Восхождение Рэнсом сити - Феликс Гилман

Я написал похожие письма Мэй и Сью, поздравив Сью с рождением очередного ребенка, а Мэй – с духовным ростом, а затем написал кредитору, сообщив, что его слова могли бы напугать меня год назад, но не сейчас. Затем я вышел на улицу, чувствуя, что сделал что-то важное.

* * *

Мне пришлось остановить несколько прохожих, прежде чем я нашел человека, видевшего мистера Карвера. Это был адвокат, закрывавший свою контору. Он пригласил меня внутрь, поближе к огню. По тому, как у него ныли кости, он чувствовал, что ночь будет нелегкой. Еще адвокат вспомнил, что из окна на верхнем этаже, где располагался его кабинет, видел незнакомца, по описанию похожего на мистера Карвера, бродившего у озера.

Адвокат запустил руку в карман пальто и достал серебряную фляжку. Он сказал, что во всем виноват мороз, и предложил мне глоток. Вместо этого я заплатил ему за фляжку целиком и направился к озеру.

Когда я нашел мистера Карвера, он стоял, прислонившись к дереву. К тому времени почти совсем стемнело.

– Вы, должно быть, замерзли, – сказал я.

– Нет, – ответил мистер Карвер.

– Что ж! Значит, я замерз. Холод мне никогда не нравился. Теплое время и солнце – другое дело.

Мистер Карвер посмотрел на меня, затем снова перевел взгляд на озеро. Серая вода в нем замерзла, а другого берега вовсе не было видно.

Я осторожно глотнул из фляжки и тут же закашлялся. Потом передал фляжку мистеру Карверу, который в ответ лишь вопросительно поднял густую черную бровь.

– Я решил, что нам нужно выпить вместе, – улыбнулся я. – Принимая во внимание обстоятельства. В этом есть что-то ритуальное. Мы никогда этого не делали. Угощайтесь.

Мистер Карвер пожал плечами и сделал глоток.

Я спросил:

– Думаете, они говорят правду? Я о Харперах.

– Они думают, что да.

– Об их преследователях… об агентах Стволов.

– А, это? – Мистер Карвер вздохнул. – Да.

– Я не собирался, – начал я, – то есть хочу сказать, что я не думал, что мы… Ну, вы понимаете. Я пытаюсь принести извинения, мистер Карвер. Пытаюсь сказать, что я не хотел. – Я снова откашлялся. – Я обычно не пью. Для мозгов плохо. Так пали многие амбициозные молодые люди. Мистер Бакстер так говорил.

– Не поспоришь, – согласился мистер Карвер. – Я сам видел.

– Ну вот!

Помощник вернул мне фляжку, и я снова выпил.

– Мы уже проезжали Уайт-Рок раньше, – сказал я. – Когда ехали на Восток. Год назад или чуть больше года. Тогда было не так холодно.

– Один город похож на другой.

– Не соглашусь. Я редко бывал в местах, которые были вовсе ничем не примечательны. В этом городе есть первоклассное озеро, достойный банк и почта. Я написал сестрам и вручил письма служащему, будучи спокойным за их судьбу.

Я снова выпил, чувствуя, как холод отступает с каждым глотком, но все еще не ощущая ничего похожего на опьянение.

– Мистер Карвер, у вас есть родня?

– И да, и нет.

– Вы никогда о них не говорите.

– Нет.

– Прошу прощения. – Я осторожно ступил на лед и с удовольствием обнаружил, что он меня выдержал. – Прекрасное озеро. Мистер Карвер, если у вас есть кому написать из родных, так и сделайте. Могу выдать вам аванс, если вам не хватает денег.

– Благодарю, но нет.

– Я даже не знаю, сколько вам лет.

– Нет?

– Вы стали мне другом, мистер Карвер.

– Да?

Я не удержался от искушения сделать еще несколько шагов, скользя по льду и расставляя руки в стороны для равновесия, как летательный аппарат с фиксированными крыльями. Затем я снова выпил. Лед все еще держал меня.

– Мне любопытно. Насчет вас, мистер Карвер. Ваше поведение этому способствует. Если вы не хотели вызывать любопытство, вам следовало больше лгать. А если бы вы просто сказали, что скрываетесь от закона, я не обратил бы на это внимания.

– Не во всем есть тайна.

Голос мистера Карвера раздался поблизости и я понял, что он вышел на лед вслед за мной. Это показалось мне воодушевляющим, и я сделал еще несколько шагов.

– Когда-то я думал, не из линейных ли вы. Истинный служитель Линии, родившийся и выросший на одной из этих жутких станций на Севере, в туннелях под фабриками, о которых рассказывают столько ужасов. Вы отлично управляетесь с машинами и не тратите время на любезности. Отступник, дезертир, перебежчик. Если дело в этом, я вовсе не против. Важно то, что человек делает, а не то, где он родился.

– Это вопрос?

– Похоже на то.

– Я долго жил и странствовал и многое узнал.

Я ничего не сказал, шагнув еще немного вперед. Снежинки, подгоняемые ветром, летели мне в лицо.

– Однажды, – сказал я, – вы говорили, что жили когда-то с Племенем. Помните? После Кенаука. Когда мы нашли тот, не хочу называть его…

– Протокол допроса.

– Если хотите. Так вот…

– Что, если я и был линейным, профессор? Давным-давно.

– Но для линейного вы высоковаты ростом.

– Холмовиков гонят с земель Линии. Слышали об этом? Линия и духу их не выносит. Чуждый и непредсказуемый элемент. Реликт ушедшей эпохи. Они иногда сопротивляются, но лучше, когда прячутся. Сначала Линия сбрасывает ракеты с ядовитым веществом, затем шлет летательные аппараты, затем – солдат, которые сражаются в туннелях холмовиков, бьются на ножах.

Снежинки жалили мне лицо. Лед под ногами заскрипел, и меня пробрала дрожь. Карвер легко ступил со мной рядом.

– Там внизу можно многое увидеть, – сказал он. – Солдаты видят.

– Наверняка.

– Увидеть такое, от чего захочется уйти. Сменить имя. Странствовать. Такое, от чего захотите узнать, что мир больше… он более древний и вообще не такой, каким казался.

Я ничего не ответил, продолжая пить из фляжки. Карвер тоже сделал глоток.

– Или, к примеру, я был миссионером, – продолжил мистер Карвер. – Серебряная церковь шлет миссионеров к холмовикам. Освободители тоже у них бывают. Может, я был одним из них. Увидел что-то, что изменило мои взгляды.

– Вполне возможно, – согласился я. – Миссионеров на свете хватает.

Мой помощник молча шел рядом.

– Будете смеяться, мистер Карвер, – сказал я, – но иногда мне кажется, что, если бы вы еще немного отрастили бороду, стали походить на… То есть, может, давно, со стороны вашей матери, знаете… Вы и сами похожи на… То есть…

Помню, что я поскользнулся на льду, и мистер Карвер протянул руку, чтобы удержать меня за плечо, и я обернулся, так что мы посмотрели друг другу прямо в глаза.