Эмигрантская жизнь - Виктория Фельдман

Страшные воспоминания обычно приходили к Саре ночью. Часто, просыпаясь в своей уютной двухкомнатной квартире, она вскакивала и в темноте со страхом осматривалась по сторонам. Ночами она долго соображала, где находится. Ей снился ужас перестройки, старая коммуналка с вечно пьяным соседом и ползающими по полу большими рыжими тараканами.

Живя в новой жизни, она чувствовала себя Золушкой, попавшей на бал, но этот сказочный бал был какой-то ненастоящий, он находился в чужой жизни. Она боялась, что эта сказка вдруг исчезнет.

Там, в прежней жизни, Сарой ее не называли никогда. Там это имя даже произносить было страшно, многие годы ее звали Софа. Ну как можно было дать ребенку, рожденному в СССР, библейское имя Сара в сочетании с отчеством Адольфовна?! Для русского уха – просто ругательство, имя в сочетании с фамилией и отчеством становилось не совместимым с жизнью.

Она считала, что ей вообще не очень повезло. Родилась она в типичной еврейской семье сразу после окончания Второй мировой войны. Ее семья, как и многие другие семьи, пережила эвакуацию, потерю близких людей. Она, как и все, училась в послевоенной школе со специфической программой ненависти к фашизму, ко всему немецкому.

А тут – Адольфовна! Ужас!!!

Уже живя в Германии, она вдруг узнала, что вокруг нее живут Гольдманы, Фаерманы, Бирманы, и это совершенно никого не удивляет.

Были и другие чудеса. При регистрации документов как-то сразу потерялось ненавистное ей отчество. Оказалось, что в Европе люди не обращаются друг к другу по отчеству.

«Какое счастье, – думала она, – наконец-то, пропадет повод издеваться надо мной».

Переселившись из общежития для беженцев в самостоятельную квартиру, она вообще почувствовала себя белым человеком. Несмотря на появившиеся сразу проблемы: самостоятельный ремонт, покупка мебели и другого имущества, она была совершенно счастлива. Она могла неделями не выходить из дома, став наконец полноправной хозяйкой своего жилья.

Ведь прежде в большой коммунальной квартире, где никогда не было холодной воды, но всегда присутствовало много разных гостей, она не имела никакой личной жизни. К ее соседу часто приезжали гости из Армении. Они спали в ванной комнате, где нормальные люди купаются, но ее использовали как спальню. Поэтому все по очереди умывались на кухне, потом там же в порядке очереди готовили еду. В общий туалет стояла очередь, а дети соседей сновали по всем комнатам, не давая никому покоя. Было совершенно нормально попросить у соседей соль или спички.

Живя теперь в двухкомнатной квартире 45 квадратных метров, ей все время казалось, что кто-нибудь обязательно что-то решит и квартиру отберут в любую минуту. Она прислушивалась к шагам на лестнице, боясь прихода «хаузмастера», со страхом подходила к почтовому ящику, боясь новых писем.

Но время шло, ничего не менялось и страхи уходили. Жизнь потихоньку налаживалась.

Западная Германия, 1995 год

Бывший сержант Советской армии Тамара часами сидела у окна после пережитых событий. Ей не хотелось заводить друзей и подруг, страшно было смотреть в зеркало. У нее началась депрессия, и она не знала, куда себя деть. Все планы и мечты рухнули. Все, что произошло с ней за последние пару лет, было еще свежо. Именно по ночам она вновь и вновь переживала те ситуации. События постоянно преследовали ее во сне. Память не отпускала.

Последние два года она жила в крошечной меблированной квартире, состоявшей из одной комнаты и прихожей, в которой были встроены кухня, туалет с душем.

Ей в голову все чаще приходила мысль, что ее жизнь складывается как-то не так, как мечталось. Она всегда заранее все планировала, а сейчас – полный хаос в мыслях.

Город, в котором она проживала последнее время, был прекрасно обустроенной курортной зоной для состоятельных людей.

По улицам вальяжно гуляли толпы бюргеров, получающих удовольствие от жизни. Она же почти физически ощущала себя зверем, загнанным в угол.

Родилась она в России, недалеко от Ростова, в очень бедной семье. Окончив восемь классов, она отправилась в большой город, там поступила в кулинарный техникум, тогда это было не сложно. Практику после окончания она проходила на круизном теплоходе, идущем по Дону. Жизнь казалась прекрасной, все складывалось хорошо. Она была стройной, чернобровой и очень веселой. Капитан теплохода сразу обратил на нее внимание и оставил ее работать поваром и после окончания практики. Проплавала она в должности повара пять лет. Но годы шли, жизнь как будто остановилась, и ей захотелось чего-то нового. Однажды в одном из круизов она познакомилась с военным, проходившим службу в войсках ограниченного контингента советских войск в Германии.

Шел 1988 год. Экономику раскачивало. После смерти Л. Брежнева в бывшем СССР стало голодно. Деньги обесценивались. Жить в стране становилось сложно. Тамара к этому времени еще семьей не обзавелась, детей не родила, была очень привлекательна и свободна. Договорившись с военным о дальнейшей службе в Германии, она, не раздумывая, бросила пароход, в короткое время оформила все необходимые документы и отправилась на новое место работы. Все продолжало складываться очень удачно. У нее, видимо, был добрый ангел-хранитель. В воинской части ее прекрасно приняли. Там ей очень помог новый знакомый. Она, как и все, получила комнату в общежитии. Зарплату платили частично рублями, частично валютой. На эти деньги она могла посещать косметолога, парикмахера, ходить в сауну, покупать новые модные вещи. От кавалеров не было отбоя. Жизнь была на взлете.

Все стало меняться к 1989 году. В воинской части начались разговоры о возврате войск домой. А ей этого совсем не хотелось. Нужно было срочно найти какойнибудь выход. Единственное, что приходило ей на ум – это выйти замуж за местного немца и не возвращаться в Россию.

Как всегда – помог случай. Часто к ним в воинскую часть приезжал высокий симпатичный немец по имени Карл. Самое привлекательное в нем было то, что он говорил по-русски. По его рассказам, он был бургомистром своей деревни.

Каждую неделю он привозил в часть свежие овощи, мясо и прочую еду. Тамара целенаправленно начала строить ему глазки и открыто флиртовать. Так прошло несколько месяцев. Карл тоже оказывал ей знаки внимания, приносил цветы, конфеты. Она была очень довольна собой. Близился 1989 год. Руководство воинской части начало увольнять вольнонаемных сотрудников. Под увольнение попала и Тамара. Ей давали месяц на сборы, отгулы, закупки, упаковку вещей.

Как раз к этому времени она была вполне уверена, что свадьба с Карлом не за горами. Через месяц они расписались. Ни деревни, ни жилья Карла Тамара прежде не видела.

Она решила, что бургомистр – это обязательно олигарх. И конечно, ошиблась.

После загса, попрощавшись с однополчанами, счастливая Тамара поехала в дом к новому мужу. И о ужас! На окраине поселка стоял покосившийся маленький домишко, за которым начинался лес. В домике она нашла четверых детей – от 10 до 13 лет. Оказалось, что Карл боялся сразу ее этим испугать. Дети ему достались от прежних жен. А женат до нее он был четыре раза. Каждую из предыдущих он честно любил, но они почему-то уходили, оставляя ему детей. На стенах центральной комнаты висели портреты его женщин. В квартире царил хаос и запустение.