Затерянные в Гималаях. Путешествие в поисках себя, обернувшееся катастрофой - Харли Рустад

йогой и медитацией – Шивы, Вишну и Будды. Многие духовно любопытные путешественники прибывали в Индию в это время и находили то, что искали. Но были и другие, которые, прибыв в Южную Азию, обнаруживали, что место назначения не такое, как они себе представляли, не такое, каким они выстраивали его в своем воображении. Некоторые в конце долгого пути даже сводили счеты с жизнью.

Мой отец покинул Индию через четыре месяца, совершенно очарованный. Он полетел в Юго-Восточную Азию и Индонезию, где провел семь месяцев, прежде чем вернуться в Индию и проехать автобусом, поездом и автостопом через Пакистан, Афганистан, Иран, Ирак, Сирию, Иорданию в Турцию, следуя по Тропе хиппи, но в обратном направлении. В нашей семье о его историях ходили легенды, часто они в мгновение ока превращались в урок или притчу. Я вырос в благоговейном трепете перед путешествиями отца, в частности по Индии. Было неизбежно, что однажды я пойду по его стопам. К 2008 году я окончил университет, год проработал кровельщиком домов в Ванкувере и, не раздумывая, начал планировать поездку. Возможно, я не осознавал этого в тот момент, но я ждал от Индии ясности в том, что делать со своей жизнью. Диплом бакалавра казался бесполезным. У меня не было идей, куда двигаться в своей карьере. Я был во многих отношениях потерян.

Через несколько дней после моего прибытия в Индию я был у подножия великих Гималаев и наблюдал, как муссонный туман рассеивается, открывая вершины хребта. Отец стоял рядом со мной. Я надеялся, что здесь, в стране, которую он так любил, мы сможем вернуться к тем близким отношениям, которые были между нами, когда я был подростком. Если где-либо в мире и можно было бросить вызов и подтолкнуть нас, предлагая при этом атмосферу общих интересов, так это в Индии. Первые шесть недель моего десятимесячного путешествия мы провели вместе на севере и западе страны. Индия кардинально изменилась за сорок лет с момента первого визита моего отца. Страна переживала бум – среди населения, в экономике и туристической индустрии. В начале 2000-х годов страна официально запустила маркетинговую кампанию «Невероятная Индия» (в стилизованном виде – Incredible!ndia) в попытке представить себя как первоклассное туристическое направление. Реклама скрывала бедность, экологические проблемы и неравенство под ослепительными кадрами элегантных поездок на поезде, бегства на вершину горы и уединения в ашраме, а также включала более целенаправленную рекламу для путешественников, которых могут заинтересовать приключения, природа или духовность.

В тот год моему отцу исполнилось шестьдесят пять, и он захотел испытать свое тело и разум в двухнедельном походе без сопровождения в далеком северном регионе Индии Ладакх. Я искал эти горы, чтобы отправиться в поход вместе с ним, чтобы узнать о его прошлом – в качестве путешественника и отца – и понять свое будущее. В конечном счете мы с ним потерпели неудачу в попытке подняться в долину Занскар и были вынуждены повернуть назад через несколько дней из-за горной болезни. Мы оба испытывали чувство поражения: я упустил возможность восстановить связь с отцом, которую мысленно представлял идеальным моментом, когда облака расступаются в глубине этих легендарных гор.

* * *

На протяжении тысячелетий Индия покоится в чужих сознаниях как источник древней религии и мистицизма, а также как место пробуждения в его бесчисленных формах и названиях – нирвана, мокша, просветление. Со всего мира любознательные паломники всех возрастов, происхождения и религиозных убеждений стекались в Индию, чтобы отправиться в путешествие самопознания, исследуя корни таких понятий, как «карма» и «реинкарнация», в надежде на трансформацию.

Это восприятие возникло из-за долгой истории того, что чужаки превозносили этот регион как место невероятной красоты. Первые европейские эмиссары, миссионеры и путешественники, которые начали пересекать земной шар, возвращались из земель, ставших Индией, с образами ярких красок и богатств, непостижимых на родине. На обратном пути Марко Поло с Дальнего Востока в конце XIII века венецианский путешественник высадился на берег и посетил несколько регионов юга Индии – страны, которая, как он писал, «изобилует всем необходимым для поддержания жизни», мест, которые он назвал «поистине благороднейшей и богатейшей страной во всем мире» – смелое заявление для человека, совершившего такое путешествие. Он отметил, что в одном регионе производят «самые красивые и ценные хлопчатобумажные ткани в мире, а также самые тонкие и нежные, напоминающие нашу паутину». Он увидел магию в фокуснике, «который заколдовал рыб, лишив их силы причинять вред людям, ныряющим под воду за жемчугом», и фауну, не имеющую аналогов: «изобилие диких животных, особенно обезьян различных видов, некоторые из которых почти похожи на людей. В большом количестве водятся кошки весьма своеобразного и удивительного вида, львы, леопарды и ирбисы [снежные барсы]. Эти рассказы о тропических пейзажах и увенчанных облаками горах, о теплых специях и целебных травах, о тонком текстиле и сверкающих драгоценностях, о магии и мистицизме стали основой образа Индии на века.

К ХХ веку духовные учителя Индии, ее гуру в оранжевых халатах и мудрые йоги, стали лицом страны во всем мире. Студент в Берлине, актер в Лос-Анджелесе или художник в Лондоне могли услышать обращение буддийского монаха или принять участие в массовой медитации с индуистским священником, не покидая своего города. Те, кто с любопытством смотрел на Восток, запоминали историю Сиддхартхи Гаутамы, принца, который отказался от своего титула и имущества и начал долгие скитания в поисках духовной реализации, прежде чем просидел под деревом сорок девять дней и стал Буддой. Они боготворили историю Махавиры, двадцать четвертого и последнего тиртханкара, духовного учителя или пророка религии джайнов. Рожденный в королевской семье, Махавира в тридцать лет отказался от семьи, собственности и имущества, чтобы посвятить остаток жизни достижению Кевала Джнаны, джайнского состояния всезнания. В поисках вдохновения они изучали древние индуистские и буддийские тексты, или сутры, или санскритские эпосы Махабхарата и Рамаяна.

Те, кто слышал рассказы об аскетизме, просветлении и трансцендентности, обратили свои взоры к Индии в надежде пройти по тому же пути. Если такие, как Будда и Махавира, достигали там пробуждения, то почему я не смогу? Многие рассматривали Индию как источник всего этого – место, где все началось и где их собственное путешествие может достичь кульминации. На протяжении всего XX века толпы путешественников стекались в страну, надевая шафрановые одежды индуистского садху или белые одежды джайнского священника, приглушенные шерстяные одежды буддийской монахини или элегантные одежды мусульманского имама – и отправлялись в путешествие, чтобы «найти себя». Литература из Индии и об Индии конца XIX – начала XX века, написанная в основном колонистами или путешественниками с Запада, распространила понятия паломничества, мистицизма и духовности в сознании тех, кто смотрел на Индию со стороны.

Некоторые исследователи относят появление волны духовных туристов в