Конан и трон ведьмы - Ник Эндрюс

— Перестань! — махнул рукой киммериец. — Так или иначе, в войнах виновны люди, и альвы не делают среди нас различий!

Отведав фруктов, Конан неожиданно спросил:

— Селена, ты отличишь одного мужчину-альва от другого?

— Если хорошо приглядеться… — неуверенно ответила женщина.

— То-то же, — снисходительно усмехнулся Конана. — Мы для них все на одно лицо. Разница лишь в росте и телосложении. Теперь вспомни, с каким презрением отзываются о валвилцах фессалийцы. «Дикари» — самое ласковое выражение. И грешат этим и гараны, и рыцари, и крестьяне. Почему местные жители должны нам доверять? Для альвов Трунсом, Бафир, Ингасия звучат совершенно одинаково.

— Тогда я одного не пойму… — задумчиво вымолвила волшебница.

— Зачем нужны переговоры? — догадался киммериец.

— Да, — кивнула головой Селена. — Альвы, вроде бы согласились помочь…

— Здесь управляют жрецы, — пояснил северянин. — Ксатлин, сам того не желая, очень нам помог. Данвилец привел к замку Тариха магинских колдунов — это уже куда более серьезная опасность для Валвила. Волшебники альвов сильно напуганы. Они прекрасно осознают силу нового врага и нашими руками хотят его устранить.

— Ты считаешь, они примут наше предложение? — спросила женщина.

— Уверен, — произнес Конана, отправляя в рот большой кусок мяса. — Садись и ешь.

До самого утра путешественников никто не беспокоил. Это была еще одна ночь пылкой и горячей близости. Альвов киммериец и волшебница могли не опасаться — местные жители не болтливы, да и кто из фессалицев сумеет понять их язык? За прошедшие три года Селена многому научилась в искусстве любви. От угловатой, стеснительной девушки не осталось и следа. Рядом с варваром оказалась женщина, умеющая ценить настоящего мужчину…

Чтобы вновь не попасть в неловкую ситуацию, королева на этот раз оделась заранее, и эта мера предосторожности оказалась нелишней — чужаков разбудили на рассвете. Жестом руки альв приказал пленникам следовать за ним. Солар только-только показался на горизонте. Конан невольно остановился, чтобы полюбоваться восходом. Око бога имело желто-оранжевый оттенок и еще не слепило глаза, его лучи разбегались по темной глади озера, меняя ее цвет. Вода играла, переливалась, манила. Резкий окрик валвилца вывел киммерийца из задумчивого состояния.

Путешественники вновь ступили на площадь. Количество альвов, пришедших на Великий Совет, ничуть не уменьшилось. Складывалось впечатление, что они вовсе не уходили спать. Жрец Менхол, опираясь на посох, стоял возле идола Гранфаса.

— Королева Фессалии! — громко сказал главный жрец. — Мы принимаем твое предложение и готовы заключить союз. Его условия таковы: между нашими странами объявляется вечный мир, засим Валвил выделяет тебе на борьбу с Ксатлином две тысячи воинов. В свою очередь, Фессалия обязуется помочь нам в войне с Аерисом и Бафиром, а также поставить оружие и железо. Золото мы добудем сами. На нашу землю не должен ступать ни один солдат твоего королевства. Согласна ли ты на подобные уступки?

— Да, — без раздумий проговорила волшебница.

Старик сделал едва уловимый жест рукой, и два альва принесли северянину его оружие. Варвар с любовью погладил свой верный акбитанский клинок и забросил ножны за спину.

— Возглавит армию вождь крусов Уфтин, — продолжил Менхол. — Он лучше всех знает трунсомцев.

— А как же мы будем с ним общаться? — вставил Конан. — Я не понимаю на языке альвов ни слова, а охотники…

Закончить киммериец не успел. Валвилец поднял правую руку, призывая к вниманию. Выдержав небольшую паузу, старец вымолвил:

— Не торопись. Мы подумали и об этом. Вместе с тобой отправится мой ученик Ивон. Он еще достаточно молод и неопытен для того, чтобы стать жрецом, но уже овладел многими знаниями, в том числе и фессалийской речью.

Из толпы вышел худощавый мужчина в обычной валвилской одежде — узкие штаны, короткая куртка, сапоги из оленей кожи, на поясе короткий кинжал.

Определять возраст альвов северянин еще не научился, но судя по очень бледной коже, торчащим в стороны большим ушам, и восторженным искрам в глазах, будущему жрецу не исполнилось еще и двадцати пяти зим. Ивон почтительно поклонился чужаку и расположился рядом с Уфтином.

— У меня есть одно обязательное требование, — произнес варвар. — Ваши воины должны беспрекословно подчиняться моим приказам. Никаких самостоятельных действий. Залог победы в единстве.

— Так и будет, — заверил жрец.

— Когда Валвил сможет собрать и переправить армию на фессалийский берег? — спросил Конан.

— Через пять дней первая тысяча воинов будет в Трунсоме, — сказал жрец. — Остальные лучники присоединяться спустя два дня. Гонцы отправились в путь еще ночью, но на дорогу из дальних земель потребуется время.

— Отлично, — кивнул головой киммериец. — Меня это устраивает.

Альва ничуть не смущало, что северянин говорил за королеву. Об их взаимоотношениях Менхол прекрасно знал и догадался, что Конан — доверенное лицо Селены. Кроме того, у валвилцев именно мужчины решали судьбу страны, а женщины в государственных делах участия никогда не принимали.

Совет закончился, и альвы начали расходиться. Вождям и жрецам предстояла нелегкая дорога домой. Десятки воинов из их племен уйдут на войну, а сколько их вернется обратно, известно лишь богам.

— Я надеюсь, вы не воспринимаете как оскорбление то, что мы завязываем глаза чужакам? — уточнил Менхол. — Это необходимая мера предосторожности. О местонахождении наших городов люди знать не должны.

— Конечно, нет, — иронично усмехнулся варвар. — У каждого народа есть свои секреты. Однако неужели ваши охотники раньше не попадали в плен к врагам? Например, к бафирцам? Под пыткой…

— Альвы скорее умрут, чем предадут сородичей, — уверенно сказал старец.

— Завидую вам, — проговорил Конан. — Люди куда более пугливы и продажны. За горсть золотых монет многие не то что дальних родичей, а мать родную отдадут на поруганье.

Жрец промолчал.

После легкого завтрака отряд крусов и Конан с Селеной двинулись в сторону Миссини. На этот раз торопиться им было некуда — времени предостаточно. Северянина никто не связывал, но за веревку все равно приходилось держаться — глаза Конану все-таки завязали.

Альв по имени Ивон оказался неплохим парнем: веселый, любознательный и, по меркам валвилцев, весьма разговорчивый. Его интересовало буквально все — города и замки фессалийцев, их обычаи, нравы, чем питаются, как одеваются люди. Но стоило Конану спросить его об альвах, как Ивон либо сразу замолкал и уходил в сторону, либо переводил разговор на другую тему. Свои тайны валвилцы хранили очень тщательно. В чем ученик жреца не отказывал киммерийцу, так это в обучении языку альвов. Выполняя роль проводника, Ивон по несколько колоколов каждый день растолковывал северянину смысл незнакомых слов. Несмотря на то, что варвар владел многими наречиями Хайбории, освоение нового языка давалось ему нелегко. Тем не менее, к исходу четвертого дня Конан уже понимал короткие реплики, некоторые обрывки фраз, отдельные наиболее употребительные слова. Впрочем, говорить на наречии альвов у киммерийца не получалось. В городе крусов Стронгэле путешественники не задержались — его обитатели уже знали о решении Совета. Пятьдесят лучших воинов поджидали своего вождя. Женщины старались не проявлять эмоций, но северянин прекрасно видел, как они смахивали со щек слезы.