Забыть тебя (не)возможно - Тори Майрон

–Ничего себе! Да ты тот ещё чистюля!

–Скорее, педант.

–Ну да, как я это раньше не поняла. Идеально выглаженные рубашечки, идеально чистые ботинки, идеально уложенные волосы и идеально чистая квартира. Теперь мне будет стыдно приводить тебя к себе в комнату. После твоих хоро́м мне кажется, что я свинья,– усмехаюсь я, а затем в самом деле чуть не хрюкаю от удивления.– Обалдеть! Это что ещё за коллекция такая?

Я подхожу ближе к огромному стеллажу, где за отполированными стёклами красуется пара десятков бутылок с виски, которые в обычных продуктовых магазинах вряд ли возможно увидеть.

–Это что-то в-вроде моего хобби.

–Хобби? Ты алкоголик, что ли?

–Н-нет! К-конечно, не алкоголик,– посмеивается Стив.– Я не пью их, а только коллекционирую самые с-старые и редчайшие сорта в-виски.

–А в чём смысл?– хмурюсь я, и Райт делает то же, явно не понимая суть моего вопроса.– В чём смысл тратить деньги на покупку отменного виски, чтобы оно потом просто пылилось на полке? Они же явно все не из дешёвых.

–Да, ты п-права. Не из дешёвых. Но смысл в т-том, что разлив каждой из этих б-бутылок происходил задолго д-до нашего с тобой р-рождения, а некот-торые разливались в года в-важных исторических событий. Например, вот эта,– он указывает на бутылку, отделанную драгоценными металлами.– Разлив этого в-виски происходил в пятьдесят т-третьем году п-прошлого века в честь кор-ронации королевы Вик-ктории. Выпуск б-был прекращён в 2003 году. Сегодняшний мировой запас этого виски – всего двести п-пятьдесят пять бутылок стоимостью д-десять тысяч долларов каждая.Разве не к-круто, что одна из них есть у м-меня?

Круто – не то слово! Но ещё более крутая у него цена.

–Десять тысяч долларов?! Одна бутылка?!– едва не роняю пиццу из рук.

–Да.

–Ты купил бутылку за десять тысяч долларов и поставил её в шкафчик?!

–Я к-купил больше одной б-бутылки, как ты видишь.

–И все они стоят десятки тысяч?

–Все.

–С ума сойти! А потом ещё нас, девушек, упрекают в том, что мы тратим слишком много денег на сумочки и одежду,– изумлённо заключаю я и опускаю коробку с пиццей на высокую столешницу.

–У каждого свои развлечения,– пожимает плечами Стив.

–Это точно. Но ты как-то неправильно развлекаешься.

–Почему?

–Ты пробовал на вкус хоть что-то из того, что купил?

–Нет.

–Ну вот тебе и ответ. Разве тебе никогда не было интересно узнать, каково это – смаковать во рту то, что производилось во времена коронации королевы Виктории и… что там у тебя ещё есть?

–Б-было, но открывать бутылку ра-ради себя одного не хотелось. Как и пить в один-ночестве тоже.

–Как понять в одиночестве? Неужели не нашлось ни одного человека, что согласился бы распить с тобой столь редкий виски?

–Не нашлось. Семья не в курсе, ч-что я коллекциони-нирую. Родители не поняли бы меня, если бы узнали, на что я т-трачу столько денег, а друзей, как ты сама з-знаешь, у меня нет.

–Не было, но теперь у тебя есть я! И если ты когда-нибудь захочешь попробовать, знай – я тебя одного не оставлю.

Наконец скидываю с себя пальто, мою руки и начинаю хозяйничать на его стерильной кухне.

–Так, м-может быть, се-сегодня и попробуем?– недолго помолчав, предлагает Стив, но я отвечаю не сразу, отвлекаясь на вибрацию телефона.

Вытаскиваю айфон из кармана пальто и устало выдыхаю.

Опять Алана звонит.

Не хочу с ней разговаривать. А точнее, не хочу опять пережёвывать сегодняшний день, слышать её беспричинные слёзы и думать о Мэтте. Всё это подождёт до завтра. Сегодня Уокера и всех вопросов, связанных с ним, для меня больше нет. И пусть Алана простит меня за это.

Я приехала к Стиву отвлечься. И я сделаю это. Любыми способами.

Дождавшись, когда вибрация прекратится, я пишу Алане короткое сообщение о том, что уже легла спать и приеду к ней завтра, а затем переключаю айфон на полностью беззвучный режим и с улыбкой обращаюсь к Райту:

–Говори, где у тебя тут бокалы?

–Ух! Какой же ядрёный,– проглотив первый глоток виски, хриплю я.

И это ещё мягко сказано.

Гортань и горло обжигает настолько, что я не улавливаю вкуса напитка. Только специфическое и крайне неприятное послевкусие.

Но наверное, такое оно и должно быть у виски пятидесятилетней выдержки. Не имею понятия. Я, любитель «Космо» и «Клубничного дайкири», в крепких напитках не разбираюсь, поэтому, пожалуй, придержу своё бестолковое мнение при себе.

–Я бы сказал, не яд-ядрёный, а отвратительный,– морщась, читает мои мысли Стив.

–Так тебе тоже не понравилось?

–Совершенно! Га-гадость какая-то!

–Слава богу! А то я уже думала, что я одна чего-то не понимаю,– посмеиваюсь я и спешу заесть привкус алкоголя пиццей с салями, овощами и тройным сыром.

Вкуснотища!

–По крайней мере, теперь ты знаешь, на какую гадость сливаешь столько денег.

–Да нет, теперь я б-буду знать, что этой га-гадости точно место н-на полке.

Стив берёт начатую бутылку, поднимается с пола, где мы разместились на мягких подушках у кофейного столика, и идёт к драгоценному стеллажу.Ставит отвратительный виски на положенное место и берёт другую бутылку.

–Ты что, хочешь ещё одну открыть?– удивляюсь я и откусываю ещё один смачный кусок пиццы.

–Возможно, этот будет вкуснее? Н-не могут же они все б-быть такими гадкими н-на вкус.

И как выясняется, второе виски действительно оказывается в разы приятнее первого. Оно так же ошпаривает горло и всю грудную клетку, неслабо бьёт по мозгам, но медовый привкус значительно сглаживает его крепость.

Эту бутылку мы со Стивом обратно на полку не возвращаем, а под поедание пиццы и разговоры обо всём на свете, за исключением ситуации с Аланой и Мэттом, незаметно опустошаем наполовину.

С каждым выпитым роксом разум всё больше пьянеет, настроение становится лучше, а наши голоса – громче.

Совсем скоро Стив даже заикаться почти прекращает – настолько он расслабляется и забывает о волнении.А я, в свою очередь, забываю обо всех проблемах и ненужных ощущениях, которые в трезвом уме отказывались исчезать. Плюс теперь меня ничего не парит, и идея выбраться в город, чтобы от души потанцевать, больше не кажется столь тягостной. Наоборот, градус алкоголя вместе с ударной дозой калорий зарядили меня энергией, что срочно требует выхода.

–Так! Вставай, Райт! И раздевайся!– стукнув по столу ладонью, приказываю я, вынуждая Стива подавиться новым глотком виски.