Я охранял Брежнева и Горбачева. Откровения генерала КГБ - Михаил Докучаев

Начались аресты партийных руководителей, директоров предприятий и военных в Ленинграде. Первым был арестован П. С. Попков — первый секретарь Ленинградского областного комитета партии. После этого волна арестов была перенесена в Москву и захватила тех, кто в последние годы был переведен туда на работу из Ленинграда. В основном это были люди ранее работавшие там со Ждановым, которых он и перевел в Москву. Среди них были: Н. А. Вознесенский, член Политбюро, первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, председатель Госплана СССР, талантливый экономист и принципиальный руководитель; А. А. Кузнецов — секретарь ЦК ВКП/б/, бывший первый секретарь Ленинградского областного и городского комитета партии, один из организаторов обороны Ленинграда; Г. М. Попов — секретарь ЦК ВКП/б/, первый секретарь Московского городского комитета партии; Родионов — Председатель Совета Министров РСФСР; Басов — председатель Госплана РСФСР; брат Вознесенского — министр просвещения РСФСР, а также многие секретари райкомов, директора, инженерные работники г. Москвы.

«В опалу попал тогда и я, — рассказывал Алексей Николаевич, — хотя ни к каким группировкам «заговора» не принадлежал. Считаю все это выдумкой Берии и Абакумова, так как всего этого в действительности не было. Единственной причиной положения, в котором я оказался, было то, что я был ленинградцем».

По словам А. Н. Косыгина, «Сталин дважды высказывал свое мнение о том, чтобы освободить Вознесенского и направить на прежнее место работы, однако Берия и Маленков настаивали на своем. Это как раз и свидетельствовало о большом влиянии Берии на Сталина. Вся причина их поведения сводилась к амбициям и устранению Вознесенского как непокорного Берии, а Кузнецова — как претендента на место Маленкова».

Редко кому удалось избежать сурового приговора. В основном эти люди были расстреляны. Берия сделал все это молчком, тихо и своими методами. О «Ленинградском деле» в то время никто ничего не знал. Ходили слухи и разговоры об арестах и расстрелах, высказывались догадки, и только на XX съезде КПСС о нем стало более или менее известно.

* * *

В последний период жизни Сталина наиболее активно проявился под вывеской антикоммунизма — антисемитизм. Еврейский вопрос в СССР обычно рассматривался в общенациональных рамках. За евреями признавалось право иметь самостоятельное национальное образование со своим языком и культурными институтами. С 1947 года это Еврейская автономная область с центром в г. Биробиджан. Однако в этой области, как говорят в шутку, с тех пор проживает всего лишь один еврей — первый секретарь областного комитета партии, а ныне, по всей вероятности, глава областной администрации.

Евреи проживают по всей территории Советского Союза и предпочитают больше селиться в западных районах страны. Большие еврейские колонии обосновались в Москве (более 500 тысяч человек), в Киеве, Одессе и других республиканских и областных городах. После войны они стали усиленно проникать на работу в министерства и ведомства страны и республик, захватили в значительной мере такие отрасли деятельности, как культура, музыка, медицина, торговля, идеология, средства массовой информации. Они начали открытую кампанию по созданию в Крыму еврейской автономной области. На худой конец были согласны на территорию на Волге после выселения оттуда немцев Поволжья.

Началось наступление на евреев. Эту кампанию активно проводил секретарь ЦК ВКП/б/ А. А. Жданов. Вслед за литераторами и кинематографистами атаке подверглись философы, экономисты, языковеды, музыканты. Особенно досталось режиссерам Эйзенштейну, Пудовкину, Козинцеву, Траубергу, композиторам: Прокофьеву, Шостаковичу, Хачатуряну, Мурадели, философу Александрову и другим.

Резкой была критика публикаций в ленинградских журналах Зощенко и Ахматовой. Первого Жданов назвал «беспринципным и бессовестным хулиганом», а вторую — «блудницей и монахиней, у которой блуд смешан с молитвой».

Наряду с борьбой против низкопоклонства и преклонения перед западной культурой, литературой и искусством проводилась идеологическая работа по поднятию чувства патриотизма и национальной гордости у советских людей, и особенно у молодежи, за все отечественные достижения в этих областях.

Вся эта кампания была направлена в русло «антикосмополитизма», хотя велась главным образом против евреев. Своего апогея она достигла в связи с «делом врачей». Руководство НКВД в лице Берии доложило Сталину о том, что к ним обратилась с письмом врач Л. Тимашук, в котором она утверждала, что Жданов умер вследствие неправильного лечения, умышленно установленного неверного диагноза с целью его умерщвления. Вскоре после этого было получено письмо от Маршала Советского Союза И. С. Конева, который утверждал, что его хотят отравить таким же путем, что и Жданова.

В это время особое значение стали придавать национальной принадлежности и изменению фамилий, указанных в анкетах-автобиографиях. Дело в том, что лица еврейской национальности, почувствовав гонения, стали изменять свои фамилии на русские, брать их по русской матери, скрывать девичьи фамилии матерей-евреек. Все хотели стать русскими, потому что евреев не считали заслуживающими доверия. Их увольняли с работы, связанной с государственными секретами, от них основательно очистили органы госбезопасности и армию.

В результате в январе 1953 года были арестованы ведущие врачи Кремлевской больницы, специалисты и светила в области медицины: В. Н. Виноградов, В. К. Василенко, М. С. Вовси, М. Б. Коган, А. Фельдман, Я. П. Раппопорт и другие, всего около десяти человек. Почти все они были евреями. Вокруг их ареста и следствия по их делу было много шума в прессе, сопровождавшегося призывами к бдительности и разоблачению безродных космополитов. Несомненно, что все это осуществлялось под руководством Берии и нового министра госбезопасности С. Д. Игнатьева. Последний в эту кампанию был втянут Берией, с тем чтобы самому остаться в тени.

После смерти Сталина это «дело» было прекращено и врачи были реабилитированы. Однако это не означает, что Берия изменил свое мнение. Он просто вовремя сориентировался, понял, что идти прежним путем в новой обстановке — значит погибнуть.

Врачи были освобождены из-под ареста, и им были принесены извинения, хотя некоторых из них уже не оказалось в живых. Грязные дела Берии и его клики послужили поводом для незаслуженного обвинения всех чекистов. Кое-кому хотелось тогда усмотреть в органах госбезопасности больше карательный институт, нежели защитника интересов и органа обеспечения государственной безопасности страны. Это была грубая ошибка смешивать славных советских разведчиков и контрразведчиков с кучкой авантюристов и нарушителей законности.

* * *

Берия был в центре всех событий, связанных с последним периодом жизни Сталина. Он ненавидел Сталина, желал быстрее избавиться от него. В то же время он страшно боялся его. Он льстил, изворачивался, стремился быть лояльным, преданным, но ждал и надеялся, что Сталин скоро уйдет из жизни. Смерть Сталина развязывала ему руки для осуществления его эгоистических и преступных планов захвата власти. Он считал себя выше всех других руководителей партии и страны, поэтому Сталин мешал ему. Вместе с тем Берия хорошо отдавал себе отчет в том что без Сталина он ничто. Его авторитет в стране, особенно после войны, рос и поднимался только на волне величия Сталина.