Сибирочка - Лидия Чарская

Весело вспоминали дети последнее представление, во время которого белокурая девочка из ложи бросила Сибирочке коробку конфет.

— Я не раз встречала эту девочку на улице, — проговорила Герта, — она, должно быть, очень богатая и важная барышня. На ней всегда такие нарядные костюмы, и ездит она в экипаже, запряженном парою прекрасных рысаков.

— О! — подняла палец кверху Элла, догадавшись, о чем шла речь, и стала делать уморительные гримасы, желая изобразить свой восторг перед маленькой русской госпожой.

— А все-таки ты, милочка, лучше ее! — улыбнулась с чрезвычайной нежностью Сибирочке Герта. — Если б ты знала, какою красоточкою ты выглядела в клетке у львов! И такая смелая, такая храбрая! Признаться, у меня сердце екнуло, когда я увидела твою головку в пасти этого свирепого Цезаря.

— Да, маленький мисс у нас совсем молодец. О, она, эта малютка, перещеголяет Никса! — вмешиваясь в разговор детей, произнес мистер Билль, завтракавший за отдельным столом с директором, его теткой, господином Ивановым, главою акробатов, и клоуном Дюруа.

Мистер Билль редко хвалил кого-нибудь, и поэтому все очень удивились его неожиданной похвале.

— Молодец мисс Сибирушка! — продолжал он, глядя на порозовевшую от удовольствия девочку. — Молодец! Куда нашему Никсу! О, я придумайт один весьма хороший игра… представление… Публикум будет в восторге. И Андре будет читать. Андре тоже! Дюруа похваляйт. О, это будет чудесный штук, то, что я придумал.

Мистер Билль был, очевидно, в самом лучшем настроении духа. Успех Сибирочки совсем преобразил его. Оловянные глаза англичанина блестели, на желтом лице играл румянец.

— О, — произнес он снова через минуту, — вышел мисс Сибирушка первый разов и большущий коробка конфет уже получайл. Этого не бивало еще никогда. Никс не помогал нишево! Надо беречь мисс Сибирушка и выпускать на публика пореже, как можно пореже. Пускай на зверь выходит кто похуже, пускай выходит Никс.

И, совершенно спокойно произнеся эту фразу, мистер Билль отвернулся и заговорил о том же с директором Шольцем, продолжая восхищаться девочкой.

— Поздравляю, поздравляю, Сибирочка! Видишь, как дорожит тобою мистер Билль, — зашептали Герта и Андрюша на ушко осчастливленной девочке, в то время как силачка Элла, не говоря ни слова, сцапала ее в свои железные объятия и, нежно прижимая ее к себе, начала целовать.

— Как ты чувствуешь себя сегодня? Каково тебе? Небось не пришлись по сердцу эти похвалы?

Эта фраза, сказанная старшим Ивановым, точно молотом ударила в ухо Никса. Во все время завтрака он сидел сам не свой, то бледнея, то краснея каждую минуту.

Похвалы Сибирочке точно ножами резали и терзали его завистливую душу. Никс был взбешен на девочку, на ее шумный успех, на мистера Билля, захвалившего ее, на Эллу, Герту и Андрюшу, восторгавшихся ею. Но больше всего был зол на себя за то, что он сам привел «негодную девчонку» (теперь Никс не называл иначе Сибирочку) к мистеру Биллю и сам дал ей возможность показать себя.

Слова мистера Билля о том, что ему, Никсу, далеко до Сибирочки, что он не так хорош, смел и ловок, как она, приводили его в бешенство. Самая черная зависть глодала душу мальчика. А тут еще Денис Иванов, угадав, что происходило в сердце озлобившегося, завистливого Никса, словно подливал масла в огонь.

— И тебе не стыдно уступать свой успех какой-то глупой девчонке? — шептал он на ухо Никсу. — Ты такой молодчинище, и вдруг…

— Ну, какой он молодчинище — зареветь готов! — подзуживал с другой стороны Никса второй брат, Глеб.

— Понятно, зареветь! Фи, стыд какой! А еще мужчина! — захохотал третий, Петр. — Да я бы на твоем месте не ревел, а проучил бы их всех хорошенько, и девчонку эту, и мальчишку, Андрейку негодного. Тоже, поди, нос задрал, загордился своей пляской, — продолжал он тише. — Пока его не было, я плясал и русскую, и все. Меня публика чуть на руках не носила, а тут на вот, как снег на голову свалились оба… О, будь я на твоем месте, я бы вздул их обоих так, что любо-дорого.

— Не стану я рук марать о девчонку! — презрительно оттопыривая губу, произнес Никс.

— Ну, так Андрейку отколоти как следует — девчонке это еще больнее будет, чем ее самое обидеть. Он к тому же и зазнался не в меру! А мы поможем тебе! — предложил снова Глеб.

— Поможете?

— Конечно. Только ты брату Вадимке не говори. Он с Андрейкой дружен… Сейчас ему насплетничает о нашем решении. А уж руки у меня на этого Андрейку чешутся. Еще бы! Вчера еще Шольц говорит отцу: «Вот, — говорит, — если б кто-нибудь из ваших сыновей мог выучить акробатическим штукам Андре, он бы всех за пояс заткнул. На диво ловкий мальчик!» Вот мы и покажем этому ловкому… Проучим хорошенько. Ведь точно принц какой: нос задирает, не разговаривает с нами даже. Гусь!

— Сначала его проучим, а потом придумаем, как бы Сибирку эту с места сдвинуть, — нашептывал на ухо Никсу Денис Иванов.

Никс угрюмо мотнул головою.

В его душе не было сейчас места ни одному светлому чувству; напротив того, в голове Никса зрело одно новое решение, которое он ни за что бы не высказал своим новым друзьям.

«Милая маленькая девочка! Я не знаю твоего имени и потому просто называю тебя милой маленькой девочкой. Пожалуйста, не сердись на меня за это. Тебя называют Сибирочкой. Почему? Должно быть, ты родилась и выросла в Сибири… Так сказал мне мой папа — князь. Я тоже была в Сибири, но очень давно и не помню, когда это даже было… Тогда я была совсем маленькой девочкой. Теперь я большая. Мне уже девять лет. А тебе сколько? Какая ты храбрая! Когда я увидела твою голову в пасти этого ужасного льва, я чуть не закричала от испуга. Я думала, что он тебя съест. M-lle Софи, моя гувернантка, сделала мне выговор за то, что я бросила тебе конфеты, а не послала их с лакеем. Она говорит, что это неприлично, потому что я княжна и княжне надо уметь вести себя. А ты не княжна, маленькая девочка? Это хорошо и худо. Хорошо — потому что ты можешь кричать и тебя не останавливают каждую минуту, можешь громко разговаривать, смеяться, а худо — потому что у тебя нет таких нарядных платьиц, шляп, нет таких игрушек с картинками, как у меня, и ты должна входить в клетку этих ужасных львов, потому что иначе тебе нечем будет кормиться! Мне очень жаль тебя… Когда ты снова будешь давать представление, мой папа — князь повезет меня в театр. Ну, вот видишь, как много я тебе написала! M-lle Софи говорит, что я худо написала и испортила двумя кляксами письмо. Но это ничего. Тебе приятно будет получить это письмо и с кляксами, тем более что вместе с кляксами ты найдешь в нем и маленькое колечко с рубином, которое я тебе дарю. Когда я буду в театре, я приду к тебе с папой за занавес. Ведь пустят? Должны пустить. Мой папа — князь, очень богатый и важный барин. У него столько денег, что если их навалить в кучу — получится гора.

Прощай, Сибирочка! Скоро я тебя увижу.