Рождение нации - Влад Поляков

– Мы сделаем всё, что только сможем, – вымолвил Степлтон. – Но нужна поддержка не только армии, но и сенаторов с конгрессменами, и желательно губернаторов.

– Будем искать грязь.

– Это как?

– В переносном смысле слова, Вилли. Среди губернаторов, сенаторов, конгрессменов надо искать тех, кто замечен в связях с расхищением казённых средств, иных махинациях, связях с аболиционистами и прочие неприглядные дела-делишки. Тогда уж и начинать воздействовать на каждого из замаравшихся.

– Обнародовать, вынуждая уйти в отставку или и вовсе под суд?

– Не совсем. Точнее, не для всех. Некоторым, не замаравшимся в особенно грязных делах, можно просто предложить уйти по-хорошему, без шума. Например, по болезни. И поддержать выдвижение на своё место наших людей. Иначе – обнародование компрометирующих сведений, скандал и куча неприятностей. С губернаторами сложнее. Но поддержка Пикенса и Хэмптона нам обеспечена. Равно как и губернатора Джорджии.

– Индейская территория.

– Верно, Джонни! Она нынче тоже штат, а эти господа понимают, что мы для них куда более полезны, нежели нынешняя власть. Остальные же… С губернаторами придётся говорить по отдельности. Без давления, но серьёзно. А уж по итогам разговоров думать, что предпринимать в отношении каждого из них.

Ползучий переворот – вот что по сути было задумано. Заручиться поддержкой части важных персон, дискредитировать другую часть с целью протолкнуть на их место уже своих людей, верных и надёжных. Заключить временные союзы с колеблющимися. В общем, классические аппаратные игрища, столь хорошо известные мне по родному времени, но тут, в этой части мира и в этом времени, развитые не так сильно. Этим и предстояло воспользоваться! Армия – это необходимо. Но и без умения проворачивать интриги тоже не обойтись. Проверено временем.

Почти все разошлись, остались лишь Мари, Вайнона да моя персона. С Вайноной-то всё понятно – хотела что-то спросить. Мария… Достаточно было взгляда в её сторону, чтобы получить ответ:

– Мне интересно.

– Что именно, сестрёнка?

– То, до чего дойдёт в итоге эта маленькая мисс, – улыбка, адресованная Вайноне, показала отношение Марии. Впрочем, оно и без того было известно. – Хочет она многого, а вот сможет ли?

– Смогу!

– Желания мало, я успела это понять. Крови ты не боишься, решимости хватает. Только мы с тобой женщины, нам этого мало. Ум и хитрость. С последним у тебя плохо, ну да не всем дано. Развивай первое! И задавай вопросы, не стесняйся. Что ты хотела спросить у Виктора?

Заминка. Недолгая, лишь на несколько секунд. И вот юная чероки уже любопытствует:

– Почему многие так боятся монархии? Она, я думала уже, даст им возможности. Большие, чем вся эта… суета с выборами.

– Видишь ли, Вайнона, ты правильно подобрала одно из слов. Страх – вот истинная первопричина. Не неприятие монархии, не привычка к республиканской форме правления, а именно и только страх. Самые убеждённые противники до одури боятся, что перестанут играть роль те качества, благодаря которым легче всего добиваться денег, силы и подобия власти в разного рода демократиях.

– Обман тех, кто отдаёт голоса?

– Близко, но не совсем. Политика вообще искусство водить людей в заблуждение. Только монарх может обманывать иных правителей, интриговать против части собственной аристократии, опираясь на часть другую, более отвечающую его идеям и желаниям. Но лебезить перед избирателями всех видов и мастей, стремясь обещать златые реки, серебряные берега и все блага мира… Всё только ради того, чтобы выбрали на очередной срок именно его, а не другого, который тоже лишь обещает и обещает. Исполнять же обещание – это вовсе не обязательно. Легче придумать причины, по которым это не получилось. А потом снова обещать, что уж в следующий раз я не подведу, что виноваты происки коварных врагов, и всё в этом роде. Понимаешь?

Морщится девушка. И кивает. Дошли слова до цели, поняла суть. Тут ещё и Мария, многое повидавшая на допросах разного рода аболиционистов и просто активных сторонников США, решила керосинчику в огонь плеснуть:

– Вик верно говорит, но недоговаривает, чтобы тебя поберечь. В монархии опора – аристократия. Люди, которые знают, что такое честь и придерживаются… кодекса, правил. Не потому, что выгодно, а из-за того, что иначе в зеркало по утрам смотреть не смогут от отвращения. Те, кто сможет, боятся отторжения общества, стать париями. А без чести… Ты не была на Севере, иначе увидела бы всё своими глазами.

– Что?

– Лучше ты, брат. У тебя язык хорошо подвешен.

– Хорошо, – соглашаюсь я с Мари. – Пусть так. У янки важнее всего деньги. А честь, гордость… они постепенно размываются, как кусок сахара в чае. Вроде пока есть, но в скором времени и следа не останется. Только жажда наживы, стремление получить больше и больше золота, серебра, банкнот… И наверху те, у кого этого добра больше. Не сильные, не смелые, не гордые – просто богатые. Способные купить сладкоречивых болтунов, которые станут лить патоку в уши избирателей. Просто? Да. Но в простоте и сложность, ведь немногие верят в такую простоту.

Это было далеко не всё. Я говорил и дальше, хотя рановато оно. Лучше бы чуть позже, когда Вайнона окончательно бы поправилась, отошла от действительно серьёзного ранения. Но нет, так уж карты легли. Юная особа решила проявить повышенное любопытство, вот и понеслось. Недоговаривать или отмалчиваться в таких случаях и впрямь нельзя, тут Мари была права. Получилось, что получилось. Урок явно пошёл Вайноне на пользу, но ответы на одни вопросы несомненно породили десятки других. И на них отвечать тоже мне придётся. Не сейчас, несколько позже. Ладно, это дело по любому полезное, заодно и сам разложу по полочкам некоторые нюансы. Тут всё по принципу «три раза другому объяснил – сам что-то новое узнал из ранее известных фактов».

Интерлюдия

США, штат Мэриленд,

один из тренировочных лагерей к северу от Вашингтона,

начало августа 1862 года

Генерал Вильям Текумсе Шерман за последние пару дней понял одно – он ненавидит инспекционные поездки. Любые! Но эта была чем-то особенным. Запредельным. Увы, поскольку приказ поступил непосредственно от президента, то возразить ему было просто нечего.

Дело заключалось в том, что ему было предписано проинспектировать работу всех лагерей, где подготавливались солдаты для так называемых «свободных полков». Таким термином была названы те подразделения, в которых все нижние чины состояли из негров. По большей части из числа тех, которые совсем недавно, до президентской прокламации, были рабами в Мэриленде и Дэлавере. И именно из них делали ставку новые советники президента – к которым как он, так и генерал Грант, с определённых пор выбранный в качестве образца для подражания, испытывали неоднозначные чувства, среди которых светлых и радостных уж точно не просматривалось.

Затея с этими «свободными полками» с самого начала была не самой удачной. Нет, Шерман осознавал, что в условиях, когда перевес в войне не на твоей стороне, все средства хороши. Однако если средство неоднозначно, то использовать его следует с осторожностью. А осторожностью здесь и не пахло!