Звезда моя, Аврора! - Линдсей Армстронг

—А кто сказал, что у меня игривое? — Люк скрестил руки на груди и задумчиво посмотрел на ее озабоченное лицо. — Не стоило вам говорить об своем платье, — мрачно добавил он.

Ее губы приоткрылись, а зеленые глаза сощурились.

—Почему же?

—Теперь я не успокоюсь, пока не увижу вас в нем. Оно, случайно, не в испанском стиле?

—Не-е-т, — протянула она.

—Понятно. Я спросил только потому, что мы знаем слишком хорошо, что случилось с тем нарядом. А этот хуже, вы считаете? Я только надеюсь, что смогу сосредоточиться на своем выступлении, потому что…

—Остановитесь, — приказала Аврора, стараясь не рассмеяться.

—Ни за что, пока вы не согласитесь поехать, Аврора. — Он с невинным видом оглянулся.

Она сделала то же самое и увидела, что кружевная занавеска в кухне ее соседки неожиданно задернулась.

—Вы… вы просто невозможны!

—Я знаю, — согласился он. — Особенно если я закусил удила. Тогда меня уже невозможно остановить. Кстати, я справился насчет прогноза погоды. Предстоит прекрасный уикенд на пляже. Вы случайно не захватили с собой какого-нибудь потрясающего купальника-бикини, способного сразить всех астрофизиков на побережье?

—Нет. Мне нужен новый. Я подумала, что смогу купить прямо там… Да какого черта? Поехали, Люк, — со страдальческим видом наконец решилась она.

—Мне необходимо услышать больше энтузиазма, — заявил он.

—Что вам необходимо на самом деле — так это не стараться всегда добиваться своего, — произнесла она. — Как Леони делала это?

—Не позволяла мне добиваться своего?

—Да!

—Она преднамеренно пользовалась некоторыми женскими хитростями, которые вы вряд ли бы одобрили, Аврора, — протянул он.

Аврора открыла рот и покраснела.

—Вы имеете в виду… секс?

Он ждал, что последует дальше, с улыбкой в душе наблюдая за сменой выражения ее глаз и зная: что бы она ни сказала, он обязательно удивится.

Так и произошло.

Аврора соскользнула с капота машины.

—В сущности, я страшно хочу поехать на побережье с вами, Люк, — поведала она и уселась на пассажирское сиденье.

Ему пришлось почти сложиться пополам, чтобы посмотреть на нее.

—Рад слышать, Аврора, — отозвался он. — Но что заставило вас изменить свое мнение?

—Кто бы не согласился на моем месте? — спокойно ответила она. — Я только надеюсь, что вы не придумали свою конференцию, потому что я очень воодушевилась, понимаете!

—Понимаю, и в этом есть что-то неотразимое, должен вам сказать.

—Может быть, вам пора сесть за руль и мы наконец отправимся? — предложила она.

Люк засмеялся и захлопнул ее дверцу.

—Слушаюсь, мэм!

Ужин в день открытия конференции начинался в восемь часов вечера.

Поэтому у них оказалось предостаточно времени, чтобы отправиться на великолепную долгую прогулку по берегу, что они и сделали по обоюдному согласию.

Воздух был соленым на вкус, воды прибоя бились о берег, небо казалось огромным, а настроение — бодрым.

—Ну вот, — заговорила Аврора, когда они, выйдя за ворота пляжа, шли через красивый ухоженный сад, мимо огромных бассейнов отеля «Шератон мираж», — я проветрилась и теперь готова к великим свершениям. Не будете ли вы любезны зайти за мной без четверти восемь, профессор?

—Как скажете, Аврора.

Через час она была почти готова.

Оставалось только натянуть платье. Аврора быстро привела в порядок прическу и макияж — с более короткими волосами легче справиться — и почувствовала себя намного элегантней. Аккуратно подкрашенные ресницы сделали ее глаза еще более выразительными. Губы она слегка тронула блестящей розовой помадой. Таким же розовым цветом лака она покрыла ногти, а для нижнего белья — трусиков, пояса и тончайших чулок — выбрала телесный. На свою атласную персиковую кожу она нанесла немного лосьона, запах которого сочетался с запахом ее духов.

Застегивая молнию на платье, Аврора сунула ноги в восхитительные босоножки на высоких каблуках.

Пять минут спустя, услышав настойчивый стук в дверь, она пошла открывать ее.

Люк Кирван, представший перед ней в черном смокинге, ослепительно белой манишке с пуговицами из оникса, в галстуке-бабочке и с гладко зачесанными назад волосами, заставил ее затаить дыхание.

—Аврора, — вздохнул он, пытливым взглядом окидывая девушку с ног до головы, — вы правы, ваше платье — нечто. Но что случилось?

Платье состояло из лифа, выполненного из тончайшего малинового бархата, с глубоким вырезом на спине, и пышной юбки того же малинового оттенка из шелкового жоржета, с рассыпанными по ней нежными золотыми розочками. Авроре нравилось ощущение гладкого обтягивающего лифа, который открывал ее плечи и спину, и экстравагантность юбки.

Держа перед собой на поднятых руках переднюю часть лифа, сборка которого должна была оканчиваться на спине, она пробормотала раздраженно:

—Ну что же такое? Опять вы меня сглазили, Люк! Не могу застегнуть вот эту ленточку!

—Эй, — он криво улыбнулся и поднял кончиком пальца ее подбородок, — зачем же так расстраиваться? У меня есть некоторый опыт в таких делах.

—Меня беспокоит другая вещь: насколько богат ваш опыт, Люк? Я… — она запнулась, — я чувствую себя так, словно стою в длинной очереди женщин, которых вы либо одевали, либо раздевали!

—Аврора, — Люк неожиданно помрачнел, — не могу сказать, чтобы очередь была длинная, хотя несколько женщин припоминаю. Нельзя также сказать, что у меня есть интимный опыт подобного рода, я просто… — он пожал плечами, — пошутил. Повернитесь.

Она с вызовом взглянула на него.

—Послушайте, — протянул он, — вам же будет значительно комфортнее продолжать вести разговор, не прижимая платье к себе, чтобы соблюсти приличия.

Люк больше ничего не сказал, даже тогда, когда она вздрогнула от прикосновения его холодных пальцев к ее затылку. Наконец малюсенькие крючочки и петельки поддались его усилиям.

—Спасибо, — бросила Аврора через плечо без всякого выражения.

Он улыбнулся, отошел от нее к мини-бару, достал шампанское и налил два бокала.

—Мне наконец пришло в голову, Аврора, что я веду себя… не совсем честно с вами.

—В каком смысле?

—На самом деле я все более глубоко увлекаюсь вами, Аврора. Но понятия не имею, куда это может меня завести.

Аврора отпила немного шампанского.

—Наверно, лучше, если бы вы сказали мне это перед тем, как привезли сюда, но по крайней мере вы честны. Хотя я и не представляла себе вас другим. — Она замолчала, потом, сделав легкий жест, продолжала — Я знаю, что вы представляете меня неким доверчивым младенцем, но я не наивна и… до сих пор не понимаю, почему вы сказали мне об этом.