Счастье в кредит - Анна Климова

— Теперь нам нужно собрать их всех вместе и устроить маленький кровавый спектакль. Мы же не хотим, чтобы полиция вышла на нас, верно, дорогой?

— Точно!

— Бедняжка Фил! Его ждет жестокое открытие.

— И тюрьма! — добавил Питер, кружа Памелу на руках.

— Я знаю, что у многих сейчас повреждены телефонные сети, но мой телефон перестал работать до шторма, — пыталась Наташа объяснить ситуацию оператору аварийной службы.

— Мэм, вы не одна у нас. Мы зарегистрировали вашу заявку и будем принимать меры к устранению неполадок, как только до вас дойдет очередь. У вас что-нибудь еще, мэм? — с нажимом произнес голос.

— Нет, это все, — ответила Наташа и, положив трубку, вздохнула.

— Ну что? — крикнула из кухни Луиза, где они последние полтора часа пытались соорудить нечто вроде пельменей к обеду («гениальная» идея миссис Ричмонд, которая выведала у Наташи предварительно рецепт и способ приготовления этого блюда). — Что они сказали?

— Ничего утешительного. Хорошо еще, что я до них дозвонилась.

— Все они там бездельники, — незамедлительно вынесла Луиза свой вердикт, пытаясь счистить с ручек шестилетней Долли ошметки теста.

— За что мы им только платим налоги? — с серьезным видом посетовала девочка.

Наташа не могла удержаться от того, чтобы не прижать это не по годам разумное существо к себе. Долли тут же залилась довольным хохотом.

— Натали, что, вы говорили, нужно сделать потом с этим? — спросила Луиза, в отчаянии глядя на бесформенный кусок теста.

Наташа насыпала на стол немного муки и слегка примяла тесто руками.

— Его нужно чем-то раскатать, — сказала она, оглядывая кухню Луизы в поисках подходящего инструмента.

— Раскатать? Как пиццу?

— Да, почти.

Луиза подала широкий деревянный валик.

— Потом берем стакан с тонкими стенками и выдавливаем кружочки, — поясняла Наташа.

— А можно мне? Я тоже хочу! — потребовала Долли.

Все вместе они принялись делать кружочки.

Наташе уже почти казалось, что она на кухне у своей подруги в родном городе. Даже английский не мог разрушить это впечатление, так Наташа к нему привыкла.

— Теперь в каждый кружок кладем фарш и заклеиваем края.

На кухню заглянул Грегори.

— Девочки, я вам не помешаю?

— Помешаешь! — завопила пронзительно Долли. — Мы тут сюрприз готовим.

— Дорогая, давай узнаем, что хочет папа, — примирительно предложила Луиза.

— Вообще-то я хотел спросить, когда будет обед?

— Обещаю, ты узнаешь об этом первый, — очаровательно улыбнулась Луиза. — А пока, будь добр, не доставай нас. Здесь много острых предметов, о которые очень легко пораниться. Ты понимаешь, что я хочу сказать, любовь моя?

Мистер Ричмонд немедленно скрылся.

— Тяжело признавать, что мой муж чревоугодник, однако это так, — вздохнула Луиза и хихикнула. — Кстати, тяжело это признавать не только днем, но и ночью.

Вскоре все пельмени отправились в широкую кастрюлю с кипящей водой. Луиза взяла на себя труд помешивать их. Наташа же занялась приготовлением салата.

Долли взобралась на высокую табуретку рядом и пристально следила за всеми манипуляциями Наташи.

— А вы очень богатая? — последовал первый непосредственный вопрос.

— Долли! — воскликнула Луиза. — Вот несносный ребенок!

— Саймон говорит, что вы богаты до отвращения, — невинно продолжало дитя.

Наташа от смеха уронила ложку в салат.

— Долли Мередит, немедленно извинись и отправляйся в свою комнату! — пылая негодованием, четко произнесла Луиза.

— Луиза, все в порядке! — еле проговорила Наташа. — Это же ребенок!

— Это не ребенок, это стихийное бедствие! — отозвалась миссис Ричмонд, когда «бедствие», оскорбленное в лучших чувствах, покинуло кухню. — Слышали бы вы, что мне приходится выслушивать в школе по поводу ее «невинных» вопросов, которые она задает преподавателям. Как-то раз она спросила у мисс Конли, правда ли то, что собачкам тоже бывает приятно, когда они занимаются любовью. Старая дева чуть в обморок не грохнулась. Но я знаю, откуда ветер дует! Эти два обормота ее учат, больше некому! Сколько раз говорила Грегу, чтобы он поговорил с ними, и все бестолку. Господи, иногда чувствую себя, как шимпанзе в клетке. Прошу, требую, мечусь туда сюда. И все же, Натали, я такую жизнь ни на что не поменяла бы. С ужасом думаю о том часе, когда мальчики разъедутся по университетам, а Долли выйдет замуж. Дети — это, — Луиза вздохнула глубоко и застыла с ложкой в руке, — самая приятная болезнь, от которой не хочется лечиться. Сколько мук, переживаний из-за них, сколько ночей лихорадочных и бессонных, сколько денег, черт побери, а все равно без них на сердце пусто. Будто не хватает чего-то. Ой, может пора наши, — как их там? — пилемине вытаскивать?

Долли кушала меланхолично, всем своим видом показывая, насколько она не разделяет веселого настроения всей семьи.

— Вам Долли еще ничего не говорила? — спросил неожиданно четырнадцатилетний Дэвис, заглатывая целый пельмень сразу.

— По поводу? — склонил голову Грег, прекратив жевать.

Луиза тоже насторожилась.

— Она решила больше не ходить в школу.

— Долли, ты действительно так решила?

Малышка хмуро кивнула.

— Вот как? Позволь спросить тебя, моя дорогая, что явилось причиной столь глобальных изменений в твоей жизни?

— Я не хочу, чтобы меня называли «овечкой Долли»[2].

— Ага, — усмехнулся мистер Ричмонд, а Дэвис и Саймон разом хрюкнули, опустив головы.

Наташа, которой интересно было знать, как Грег выйдет из этого положения, с любопытством прислушалась.

— Поясни, пожалуйста, что именно тебя в этом задевает? Хотя, по моему мнению, тебе сделали невольный комплимент.

Долли непонимающе уставилась на отца.

— Овца Долли — уникальное в своем роде животное. Высшее достижение генетиков. Она первая, как Нил Армстронг или Гагарин. Понимаешь меня?

Долли заулыбалась и кивнула.

— И портить себе карьеру из-за каких-то маленьких недоучек, я думаю, не стоит, — закончил Грегори, благодушно откинувшись на спинку кресла. Потом взглянул на часы и сказал: — Леди и джентльмены, что-то мы припозднились с обедом. Сегодня же канун Дня Всех Святых! Кто со мной в поселок?

— Мы! — раздалось дружное, и дети рванули из-за стола.