Звезда Горна - Владимир Корн

Всему «диких» здорово учат, нет им равных, но одного они не умеют: после того как все трое моих стражей лежали на полу, вся комната оказалась в крови, даже до моего угла брызги долетели.

Люди Кройта успели отреагировать на вторжение, и даже умудрились извлечь непонятно откуда клинки, но вот взмахнуть ими они уже не успели. Следом в комнату влетел Коллайн, держа в руках по пистолету, повел ими из стороны в сторону и, не найдя целей, опустил стволы. Вот теперь я признал третьего – это был Гордон. То, что ему с «дикими» самое место, понятно. Бывший абордажник привык действовать в тесных корабельных помещениях, но каким образом он здесь оказался? Вообще-то он должен быть в Стенборо.

Я отпустил Кройта. Вряд ли он попытается что-то предпринять после увиденного зрелища, но на всякий случай отошел от него подальше. Вдруг он настолько мстительный, что даже ценой жизни захочет воткнуть мне в спину инородное тело типа спрятанного в складках одежды кинжала или любого другого острого колюще-режущего предмета.

Какие же все-таки отличные бойцы «дикие» – счастье, что они у меня есть. В течение нескольких секунд Кот с Вороном отправили на тот свет, наверное, не самых плохих трех телохранителей банкира. Причем сами не получили ни царапины, а Гордону вообще не удалось продемонстрировать свои умения – тот даже вздохнул от огорчения.

– Командир, извините, что задержались. Мы бы раньше заявились, но ситуация была непонятной, боялись навредить. Потом один из них вышел, – Кот показал подбородком на трупы, – и все сразу прояснил. А это кто?

– Познакомьтесь, господа, это есть не кто иной, как Варон Кройт, собственной персоной.

– Вы хотели сказать – был, господин барон, – невозмутимо произнес Коллайн.

Я резко повернулся в сторону Кройта. Вот это номер! Кройт лежал на полу в нелепой позе, неловко подвернув под себя ногу. Рот у него был широко открыт, лицо исказилось в мучительной гримасе и приобрело синеватый оттенок. Буквально на моих глазах тело его еще несколько раз дернулось и затихло.

– Сердечный приступ, – тоном знатока резюмировал все тот же Коллайн. – Удачно.

«Обширный инфаркт, – пронеслось у меня в голове. – Искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, как учили. Черт, как противно будет и что подумают люди, непривычные к таким зрелищам. Но делать надо, я не смогу вот так бросить его, потом всю жизнь буду искать себе оправдание».

Разложив тело Кройта на полу и накинув платок на его рот, я принялся вдувать в него воздух, прерываясь на массаж.

– Барон, нам пора уходить. Мы и так здесь нашумели.

– Задери ему лучше ноги, – оторвался я от своего занятия.

Коллайн чуть слышно чертыхнулся, но просьбу мою исполнил. Краем глаза я увидел, как в комнату забежал Шлон и даже застыл на миг, удивленно воззрившись, как я лобызаю неподвижное тело. Не менее нелепо выглядел и Анри, стоящий с зажатыми под мышками ногами Кройта. Одарив нас ошарашенным взглядом, Шлон все же справился с собой и что-то вполголоса сказал «диким». Затем они втроем выбежали из помещения.

У нас проблемы, у нас нет времени – давай же, Кройт, дыши!

Откуда-то снаружи донеслись звуки выстрелов и звон стали. Кто-то громко закричал, тут же крик оборвался на самой высокой ноте.

Все, бесполезно. Я сел рядом с трупом, тяжело дыша. Никогда не думал, что это так тяжело. Вся моя практика заключалась в единственном разе на электронном манекене-тренажере. Тогда мне это удалось, а сейчас…

– Все, Анри, уходим, – сказал я в ответ на напряженный взгляд Коллайна. Схватив со столика свой пистолет и шпагу, я бросил прощальный взгляд на картину. Талантливая вещь, почти три часа ею любовался, и не наскучило…

Домой, как я и планировал, возвратился в карете. Правда, карета была собственная – она дожидалась меня в темном переулке почти за квартал. В ответ на мой вопрос, почему карета, а не Ворон, Коллайн ответил:

– Непонятно было, в каком состоянии мы тебя найдем.

– Скоро меня всюду карета сопровождать будет, – усмехнулся я. – А как вы вообще меня нашли?

Как оказалось, Проухв все время бежал за нами, прячась в темных закоулках, и, когда увидел, в какой дом меня ввели, бросился обратно. Чувствуя, что сил может не хватить, парень реквизировал лошадь, сбив с нее владельца, а заодно и парочку его слуг, сопровождавших хозяина. Он и сейчас сидел передо мной с белой повязкой на голове. Еще и оправдываться пытался, что не сумел вовремя заметить засаду.

Когда Прошка примчался домой весь в крови и на чужой лошади, Коллайн как раз собирался уезжать. У Анри должно было состояться свидание с одной леди, у которой волосы похожи на пламя – так он сам выразился. Гордон со своей парой ребят прибыл в столицу буквально за час до этого, присланный из имения, чтобы выполнить заказы Капсома. Ну а дальше они доехали до предполагаемого места моего заключения, притаились и отправили «диких» в разведку.

Коллайн рассказывал, что опасались они трех вещей: что Прошка забыл дорогу, что меня перевезли в другое место или спасать уже некого.

Затем Коллайн поинтересовался, что я делал с телом бедного Кройта – не заделался ли я некромантом? Говорят, только они могут оживлять мертвых.

Целовался я с ним – мог бы и сам увидеть. После того как мы пролежали чуть ли не час в обнимку, мне неудобно было оставить его без прощального поцелуя. В общем, пришлось рассказать все подробности нашей встречи. После минутного молчания Коллайн заявил, что нам повезло: Кройт умудрился преставиться сам, не создавая проблем. Все-таки тяжело убивать человека не в бою, не на дуэли, а лишь из-за необходимости это сделать. Еще он спросил меня, зачем я пытался оживить Кройта и возможно ли это вообще. В ответ услышал, что шансы всегда есть, если начать незамедлительно делать то, что делал я.

А оживить его я хотел, чтобы забрать с собой, посадить в подвал своего дома и каждую ночь спускаться туда с раскаленными щипцами. Потом пытать до утра, выведывая, где тот прячет долговые расписки.

– Калить щипцы надо на месте, – резонно заметил Анри. – Иначе, пока дойдешь, они остынут. Векселя же действительно хорошо бы заполучить, – мечтательно закатил он глаза. – Ходят слухи, что у него в должниках чуть ли не полстолицы.

Вот так мы и добрались до дома, препираясь и подначивая друг друга. Я уже предвкушал желанный отдых после суматошной ночи, но, как оказалось, жестоко заблуждался: возле дома стояла знакомая карета, в которой меня уже доставляли в императорский дворец.

Коллайн, увидев ее, сочувственно вздохнул и заявил, что мои неприятности на сегодня не закончились: предстоит еще объясняться. Дамы, тем более такие, ужасно не любят, когда не приходят на свидания.

Несмотря на то что ночь близилась к концу, Янианна еще не спала. Она сидела в окружении пары служанок, одна из которых сонным голосом читала толстую книгу. Вторая же безуспешно делала вид, что ей совсем не хочется спать. Жестом отправив служанок и дождавшись, пока они выйдут, Яна тоненьким голосом пропела: «О, Артуа!» – и сделала вид, что сейчас бросится мне на шею. Когда я уже совсем приготовился обнять ее и даже распростер руки для объятий, она внезапно остановилась и совсем другим голосом спросила: