вам, Марианна Константиновна, что все мне разъяснили, – зло сказал он. О том, чтобы везти умирающую собаку за границу, и речи быть не могло. Потом Никиту обвинят в том, что он убил Линси.

«Как иногда трудно с этой интеллигенцией! – раздраженно подумал он. – С этими хорошими людьми и их высокими чувствами! Да будь моя воля, я бы сам убил эту собаку, своим руками! Потом отправил бы Ташу с Дашей за границу и таким образом обезопасил бы свою семью от Веры, которая уехать за бугор пока не может. Нет, я должен терпеть весь этот политес! Я – жестокий, циничный человек, мерзавец с их точки зрения, узнай они обо мне всю подноготную! Но ведь мои деньги их устраивают! А свою волю я им навязать не могу! Хоть убей! Наш круизный лайнер потонет из-за того, что им пытались управлять пассажиры», – горько усмехнулся он. «Давайте изменим курс! Нет, мы задавим чайку, которая присела на минуточку на воду! И попортим дельфинчику плавничок!» А то, что мы все можем пойти ко дну и речь, быть может, идет о жизни и смерти…»

– Я рада, Никита, что ты понял. Я постараюсь что-нибудь придумать, поговорю с мужем…

– Спасибо, – выдавил он.

Марианна Константиновна никогда не говорила «нет» – еще одна отличительная черта интеллигенции. Она может бесконечно обсуждать, как найти выход из положения. Но этим все и закончится, обсуждением возникшей проблемы. Потом либо проблема рассосется, либо ненавязчиво рассосется интеллигенция, которая ее обсуждала.

«Что же делать? – мучительно думал Никита. И вдруг поймал себя на мысли: – А ведь я нервничаю! Неужели я боюсь Веры? Или это другое? А вдруг справедливость все-таки есть? Недаром ведь говорят, что за все надо платить. В моей жизни очень уж все гладко. Я весь в шоколаде и давно уже позабыл цену, которую за это заплатил. А вдруг?..»

Он тут же отогнал эти мысли. Только дураки и неудачники верят во всякие там знаки. Судьбу можно изменить, изменил же он свою.

«Теперь он наверняка начнет действовать, – вновь подумал Никита о начальнике службы безопасности. – Но ведь и Вера будет действовать. Что она, интересно, задумала?»

* * *

«Ты должен узнать о нем все», – наставляла она Гришу.

Вера Алмазова не верила в случайности. Марик появился в ее жизни с чьей-то подачи, она сразу поняла, кто он такой, в любви она давно уже разочаровалась, да и весь вид мальчишки говорил о том, что он зарабатывает на таких богатых дамочках, как она. Марик был профи, он говорил только то, что Вера хотела услышать, и делал только то, что не вызывало у нее откровенной неприязни. Мило шутил, мило улыбался и не торопил события. Счет оплатил он. Вера смотрела на это с усмешкой. Эту пьесу она знала наизусть, каждую реплику, вплоть до антракта. Потом занавес, и – второе отделение, которое играют при запертых дверях и свете ночника.

Марик не был оригинальным, просто он все делал на совесть. И цветы выбрал со вкусом, и комплименты говорил со знанием дела, без пошлости, всячески давая понять женщине, что она – королева.

«У кого-то хороший вкус, – с усмешкой думала Вера. – Никита должен ценить своего начальника службы безопасности. Где он, интересно, отыскал этого парня?» – гадала она, глядя на Марика. Все женщины, сидящие в ресторане, ей завидовали, это Вера поняла по их взглядам. У Марика оказалась не только привлекательная внешность, но и приятные манеры. Общение с ним не вызывало ни малейшего напряжения. Под конец ужина у Веры возникло чувство, будто они с Мариком знакомы не один год.