Ведьма и закон. Игры вестников - Евгения Чепенко

– В каком контексте?

– Она спросила. Отблагодарить хотела. Мирослав ей помог. Она в выходные с детьми вниз спуститься погулять решила. Пока Кутумей за книжкой забытой возвращался, Сандара за бабочкой побежала, мгновенно увлеклась. А род-то Хотой, они парящие, и через ограду хулиганка чуть не перемахнула. Мирослав из шахты как раз вышел, поймал ее на лету.

– Отблагодарила?

– На словах. Он больше ничего не принял. Замечательное создание.

– Все?

– Все. Мирослав тут последнее время редко появляется. В основном Жюли только видели. Уйгуна с ней здоровалась, пыталась заговаривать, но Баранову, знаете, слушать трудно. Она поражает с первого слова.

Лик не удержался от смеха.

– То есть они ни с кем в доме не общались?

– Вот не знаю. Я тут все-таки не живу. Хотя, – Ведрэна еще немного покусала губы, – тремя уровнями ниже квартира пожилой ведьмы. Я однажды видела, как они с Жюли беседовали.

– А неприятные случаи? Может, Жюли или Мирослав с кем-то ссорились?

– Нет. Такого не видела и ни от кого не слышала. Они соседи очень тихие в целом. А вот уровнем выше живут лугару, молодожены. С ума весь дом сводят. У них ссоры кругом, по теме и без.

– Благодарю. – Лик учтиво склонил голову. – Всего доброго.

– Погодите, – попыталась остановить его девушка. – А что случилось-то? Что с Барановыми?

– Спасибо за помощь. Она, скорее всего, еще понадобится. Если вдруг что-то вспомните или узнаете, обращайтесь в единый центр помощи, оттуда ваш звонок направят по адресу.

Ведрэна печально вздохнула, понаблюдала, как красивый таинственный маг направляется к спусковой шахте, и закрыла дверь. Русалка впервые задумалась о верности выбранной профессии. Может, стоило изучать не иномирный социум, а окунуться в законы своего мира? Хотя лекции профессора Трикуписа невероятно интересны. Особенно теперь, когда он обещал лучшим на курсе знакомство с настоящим живым человеком.

Уже пару минут спустя Ликург стоял перед дверью нужной квартиры. Он провел ладонью по силовой решетке, раздалась очаровательная мягкая мелодия.

– Чайковский, – прошептал бог, надеясь, что верно угадал композитора. Кем бы ни была здешняя хозяйка, свою привязанность ко всему человеческому она не скрывала.

– Чем могу помочь?

Голос женщины был моложавым. Показываться незнакомцу она не спешила.

Лик изобразил обезоруживающую улыбку в камеру, про себя проклиная обязательство представляться. Сейчас покажет печать, и не откроет дама свою крепость.

– Вы не знакомы с Жюли Барановой?

– А вы кто такой?

Отвечать сразу тоже не желала. Про местонахождение соседки своей, очевидно, не в курсе – вела бы себя иначе. Если прибавить сюда слова Ведрэны, одежду Жюли, Чайковского, то выходит знакомый коктейль. И средства работы с таким коктейлем знакомы или, по крайней мере, предсказуемы.

– Мирослав Баранов погиб. Мне необходимо найти его жену.

Секундное молчание, затем вскрик, и дверь открылась.

Глазам Лика предстало чудное видение. Никаких морщин, даже мимических, никаких изъянов, даже естественных. Совершенное искусственное лицо. За проведение таких операций в большинстве земель уголовное преследование давно ввели. Лица и тела в случае необходимости только восстанавливали. Лет тридцать назад еще фиксировали случаи, когда создания сами себя уродовали и предоставляли хирургам ложные данные о своей первоначальной внешности в попытке ее или изменить, или улучшить, но только не теперь. Теперь существовал Синси[15]. Заплати нужную сумму, и все, что не предусмотрено природой или медицинскими показаниями, отрежут, пришьют и натянут.

Чудное видение издало очаровательный хрип, выдающий возраст, далекий от молодости, и воскликнуло:

– Какой горячий мальчик!

Лик печально вздохнул. Ему это сегодня уже говорили.

– Мадам, позволите узнать ваше имя?

– Позволю. – Изящно захлопала ресницами «мадам». – Лулу.

Вздох вышел у Ликурга еще печальнее. Он вдруг почувствовал, что стоило все-таки уступить Зверобою. Лучше по двору деда Кули перебежками от укрытия к укрытию передвигаться, спасаясь от горючих плевков, чем за одно утро и с Жужу, и теперь с Лулу общаться.

– А род позволите узнать?

– Лелуп.

– Вы мать Жюли?

На словосочетании «мать Жюли» Лулу недовольно поджала губы. Кем-кем, а мамой дама выглядеть не желала.

– Вы не представились, – перешла она на холодный тон.

Лик показал запястье.

– МУП? – Холодности в голосе как не бывало, только с трудом скрываемое беспокойство.

– Баранова мой сотрудник нашел.

– А, – понимающе протянула Лулу. Ей явно стало чуть лучше.

– Значит, вы – мать Жюли, – теперь уже утвердительно проговорил Ликург. От него не ускользнуло, как мадам Лелуп снова поджала губы. Еще немного кощунства над ее эго, и Лулу будет готова для продуктивного диалога в стенах Интерпола если не с ним, то с «3А». – Вы знаете ее местонахождение?

– Нет.

– Когда в последний раз виделись или говорили с дочерью?

– Вчера. Она выбирала новое платье. – Лулу буквально излучала негодование.

– Где?

– Не знаю. Я не спрашивала.

– Когда вы в последний раз виделись или говорили с Мирославом Барановым?

– Не помню. На свадьбе, кажется.

– На чьей свадьбе?

Лик чувствовал, что Лелуп готова его убить. После небольшой паузы, сопровождающейся гневным взглядом в адрес Эйдолона, Лулу выдала:

– Мужлан!

Бог сдержал усмешку и вновь повторил вопрос:

– На чьей свадьбе?

– Черствый, – не унималась ведьма.

– Лулу, вы мне не помогаете. Я спросил вас: на чьей свадьбе?

Как Лик и ожидал, она задохнулась от возмущения, а еще зрачки расширились и дыхание участилось. Если перед тобой женщина со здоровыми инстинктами и ты не нравишься ей внешне, для достижения своих целей избирай тактику флирта, если нравишься – помыкай. Флиртовать Эйдолон был вынужден за всю жизнь только с одной женщиной, и Лелуп не была ею.

– Я не люблю, когда на мои вопросы не отвечают. Вы одна?

Лулу непроизвольно приоткрыла рот и застыла в такой позе. Теперь волей или неволей в ее голове пронеслись картины того, с чем у нее ассоциировался вопрос «Вы одна?», заданный красивым следователем Интерпола, что так откровенно пренебрежителен к ней.

Все предсказуемо. Лик добавил самодовольную улыбку, усилив эффект.