Вихрь - Роберт Чарльз Уилсон

— Я хочу повидать другого выжившего, Айзека Двали.

Из кондоминиума Боуза Сандра поехала к себе домой переодеться и опоздала на работу на целый час. Впрочем, теперь это ее мало заботило. Накануне Оррина Матера обвинили во вспышке бешенства: если Боуз сказал ей правду, то причиной обвинения стало то, что Конгриву или кому-то над ним заплатили (наличными или долголетием), чтобы Оррин и дальше сидел взаперти. За рулем Сандра старалась сдержать гнев, но все равно кипела, хотя со стороны это было не очень заметно.

Артур Конгрив не понравился ей сразу, как только был назначен начальником, но раньше ей как-то не приходило в голову считать его продажным. Она знала о его связях с городскими властями — двоюродный брат Конгрива заседал в муниципальном совете, и хотя полицейские Хьюстона ворчали, что он слишком часто дает от ворот поворот потенциальным питомцам приюта, глава городской полиции уже дважды посещал при Конгриве приют и оставался доволен.

Сандра кое-как припарковала машину и бегом преодолела металлодетектор на входе. Она поспешила в то крыло здания, где находился изолятор. С виду оно ничем не отличалось от всех остальных. Здесь не должно было быть камер, как в федеральной тюрьме. Разве что побольше замков на дверях и неломающейся мебели в помещениях. Просто здесь содержались потенциально агрессивные пациенты — их ведь следовало изолировать от безобидных. Собственно, агрессивные были наперечет: приют предназначался для хронически бездомных, а не для отъявленных психов. Последние как раз доставляли меньше всего хлопот: сотрудники быстро приходили к согласию на их счет и без промедления переправляли их в психиатрические лечебницы.

Оррин Матер был кем угодно, только не психопатом, Сандра даже не побоялась бы в споре об этом поставить на кон свой диплом. Она намерена была как можно скорее положить конец его изоляции. Для этого требовалось узнать его версию случившегося.

Ей сразу не повезло: дежурила сегодня на входе в изолятор сестра Уотмор. Вместо того, чтобы без слов пропустить Сандру, она заявила:

— Извините, доктор Коул, у меня строгие инструкции.

Пришлось Сандре, у которой все закипало внутри, ждать, пока дежурная вызовет Конгрива. Тот, правда, не замедлил явиться — благо что его кабинет находился рядом, через несколько дверей. Он взял Сандру под руку и повел туда.

Закрыв за собой дверь, он сложил руки на груди. В его кабинете было ощутимо прохладнее, чем в коридоре, благодаря запущенным на полную катушку кондиционерам, но все равно пахло затхлостью. На столе валялось множество бумажных пакетов от съеденного фастфуда. Сандра открыла было рот, но Конгрив остановил ее властным жестом руки.

— Прежде всего я хочу, чтобы вы знали, что в последнее время вы сильно разочаровываете меня своим непрофессиональным поведением.

— Не понимаю, о чем вы. Какое непрофессиональное поведение?

— Вы говорили с пациентом Оррином Матером после того, как я передал его дело доктору Фейну. Видимо, сейчас вы опять к нему направлялись?

— Проконтролировать своего недавнего пациента, по-вашему, непрофессионально? Во вступительной беседе я сказала, что буду им заниматься. Я хотела убедиться, что после того, как им занялся доктор Фейн, он не чувствует себя брошенным.

— После того, как я забрал у вас его личное дело, это перестало вас касаться.

— Забрали безо всяких на то оснований.

— Я не обязан оправдываться перед вами за такое свое решение, как и за любое другое. Не обязан перед вами, доктор Коул. Вот когда совет назначит начальницей вас — милости прошу, ставьте под сомнение мои распоряжения. А пока что выполняйте те обязанности, которые я на вас возлагаю. Кстати, у вас это лучше получится, если вы не будете впредь опаздывать.

Это было ее первое опоздание за год, а то и за полтора. Но она так завелась, что уже не могла остановиться.

— Что там за история с нападением Оррина на санитара?

— Прошу прощения — вы что, присутствовали при этом? Или знаете что-то, о чем мне не сообщили?

— Это выдумки. Оррин мухи не обидит.

Довод был хилый, она знала, что совершает ошибку, приводя его. Конгрив закатил глаза.

— Таков ваш вывод на основании двадцатиминутной беседы? Да вы непревзойденный диагност! Нам повезло, что среди нас такой есть.

У нее вспыхнули щеки.

— Я говорила с его сестрой…

— Неужели? Когда?

— Этот было вне стен нашего учреждения. Но…

— То есть вы консультировали родственников пациента в нерабочее время? Этот должно стать предметом служебного рапорта или по крайней мере служебной записки мне и доктору Фейну. Но вы ничего подобного не сделали, не так ли?

— Да, — призналась она.

— И все равно не усматриваете в своих действиях никакого непрофессионализма?

— Это еще не объяснение, почему…

— Хватит! Лучше остановитесь, иначе навредите себе еще больше. — Конгрив заговорил мягче. — Согласен, раньше у меня не было претензий к вашей работе. Я готов закрыть глаза на последние события как на результат стресса. Но вам необходимо задуматься о будущем. Почему бы вам не отдохнуть остаток недели?

Этого она не ожидала.

— Какая нелепость!

— Я передаю другим врачам ваших подопечных. Всех! Отправляйтесь домой, доктор Коул, успокойтесь, разберитесь, что отвлекает вас от добросовестного выполнения служебных обязанностей. Потратьте на это неделю как минимум, можете и больше, если понадобится. И не возвращайтесь, пока к вам не вернется способность судить непредвзято и беспристрастно.

Сандра была в приюте одной из самых надежных сотрудниц, кому как не Конгриву это знать! Но, похоже, ему донесли о ее ленче с Боузом, и он решил от нее избавиться, чтобы она не помешала ему разобраться с Оррином по-своему. Кому же запродал он свою совесть, и почем нынче этот товар?

Эти вопросы уже готовы были сорваться с ее языка, даже с риском лишиться места, но она вовремя спохватилась. Так она только навлечет на себя новые беды, тогда как дело не в ее конфликте с Конгривом, а в участи Оррина. Ее острый конфликт с Конгривом не сулил бы Оррину ничего хорошего. Поэтому она коротко кивнула в знак согласия, стараясь не замечать торжествующий блеск его глаз.

— Хорошо, — сказала она с деланной покорностью. Неделя так неделя, если он так настаивает.

Удаляясь по коридору из его кабинета, она думала со злостью: пропуск и необходимые документы остались при ней, и если понадобится, она в любой момент сможет сюда вернуться… Она заскочила в собственный кабинет проверить, не поступило ли заслуживающих внимания документов. Потом чуть не налетела в коридоре на санитара Джека Геддеса.

— Мне поручено проследить, чтобы вы покинули здание приюта, — сообщил он, довольный ее удивлением.