Мечты сбываются - Барбара Картленд

— Он не сможет этого сделать, — успокоил ее Саймон, — если только не летает как птица!

Экипаж, загруженный багажом, подъехал к мэрии.

Пенелопа вышла оттуда совершенно счастливая — она стала женой Саймона!

Казалось, все проблемы и трудности уже позади.

Весь путь к вокзалу Care du Nord прошел в молчании.

Пенелопа и Саймон с обожанием смотрели друг на друга.

Только на вокзале подруга обняла Одетту и сказала:

— Спасибо, спасибо, дорогая. Когда вернешься домой в Англию, ты будешь нашей первой гостьей в Хантингдоншире. Я хочу показать тебе, какая хорошая фермерская жена из меня получится.

Одетта нежно расцеловала ее и, стоя на краю платформы, провожала взглядом уходящий поезд до тех пор, пока он не скрылся из виду.

Затем расправила плечи и сказала себе, что теперь готова перенести что угодно.

Всю дорогу до посольства ее мысли были заняты совсем не Пенелопой и Саймоном.

Она думала о графе.

Одетта чувствовала, что и он, скорее всего, сейчас думает о ней.

Наверное, ему кажется, будто время течет слишком медленно, — ведь он не сомневается, что она придет этим вечером.

На секунду у нее появился соблазн встретиться с ним и рассказать о себе всю правду.

Она спросит, так ли сильны его чувства, как он уверял ее прошлой ночью.

И если так, может ли он простить ее за обман.

Вскоре она решила, что это было бы равносильно просьбе жениться на ней.

Но она же понимает, что у него не может быть намерения терять свободу из-за женщины, и меньше всего из-за такой женщины, которая не соответствует его положению.

Лорд Валмер думал то же самое о Саймоне Джонсоне.

Ничего более унизительного, чем его попытки объяснить, что брак с ней не входил в его планы, она и представить себе не могла.

А возможно, дело даже дойдет до того, что он предложит ей особое место в своей жизни!

— О нет, только не это! Все кончено! — прошептала она, когда заметила, что экипаж подъехал к посольству.

Она вошла в холл, и ей показалось, что направляющийся к ней дворецкий как-то странно на нее смотрит.

— Его светлость час назад изволили спрашивать о mymselle Пенелопе, mymselle, — доложил он. — Когда ему сообщили, что вы уехали из посольства, он приказал явиться к нему в кабинет, как только вернетесь.

У Одетты перехватило дыхание. Она знала, что ей предстоит малоприятное испытание, и не ошиблась.

В кабинете она была встречена обоими супругами и по выражению их лиц поняла, что они ожидали увидеть с ней Пенелопу.

Она склонилась в реверансе, а лорд Валмер спросил суровым голосом, не оставляющим никаких шансов на снисхождение:

— Где Пенелопа? Я же сказал, что хочу видеть вас обеих!

— Боюсь, милорд, это невозможно?

— Что вы хотите этим сказать?

Девушка долго не могла найти нужные слова.

— Она… она уехала… из Парижа, — наконец выдавила она.

— Уехала из Парижа?

На этот раз восклицание вырвалось у леди Валмер, а лорд Валмер ошеломленно таращился на Одетту.

— Она… в-вышла замуж за Саймона… Джонсона! — с трудом вымолвила Одетта.

— Это невозможно, — загремел лорд Валмер. — Она несовершеннолетняя! Ей необходимо мое согласие!

— Где они поженились? — полюбопытствовала леди Валмер.

С этого момента начался крайне пристрастный допрос, который становился все более и более неприятным.

Леди Валмер вдруг замолчала, в то время как ее супруг продолжал бушевать.

Одетта была уверена — дама в душе радуется, что Пенелопу удалось сбыть с рук.

Девушка поняла, леди Валмер ни за что не станет вмешиваться в это дело.

Наконец лорд Валмер объявил свой вердикт:

— Я считаю, что ваша роль в этом постыдном деле совершенно непростительна! Соберите свои вещи и отправляйтесь назад в Англию, немедленно! Так как я несу ответственность за ваше пребывание здесь, я выделю деньги на обратный проезд. Секретарь его превосходительства отдаст распоряжение, чтобы вас препроводили на вокзал.

Помолчав немного, он добавил:

— У меня нет никакого желания снова видеть вас или разговаривать с вами. По возвращении домой я сообщу вашему отцу о вашем поведении, которое не могу назвать иначе как вероломным.

Одетта ничего не сказала из опасения, что голос подведет ее и она расплачется.

Она вновь присела в реверансе и молча вышла из кабинета.

Из-за двери до нее доносились крики лорда Валмера.

Наверху ее ждала Эмелин, которая, очевидно, уже была осведомлена о происшедшем.

— Это правда, что mymselle Пенелопа вышла замуж? — спросила она.

— Да, Эмелин, и она счастлива.

— Вы знаете, что его светлость очень зол?

— Да, знаю, — сухо ответила Одетта. — Но мистер Джонсон унаследовал большое поместье и приличную сумму денег.

— Cyest bon![6] — воскликнула Эмелин. — Думаю, любовь в хижине была бы не совсем приятной.

Одетта нервно рассмеялась.

— Теперь я в немилости и должна немедленно уехать. Мне нужно упаковать вещи, Эмелин. Очень жаль, что я не смогу переделать для вас остальные платья.

— Вы и так были tres gentile[7], — сказала Эмелин. — Я уже продала голубое платье за очень хорошую сумму. Теперь собираюсь подарить вам платье, mymselle. Какое вам нравится больше?

— Вы действительно хотите подарить мне платье? — удивилась Одетта.

— Ну конечно! Вы заслужили его, ведь вы так старались, — заверила ее Эмелин.

Одетта затруднилась с выбором.

Наконец она остановила взгляд на прелестном повседневном платье темно-голубого цвета, искусно обшитом тесьмой, в комплекте с коротким жакетом.

Это платье, пожалуй, было самым простым в гардеробе леди Валмер.

Однако девушка выбрала его как наиболее практичное среди других, потрясающе красивых, которые — увы! — ей никогда не придется носить.

В какой-то миг она уже решила предпочесть серебристое платье, на память.

Но потом раздумала.

Это платье не принесло бы ей счастья, постоянно напоминая о графе, который говорил, что она выглядит в нем как звезда.