Братство креста - Виталий Сертаков

– Здесь свиньи так опасны? - рассмеялся Карапуз.

Коваль знал, что в бытность лесным разбойником Митя один на один ходил на матерого секача.

– Это не кабаньи следы, - помотал головой Семен. - О таких зверюгах я никогда и не слыхивал.

– Смотрите по сторонам! - прикрикнул Борк. - Опасны не свиньи, а те, кто идет за ними.

Отряд медленно двинулся дальше. Цепочка удивительных следов исчезла в желтой дымке, впереди блеснула вода и развернулась новая, бескрайняя перспектива.

Прямо по курсу спекшуюся пустыню рассекала трещина метров пяти шириной. Разлом убегал в обе стороны от железной дороги, насколько хватало глаз, насыпь обрывалась в пропасть, по счастью, неглубокую. Внизу валялась груда металла, в том числе пассажирский вагон от скоростного экспресса, сошедшего с рельсов и застывшего на противоположной стороне оврага.

За оврагом, слева и справа от железной дороги, расстилалась болотистая низина. Болото никак нельзя было назвать однообразным; вблизи оно походило на густую сеть ручейков, дававших начало более крупным речушкам, а чуть дальше разливалось в широкое желто-зеленое озеро, сплошь заросшее травами и цветами самых удивительных форм и оттенков. Вдалеке поднимались клубы испарений, смешивались с низкими желтыми облаками, образуя непроглядную, вонючую завесу. Даже сквозь пропитанную дрожжами тряпку Артур чувствовал кислый, удушливый аромат.

Христофор хлопнул себя по щеке и показал губернатору убитого комара. Теперь Коваль обратил внимание, что воздух наполнен звуками. Низкое гудение насекомых, всплески, бульканье, словно лопались на поверхности трясины газовые пузыри, короткие гортанные крики и неясное мычание.

Вот тут-то люди и увидели кабанов…

У Артура мгновенно возникло ощущение, что он попал внутрь полотна Великого каталонца. Правда, тот, когда рисовал длинноногих слонов, забыл приделать им щетину и длинные рыльца муравьедов. При известной фантазии в милых обитателях трясин можно было признать родственников свиньи. По полосатым спинкам поросят разгуливали полчища мух. Поросята толкались, повизгивали, рвали друг у друга что-то вкусненькое. Рыжая лоснящаяся мамаша шла впереди, с чавканьем вытаскивая из черной воды трехметровые ходули, недобрым глазом покосилась на людей, разинула пасть. Ее вытянутое рыло заканчивалось подвижными вздернутыми губами, из-под которых, точно два маленьких плуга, торчали загнутые вниз клыки.

Убедившись, что никто не нападает, кабаниха пошлепала дальше, туда, где торчали из воды бетонные сваи и прогуливалось еще одно "свинское" семейство. Поджарые, мускулистые поросята потянулись следом.

Путники перевели лошадей через овраг по кучам красноватой глины и продолжили путь по относительно сухому проходу между двух рядов шпал. Теперь люди ехали в два ряда, плечом к плечу. Артур добрался до переднего вагона экспресса "СаарбрюкенПариж-Руан-Гавр" - гласила чудом уцелевшая табличка на одном из вагонов, и заглянул в кабину тепловоза. Тяжелые колеса давно утонули в грязи, стекла вылетели, половина крыши превратилась в ржавое решето. Внутри поезд снизу доверху пророс болотной растительностью; среди мелких фиолетовых побегов гудели тучи мошкары, а из сплюснутой кабины машиниста выглядывала тонкоклювая щетинистая птица.

Такие же птицы, как та, что свила гнездо на сиденье машиниста, прогуливались поодаль, вспарывая ряску длинными голенастыми ногами.

Краем глаза Артур уловил быстрое движение за сигарообразной мордой поезда. Что-то пронеслось под зеленой тиной. По команде Борка Клаус и Фердинанд разом открыли огонь, остальные завертелись в седлах, не понимая, где противник.

Клаус и Фердинанд вырвались вперед и принялись обстреливать болото крупной дробью.

– Уходим, живо! - крикнул Борк.

Артур хлестнул коня, но тут позади истошно завопил Лева.

Губернатору показалось, что он разворачивается и вскидывает ствол "ремингтона" невыразимо медленно, настолько шустрой была тварь, вцепившаяся книжнику в сапог. Прадедушка ахара был когда-то обычным паучком, но со временем решил расширить среду обитания и способы кормежки. Артур убедился, насколько Борк был прав, когда говорил, что ахара надо еще заметить.

Первым выстрелом пауку оторвало две или три ноги, каждую размером с детскую хоккейную клюшку. Волосатые конечности, зазубренные на концах, разлетелись в стороны, но продолжали сокращаться, выкашивая вокруг себя мокрую траву. Блестящее хитиновое туловище монстра состояло из двух частей; на передней, плоской, как средних размеров, семейная сковородка, крепились горизонтальные челюсти полуметровой длины. Задняя часть паука, пузатое брюшко, была защищена острыми шипами и походила на туловище морского ежа.

Ахар не разжал челюстей, но одновременный залп из трех ружей разнес его в клочья. Книжник корчился от боли, его конь поднялся на дыбы. Еще один паук пулей выскочил из тины и прицелился коню в брюхо. Со своей позиции Артур стрелять не мог, но сбоку уже летел Качальщик, раскручивая изогнутый ятаган. Хищник не успел дотянуться до паха лошади, как Семен разрубил его на три части.

Стоило Качальщику коснуться босыми пятками влажной земли, как сразу с двух сторон, фонтанами разбрызгивая щебенку, винтом выскочили еще две пары зубастых жерновов. Лошадь книжника скакнула в сторону. Артур по-прежнему не мог стрелять, но Семен уже погрузился в боевой транс.

В долю секунды он развернулся бабочкой, и пауку вместо его ноги достался удар сабли. Второй ахар растопырил когтистые лапы, принимая боевую стойку. Он и вправду был дьявольски проворен, но Семен крутанулся вторично - и лишенное конечностей мохнатое брюхо тяжело плюхнулось в грязь.

Пауки подкрадывались под водой и лезли на сухую перемычку полотна один за другим. Теперь стреляли все, у кого имелось оружие, но попасть в юрких созданий было почти нереально. Артур плюнул на ружье, достал палаш и ринулся на землю в помощь Качальщику.

Семен творил чудеса. Пока Клаус с Фердинандом не без потерь закололи троих архаров-подростков, Качальщик угробил шестерых. Он моментально сориентировался и бросился наперерез стае, отсекая ее от лошадей. Он крутился волчком на узком перешейке между дырявым вагоном и скользким, сырым откосом, уходящим в болотную грязь. Ятаган в его руке превратился в сплошной сверкающий круг, за которым тянулся веер кровавых брызг. Левой рукой он успевал метать ножи.

Семен верно уловил слабое место болотных чудовищ. Когда враг зависал сверху, они инстинктивно задирали головы и открывали незащищенный участок шеи. Семену хватало этого мгновения, чтобы провести отвлекающий маневр, отступить в сторону, поджать ногу в сантиметре от клацающих зубов и нанести удар.

Он словно бы даже и не сражался, а танцевал!

Гора вражеских трупов представляла малоприятное зрелище. Потеряв дюжину особей, стая сообразила, что загорелого парня с косичками лучше не трогать.

Качальщик вытер саблю о мокрую траву.

"Молодым везде у нас дорога", - сказал себе Артур, с трудом добивая второго паучка.