Синтар. Остров-убийца - Сора Наумова

– Кутанаги Тору, – он поднялся со стула и поклонился. – Корреспондент издания «Майнити симбун», Токио. Приятно познакомиться.

Он сел на место, провожаемый задумчивым взглядом доктора Фишера. Они сидели рядом, Кутанаги на углу, Фишер – во главе стола, напротив Сораты. Складывалось неприятное впечатление, что он сел так специально, чтобы держать в поле зрения обоих, да и всех остальных тоже. В сравнении с добродушным и улыбчивым Новаком, Фишер напоминал ящерицу, и его взгляд был таким же холодным, отстраненным и изучающим. Сората опустил глаза, чтобы дать себе пару секунд на передышку.

– Что ж, остальные уже друг с другом знакомы. Мисс Паркер, специально для вас. Это мой помощник и личный секретарь, Масамуне Иноске, – он кивнул на сидящего по правую руку японца, даже за столом не расставшегося с ежедневником. – Далее, Аси… Хасегава Руми, жена одного из спонсоров проекта, – Руми кокетливо стрельнула глазками на него, потом на Генри и невзначай покрутила обручальное кольцо. – Рядом с ней мой воспитанник, Курихара Хибики, и моя невеста, Саваки Мицуки. Нам будут прислуживать горничные Аями и Нанами. Вот и все. Всем приятного аппетита.

Ужин начался вполне мирно, никто из вынужденно оставшихся на острове не высказывал своего беспокойства, наоборот, с большим воодушевлением обсуждали возможность остаться в особняке подольше. Кто-то даже пошутил, что зря Кимура так спешил покинуть остров, словно пытался что-то скрыть.

За стенами бушевала буря, тугие плети дождя били в стекла, сопровождаемые ударами грома, приглушенными старым камнем. Сората тайком наблюдал за гостями. Страх, что что-то снова пойдет не так, не желал отпускать его, и подспудно он ждал новой напасти, даже будто предвкушая, какая еще беда может настичь его. Все казалось таким нереальным. Вот он долго подготавливает все к финальному акту перед открытием приюта, потом приезжает Генри, переворачивая все с ног на голову, и отлаженный механизм разлетается на части. Хорошо ли это или плохо?

– Когда вы планируете закончить перестройку особняка? – доктор Фишер отложил палочки и с прищуром уставился на Сорату, мигом отбивая жалкие крохи аппетита. – Я так понимаю, вы перестроили лишь часть особняка, и работы в основном носили косметический характер. Вам разве не хотелось забыть все, что с вами здесь произошло?

Кутанаги тоже перестал есть, готовясь запомнить ответ Сораты, и тот почувствовал себя на очередной из бесчисленных пресс-конференций, что ему пришлось провести за последний год. Ощущение не из приятных.

– Я не планирую вмешиваться в архитектуру особняка. Проведенных работ, косметических, как вы верно заметили, вполне достаточно. Проект уже одобрен, все идет согласно утвержденному плану.

– И воспоминания вас ничуть не тревожат? – вкрадчиво осведомился доктор. На секунду Сората испугался, что не сдержится, вспылит, но в разговор с присущей ей грацией и тактом вступила Руми.

– Чудесные были деньки! Интересно, как там поживает мой любимый Акихико-сама? Наверняка кусает себе локти, что отверг меня в свое время. Вы, мужчины, такие непостоянные. Но я его простила, от всей своей широкой души.

Она засмеялась и бросила хитрый взгляд в сторону Сораты. Тот едва сдержал облегченный вздох:

– Вот видите, Фишер-сан, мне совершенно не из-за чего беспокоиться, и вам тоже.

Он поймал на себе взгляд Мицуки, немного растерянный, непонимающий. Для бедной девочки сегодняшнее приключение было слишком экстремальным, она как нежный домашний цветочек, вдруг попавший под шквалистый ветер, ее ресницы дрожали, отбрасывая на побледневшие щеки длинные тени, и казалось, будто она плачет.

– Мы, правда, здесь застряли? – с вызовом спросила Кейт, обращаясь напрямую к Сорате, впервые за вечер. Он подумал, насколько они с Мицуки не похожи – как Саваки нежна, юна и наивна, так Кейт напориста, резка и недоверчива. Но она казалась сильной, и этим странно напоминала ему Кику.

Он покачал головой, снова переходя на английский, понятный здесь большинству:

– Только до утра. Комнаты подготовлены, вы не будете испытывать неудобств, поверьте мне. Все будет хорошо.

Он ободряюще улыбнулся, и в этот момент под яркую вспышку молнии с треском мигнул и погас свет. В абсолютной темноте раздался оглушительный раскат грома, задрожали стекла, и кто-то из женщин испуганно вскрикнул. На пару секунд лампы снова загорелись, но погасли, на сей раз окончательно и бесповоротно. Стало так тихо, что пронзительный женский визг буквально вонзился в мозг.

Сората сам не успел понять, как ринулся на звук бьющейся посуды, только в висках шумно стучала кровь.

– Аями! – он схватил бьющуюся в истерике служанку и встряхнул. Когда глаза привыкли к темноте, картина стала яснее. Аями сидела на коленях в горе битых чашек и тоненько всхлипывала. За ее спиной одна за одной сверкали молнии, будто специально освещая зал мрачным прерывистым светом.

– Что с ней? – Генри вскочил со своего места, не замечая цеплявшуюся за его локоть Кейт. Сората покачал головой. Девушке требовалась поддержка, но он не мог прилюдно обнимать собственную служанку, слишком сильны были предрассудки, поэтому он обрадовался, когда Генри опустился на пол рядом и потрепал Аями по плечу.

– Эй, хватит плакать. Чего ты испугалась? Грозы?

Кто-то пошел искать свечи, кто-то остался, чтобы понаблюдать. Аями перестала раскачиваться из стороны в сторону и ответила сквозь слезы:

– Я видела лицо. Человеческое лицо. Кто-то смотрел вон в то окно. Честное слово! Я говорю правду! Кто-то смотрел в окно, когда я вошла, – она спрятала лицо на коленях и снова всхлипнула. Сората переглянулся с Генри, и тот кивнул.

– Я выйду на улицу и обойду особняк. В доме есть фонарь?

– Кто-то должен пойти с вами, – заметил доктор Фишер.

– Не стоит, – Генри поднялся на ноги. – Наверняка, это лишь мокрые разводы на стекле или тени от деревьев. Я скоро.

– Будь осторожен, – тихо шепнул Сората. – Аси… Хасегава-сан, помогите мне, ее нужно увести отсюда.

Руми с готовностью приняла на себя заботу о девушке, а Курихара неслышно поднялся и вышел вслед за Генри.

Аями не желала успокаиваться, что Сорату немало удивляло, ведь его служанка прежде никогда не впадала в истерики. Руми пришлось остаться с ней на некоторое время, сам же Кимура поспешил незаметно уйти. Если бы он сам когда-то не видел в спортзале призрак девочки в белом платье, когда они ночью играли в ао-андон с учениками, ни за что бы не поверил ни в какие глупые суеверия. Однако оснований для беспокойства было больше, чем предостаточно.

Из столовой слышались голоса, по стенам плясали блеклые рыжие тени – кто-то отыскал свечи и теперь успокаивал присутствующих. Уверенный, чуть снисходительный голос Фишера доносился куда отчетливей остальных. Кто-то засмеялся в ответ, все были увлечены произошедшим, мало кто придавал особое значение случившемуся.

На входе Сората столкнулся с Хибики.