Пришедшая с туманом - Лена Летняя

Охотник с этим тоже согласился.

– А то к вечеру вообще пластом ляжешь, – хмыкнул он.

Я была готова лечь пластом уже в тот момент, но покорно поплелась за лордом. Он подвел меня к гуару, на котором я ехала накануне (по крайней мере, он так сказал, для меня они были на одно лицо). Сейчас ящер пугал меня уже не так сильно, я успела к нему привыкнуть за время поездки, но следы запекшейся крови на морде несколько портили картину и заставляли нервничать.

– Тебе нужно научиться их не бояться, – «обрадовал» меня Нергард. – Они чувствуют наш страх и не желают подчиняться тому, кто их боится.

– Есть какие-то идеи, как научиться не бояться огромного ящера с острыми клыками, который питается мясом? – нервно поинтересовалась я, улыбнувшись.

– Дай руку.

После недолго колебания я вложила свою ладонь в его. Он потянул меня к ящеру, заставил положить руку ему на морду. Гуар издал тихий и невыразительный рык. Дескать, я недоволен тем, что вы распускаете руки, но с лордом спорить не стану.

– Вот видишь, он не нападает на тебя.

Я промолчала, теряясь в противоречивых ощущениях. Под моей ладонью была шершавая холодная кожа хищного ящера, а над ней – теплая рука Нергарда, которая не позволяла мне отнять свою, и я не знала, какое из двух ощущений вызывает у меня дрожь, а какое – пробежку мурашек по спине. Нергард не смотрел на меня, в его поведении не было ничего двусмысленного или романтического. Он не использовал гуара как повод прикоснуться ко мне, но его прикосновение все равно волновало.

– Погладь его, – тихо предложил лорд, медленно убирая руку. – Подружись с ним.

Закусив нижнюю губу, я осторожно провела по морде гуара. Просто чтобы не разочаровывать своего инструктора. К моему удивлению, ящер зажмурился и издал странный звук, который был совсем не похож на рычание или тот страшный рев, что я слышала до сих пор.

– Так тебе нравится, когда тебя гладят? – удивилась я вслух.

И бесстрашно потянулась к гуару второй рукой, погладив на этот раз по могучей шее. Страшное плотоядное чудовище громко фыркнуло и разве что не заурчало, как ласковый котенок.

– Вот видишь, все не так страшно, – заметил Нергард с улыбкой. – Только имей в виду: подобным образом можно вести себя только с моими гуарами. К дикому даже приближаться не смей: сожрет – и не подавится.

– Я буду иметь в виду, – рассмеялась я, теперь гладя ящера везде, где могла дотянуться.

Нергард показал мне, как забираться в седло: куда ставить ногу, за что хвататься, как отталкиваться и перераспределять нагрузку. Попытки с десятой у меня получилось взобраться на гуара не только без посторонней помощи, но и довольно резво. Хотя я подозревала, что до его грациозности в этом деле мне далеко.

– Молодец, – похвалил лорд, глядя на меня снизу вверх и придерживая гуара за поводья. Его лицо вдруг стало серьезным, даже немного мрачным, и он тихо, но настойчиво велел: – А теперь запомни, Лора. Тебе достаточно взобраться на любого из моих гуаров и попросить отвезти тебя домой. Именно так: домой. Он доставит тебя в Нергардский замок.

– Зачем вы мне это говорите? – насторожилась я. – Мы ведь вернемся туда все вместе.

– Если вечером что-то пойдет не так, не геройствуй. Если мы все погибнем, не хватайся за меч, он в твоих руках бесполезен. Садись на гуара и уезжай. Он выберется из тумана и найдет дорогу в замок сам.

Лорд смотрел на меня очень внимательно, как будто проверял, осознала ли я все сказанное, прониклась ли моментом, выполню ли его приказ. А я не могла поверить в то, что он ожидает такого исхода. Особенно для себя.

– Разве вы можете погибнуть? – тихо уточнила я. – Я думала, вы бессмертный.

Он улыбнулся, мрачность на мгновение отступила. Нергард покачал головой.

– Я не старею, Лора, но я не бессмертен. Это не одно и то же. Конечно, я пока не проверял и, честно говоря, не горю желанием проверить, но думаю, что могу умереть, как любой другой человек. Прошлой зимой я едва не умер от лихорадки, например. Да и пару раз случались очень серьезные ранения…

– Но вы не умерли, – возразила я. – То, что вы болеете или можете быть ранены, еще не значит, что вы можете умереть.

Нергард как-то странно посмотрел на меня, как будто что-то хотел рассказать, объяснить, но в последний момент передумал. Его лицо снова стало до мрачности серьезным.

– И все же, пока не доказано обратное, будем считать, что я могу. И если это случится сегодня, я хочу, чтобы ты села на гуара и уехала. Потому что без меня у тех, кто останется, не будет шансов.

Мне казалось, надо что-то сказать. О чем-то спросить. Оно крутилось у меня на языке, порхало вокруг головы, как бабочка, но я никак не могла ухватить мысль и облечь ее в слова. Поэтому только торжественно кивнула, с тревогой глядя на него с высоты своего положения.

– Хорошо, милорд. Я сделаю, как вы сказали. Если что-то пойдет не так.

Он снова улыбнулся с явным облегчением.

Вечером все действительно пошло не так, но совсем иначе, нежели опасался лорд Нергард. Солнце село, но туман не появился. К полуночи до Крувила добрались остальные гвардейцы во главе с лейтенантом Рокэйем, а туман так и не сошел.

Мы ждали его еще ровно сутки, а на третий день на рассвете двинулись в обратный путь. Капитан Котон выглядел недовольным, лорд Нергард – растерянным, а Охотник – раздосадованным. Только стражники и гвардейцы выдохнули с облегчением. Соланж почему-то с подозрением косилась на меня.

Возвращались мы так же: двенадцать человек на гуарах напрямик, остальные – долгой дорогой. Поэтому в замок мы прибыли раньше основных сил гвардейцев и даже до наступления темноты. Там нас уже ждало тревожное сообщение.

Туман все-таки сошел, как и предсказал Аганарет. Но совсем в другом месте.

– Как все это понимать? Как так получилось? – в голосе капитана Котона звенела сталь, а холода его тона хватило бы, чтобы наморозить целый ледник.

Узнав, где на самом деле сошел туман, мы сразу отправились туда небольшим отрядом, несмотря на приближающийся вечер. Уставших гуаров пришлось сменить на лошадей, чему лично я не обрадовалась: только успела привыкнуть к ящерам и подружиться с ними, как пришлось привыкать заново.

Соланж лорд велел остаться в замке к ее бурному неудовольствию, взял с собой одного свежего стражника. Меня он тоже хотел оставить. Я бы и сама с удовольствием никуда не поехала, все-таки мы встали на рассвете, целый день неслись на гуарах, я очень надеялась на расслабляющую ванну. Но ни меня, ни даже Нергарда никто не спрашивал, капитан Котон был непреклонен.

Он тоже поменял гвардейцев на тех, кто оставался в замке (оказывается, лейтенант Рокэй оставил там десяток по непонятной мне причине), взял с собой двоих. Со мной и Охотником нас получилось семь человек.